ЖЗЛ, Тонировка, Задержание, жалоба в Прокуратуру

Еще по протоколам вопросы:
копию Вам выдали в РУВД? Если да, то какая там была статья. Протокол задержания составлялся или нет? Может уже и было что-то, но сообщений много, сходу не найти.

Оспариваю. Человек - не материальный объект.

8( ???

Сори, поправил, для законченности: н.у. для орудия, выходит, является взаимодействие двух (или более) предметов материального мира, один из которых делинквент непосредственно использует для воздействия на другой(ие).

Не сходится: понятие "угроза оружием" не ложится в схему.

Можно подойти с другой стороны: орудие -- это то, что целенаправленно используют. Для достижения (противоправной) цели. Т.е., допустим, строитель, у которого ведро с кирпичами выпало случайно, потому, что у ведра отломилась ручка, не пользовался орудием убийства. А строитель, который прицельно метал это ведро -- использовал его как орудие.

В случае каннибализма, человек может быть (в том числе и) предметом преступления, т.е., быть тем самым материальным объектом. Ничего в этом страшного нет. Хотя основное, поглощающее, преступление в этом случае все равно будет против личности, а она, в самом деле, нематериальна. :-)

Да, пожалуй. Кое что поправлю выше

Передумал. Пусть расцветают все цветы :-)

[Сообщение изменено пользователем 29.07.2008 13:44]

Для размышления:
"28. При назначении административного наказания в виде штрафа за правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 16.1 КоАП РФ, необходимо иметь в виду, что конфискация орудий совершения данного административного правонарушения в указанном случае является обязательной.
Если транспортное средство было оборудовано специальными хранилищами для сокрытия товаров при перемещении их через таможенную границу Российской Федерации (тайниками, изготовленными в целях сокрытия товаров, а также оборудованными и приспособленными на транспортных средствах в этих же целях конструктивными емкостями и предметами, предварительно подвергшимися разборке и монтажу), то оно рассматривается в качестве орудия административного правонарушения."


Получается, что автомобиль, использованный с целью сбить пешехода, - орудие. Если водитель сел за баранку без цели сбить, но сбил, то автомобиль - просто средство совершения правонарушения, но не орудие. На первый план выходит умысел?

Но тогда вообще получается бред. Если водитель признает вину в выезде на встречку, то может лишиться автомобиля. Если бьет себя пяткой в грудь, что знака не видел, автомобиль остается с ним.

[Сообщение изменено пользователем 29.07.2008 13:56]

Ну, я пока не могу придумать аргументов против того, что целью, теоретически, может быть и... эээ... использование автомобиля в культурно-развлекательных целях ("лихачество"), вполне утилитарных ("...у меня брат рожает и жена при смерти, керли вы тут в левом ряду тормозите..." :-) ), способом, нарушающим БДД.
А сбитие пешехода -- лишь побочным эффектом (одним из вредных последствий).

вину в форме умысла. Прямо так и скажет: "Да, я намеренно, например, в качестве демарша и социального протеста против идиотских ПДД использовал автомобиль для создания угрозы БДД, выехав на встречку. Чтобы привлечь внимание к проблеме xxxxxx". :-d
---
Как бы терроризм не приписали... :-)

[Сообщение изменено пользователем 29.07.2008 14:05]

Ведро будет орудием в обоих случаях. Без посредства ведра не наступили бы вредные последствия. Орудие совершения правонарушения является, как уже сказано выше, факультативным признаком объективной стороны. А цель, мотив, умысел либо неосторожность, и туда же халатность, небрежность, самонадеянность - это все субъективная сторона.
Для образования состава необходимо все 4 признака (объект, субъект, объективная сторона, субъективная сторона). В этом случае наступит ответственность.
Но ИМХО, объективная сторона не может быть связана с субъективой стороной. Никак.

То же самое. Автомобиль в обоих случая орудие. Это - признак объективной стороны.
Только в первом случае субъективная сторона будет характеризоваться умыслом, а во втором - неосторожностью в форме самонадеянности.
Наказания будут разные, но БУДУТ.

Но ведь ВС указал, что если контрабанда везется на непреспособленном автомобиле, то он - средство, но не орудие. Если автомобиль приспособлен для перевозки контробанды, то он - орудие.

Где это, ткните меня носом?

Это тоже вариант. Но такая позиция как раз соответствует концепции "Используемое каким-либо противоправным образом ТС -- тоже орудие".

И эта позиция еще имеет проблему "непосредственности" использования:
- заряженное оружие оставленное без присмотра -- орудие?
- оставленное на стоянке без обеспечения неподвижности ТС -- орудие?
:-)

В дополнение - контрабанду не возят на переднем сиденье или в бардачке. Ее обычно прячут.

орудие

орудие

Квалифицирующий признак: цель использования.


[Сообщение изменено пользователем 29.07.2008 14:31]

однозначно средства правонарушения. Орудиями они станут, когда будет дан ответ на вопрос, с какой целью они оставлены в таком состоянии. Наличие орудия и средства правонарушения действительно является квалифицирующим признаком субъективной стороны.

Орудие совершения – это то, чем непосредственно совершается противоправное деяние, предмет умышленно используемый для его непосредственного совершения.
Средство совершения - это то, с использованием чего совершается противоправное деяние, предмет сознательно и умышленно используемый как средство для достижения поставленной цели, без которого не получилось бы этой цели достигнуть.

ПРЕДМЕТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ - вещи или иные предметы внешнего мира, а также интеллектуальные ценности, воздействуя на которые, виновное лицо посягает на объект преступления (т.е. охраняемые уголовным законом общественные отношения) и совершает тем самым преступление. Так, при краже преступник посягает на отношения собственности (объект данного преступления), воздействуя на конкретные предметы - изымаемое им чужое имущество (например, деньги, ценные бумаги. товары и пр.). П.п. является материальным выражением объекта преступного посягательства. Если объект - необходимый признак любого состава преступления, то П.п. характерен не для каждого состава. Он наличествует только тогда, когда преступное посягательство сопряжено с воздействием на материальный предмет внешнего мира или на интеллектуальную ценность (такова, например, государственная тайна). Таким образом, П.п. является факультативным признаком, характеризующим объект посягательства. В тех случаях, когда П.п. указан в конкретной норме уголовного закона (например, в ст.186,223,238,266.346 УК), его наличие подлежит обязательному доказыванию по уголовному делу. В противном случае состав преступления будет отсутствовать. При совершении преступления общественным отношениям, составляющим объект посягательства, всегда причиняется вред или создается угроза причинения вреда. П.п. при этом может и не претерпеть ущерба (при краже, например, чужая вещь сама по себе не терпит ущерба, она лишь перемещается во владение похитителя). От П.п. следует отличать орудия и средства совершения криминального посягательства, т.е. те предметы, приспособления. которые используются виновным при совершении преступления (например, огнестрельное оружие - при убийстве или разбойном нападении; лом, отмычки - при кражах и т.п.). Следует иметь в виду, что один и тот же предмет в одних случаях может выполнять роль П.п.. а в других - орудия и средства преступления. Так, пистолет при его хищении (ст. 226 УК) выступает в качестве предмета преступления, а его использование при разбойном нападении (п. "г" ч. 2 ст. 162 УК) превращает его в орудие совершения преступления. Побегайло Э.Ф.


[Сообщение изменено пользователем 29.07.2008 14:57]

такого термина я не встретил в КоАПе. Предполагаю что "средство" и "орудие" суть одно и то же.

Нашел интересную статью в сети.

"ПРЕДМЕТЫ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ОРУДИЯ И СРЕДСТВА ЕГО СОВЕРШЕНИЯ В АСПЕКТЕ РЕШЕНИЯ СУДЬБЫ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ"

(Н.В. Висков) ("Российский следователь", 2006, N 3) ПРЕДМЕТЫ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ОРУДИЯ И СРЕДСТВА ЕГО СОВЕРШЕНИЯ В АСПЕКТЕ РЕШЕНИЯ СУДЬБЫ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ Н.В. ВИСКОВ Одним из вопросов, подлежащих разрешению при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела, является вопрос о судьбе вещественных доказательств. При этом согласно ч. 1 ст. 81 УПК РФ вещественными доказательствами признаются любые предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления, на которые были направлены преступные действия, имущество, деньги и иные ценности, полученные в результате преступных действий либо нажитые преступным путем, иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела. Стоит подчеркнуть, что законодатель разделяет понятия "орудия преступления" и "предметы, на которые были направлены преступные действия" <*>. Подобная дифференциация существовала и в УПК РСФСР, согласно ст. 83 которого наряду с орудиями преступления вещественными доказательствами признавались предметы, которые "были объектами преступных действий". <*> Необходимо отметить, что аналогичное деление существует и в иных отраслях права. Так, в п. 3 - 4 ч. 1 ст. 3.2, ст. 3.3, 3.6, 3.7 Кодекса РФ об административных правонарушениях рассматриваются как предметы правонарушения, так и орудия их совершения. Несмотря на, казалось бы, однозначную позицию законодателя, в теории и на практике существует ряд проблем. Последние проявляют себя в первую очередь при решении вопроса о судьбе вещественных доказательств. Думается, тому есть ряд причин: во-первых, к таковым можно отнести неоднозначность понимания самих терминов "орудие преступления" и "предмет преступных действий", во-вторых, имеются определенные недостатки в правовом регулировании в указанной сфере. Весьма закономерно возникает следующий вопрос: совпадает ли значение рассматриваемых понятий в уголовном праве и процессе? Полагаем, что названную проблему в самом общем виде можно решить следующим образом: поскольку с позиции общей теории права его процессуальные отрасли призваны обеспечить применение права материального, постольку уголовно-процессуальное право обеспечивает реализацию норм уголовного права <*>. Следовательно, в уголовном процессе данные термины должны применяться в том же смысле, что и в уголовном праве. Поэтому представляется возможным рассмотреть вышеуказанные понятия именно как отдельные компоненты соответствующих элементов состава преступления. <*> См., например: Лукьянова Е.Г. Теория процессуального права. М.: Норма. 2003. С. 112; Общая теория права / Под ред. проф. В.К. Бабаева. Нижний Новгород. 1993. С. 353. В рассматриваемом аспекте теория уголовного права в качестве орудий преступления рассматривает любые предметы <1>, используемые для непосредственного осуществления преступного деяния <2>. Под предметами же понимаются те вещи, по поводу которых или в связи с которыми совершается преступление и причиняется вред объекту уголовно-правовой охраны <3>. Однако такого разделения иногда оказывается недостаточно, ибо грань между ними слишком тонкая. Определяющим признаком орудия преступления, на наш взгляд, может служить его участие в противоправном воздействии на предмет (предметы) посягательства, личность потерпевшего и т.д. во взаимосвязи с наступлением общественно опасных последствий или созданием угрозы их наступления, в то время как предмет сам "испытывает на себе воздействие" при посягательстве на объект преступления <4>. <1> Поскольку одним из неотъемлемых признаков орудия преступления является его овеществленность, материальный характер, постольку, на наш взгляд, нельзя согласиться с мнением некоторых авторов о том, что орудием общественно опасного деяния может быть признано юридическое лицо, являющееся, по сути, абстрактной правовой конструкцией. См., например: Курицина Е. Юридическое лицо как орудие преступлений // Российская юстиция. 2001. N 2. С. 42 - 43; Шолохов С.В. Коммерческая организация как орудие преступления // Следователь. 2003. N 6. С. 13 - 14. <2> См., например: Наумов А. Средства и орудия совершения преступления // Советская юстиция. 1986. N 14. С. 24. <3> Наумов А. Указ. соч. С. 25; Панов Н.И. Понятие предмета преступления по советскому уголовному праву // Проблемы правоведения: Республиканский межведомственный научный сборник. Киев: Изд-во при Киев. ун-те, 1984. Вып. 45. С. 72 - 73. <4> См. подробнее: Петухов Б.В., Кузнецов И.В. Отличие предмета от орудий и средств совершения преступления // Российский следователь. 2004. N 4. С. 21 - 22; Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2 т. Т. 1. М.: Наука, 1994. С. 268; Хвалин В. О понятии орудия преступления // Уголовное право. 2000. N 2. С. 95 - 96. Таким образом, несмотря на некоторые сложности, и теория, и закон разделяют понятия орудий и предметов преступления. В то же время в судебной практике такая последовательность наблюдается далеко не всегда. Множество проблем возникает при решении вопроса о судьбе вещественных доказательств по делам о контрабанде. Так, в ряде случаев Верховный Суд РФ и нижестоящие суды идут совершенно по иному пути: предметы контрабанды признаются орудиями преступления и обращаются в доход государства. Например, в Определении N 57-Дпр01-9 по делу Беляева <*> Верховный Суд указал, что по смыслу п. 1 ст. 86 УПК РСФСР, а также положений, изложенных в ст. 83 УПК РСФСР, орудиями преступления признаются все предметы, которые использовались преступником для достижения общественно опасной цели, независимо от основного назначения предмета, то есть понятие орудия преступления включает в себя предмет преступления. Аналогичным образом в Постановлении Президиума Верховного Суда от 10 июня 1998 г. N 446п98пр по делу Петренко решена судьба предмета контрабанды в виде наличной иностранной валюты <**>. <*> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 4. С. 14 - 15. <**> Указанное Постановление опубликовано не было. Содержание приводится по данным справочной правовой системы "КонсультантПлюс". Подобная позиция была поддержана некоторыми авторами. При этом аргументация фактически сводится к необходимости соблюдения принципов справедливости и соразмерности ответственности: если аналогичное административное правонарушение предусматривает конфискацию, то последняя с учетом степени общественной опасности тем более должна применяться при совершении преступления <*>. <*> См., в частности: Соболев В., Душкин С. Спорные вопросы при рассмотрении дел о контрабанде // Российская юстиция. 2002. N 3. С. 55. Полагаем, что вышеуказанные выводы судебных инстанций и последовавших им авторов не только не согласуются с традиционными представлениями теории уголовного права, но и не основаны на действующем законодательстве. Более того, вышеуказанное толкование упомянутых норм УПК РФ в судебной практике послужило основанием для обращения в Конституционный Суд РФ, который дал им оценку в Определении от 8 июля 2004 г. N 251-О <*>. <*> См. подробнее: Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. N 1. С. 103 - 106. Действия правоприменителя по отношению к разного рода вещественным доказательствам регламентируются ч. 3 ст. 81 УПК РФ. При этом в законе на первый взгляд решен только вопрос о судьбе орудий преступления, принадлежащих обвиняемому. Видимо, поэтому в научных публикациях высказывалось мнение о том, что законодатель "умолчал" о судьбе предмета преступления, имеющего законное происхождение <*>. Однако анализ действующего уголовно-процессуального закона позволяет с этим не согласиться. <*> См.: Крылова Н. Определение и возможность конфискации предмета контрабанды в виде наличной иностранной валюты // Уголовное право. 2004. N 3. С. 129. Действительно, данная проблема текстуально в законе урегулирована не так явно, как в части орудий преступления. Однако из буквального толкования ч. 3 ст. 81 УПК РФ следует, что законодатель решил вопрос о судьбе тех предметов преступных действий, которые находятся в законном обладании осужденного, весьма оригинальным способом: согласно п. 6 они фактически отнесены к так называемым остальным предметам и соответственно по окончании уголовного дела должны быть возвращены законному владельцу. По нашему мнению, только такое толкование соответствует положениям теории и нормам действующего законодательства. Допуская мысль о том, что возвращение предмета контрабанды обвиняемому не согласуется в полной мере с целями правосудия, мы вместе с тем выступаем против обратного решения этого вопроса в отсутствие должного законодательного регулирования. Для того чтобы суды получили возможность изымать вышеуказанное имущество, требуется внесение соответствующих поправок в Уголовно-процессуальный кодекс, например дополнение ч. 3 ст. 81 УПК РФ п. 4.1 следующего содержания: "В случае если преступные действия обвиняемого были направлены на предметы, принадлежащие ему, такие предметы подлежат конфискации". Наряду с указанными проблемами нельзя не обратить внимание еще на одно весьма важное обстоятельство. В теории уголовного права помимо орудий преступления выделяют также средства его совершения. Указанное обстоятельство получило отражение и в Уголовном кодексе, где указанное понятие употребляется в ч. 1 ст. 30 и ч. 5 ст. 33. Рассмотрим соотношение анализируемых понятий, а также то, как именно решается вопрос о судьбе средств совершения преступления в качестве вещественных доказательств. В литературе высказывалась точка зрения, согласно которой средство отличается от орудия преступления тем, что используется на стадии создания условий для совершения преступления с целью облегчить его реализацию <*>. Полагаем, что использование вышеуказанного обстоятельства в качестве основания разграничения исследуемых категорий не совсем корректно: применение средств возможно не только на стадии приготовления, но и непосредственно в ходе преступного посягательства <**>. Поэтому считаем, что в основу соотношения вышеуказанных понятий следует положить фактор, который условно можно обозначить как "степень участия" в осуществлении общественно опасного деяния и достижении преступного результата. КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева) включен в информационный банк согласно публикации - М.: Издательская группа ИНФРА-М-НОРМА, 2000 (издание третье, измененное и дополненное). <*> См., например: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Изд. 2-е, изм. и доп. / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1997. С. 51. <**> См., в частности: Хвалин В. Указ. соч. С. 94. В таком случае при помощи средств, как указывалось выше, создаются условия для совершения преступления, они способствуют достижению преступного результата, но непосредственно его не вызывают <*>. Следовательно, основным отличием орудий преступления будет их непосредственное воздействие на объекты материального мира и наступление в связи с этим общественно опасных последствий. То есть средством преступления может быть любой материальный предмет <**>, тем или иным образом способствующий наступлению преступного результата, а если эти предметы воздействуют на названные объекты напрямую, вызывая тем самым определенные последствия, они выступают в качестве орудий. Следовательно, роль объектов материального мира в совершении преступления обусловлена характером их использования <***>. <*> Так, например, к средствам относят предметы, используемые для защиты, маскировки и т.п. См., в частности: Марогулова И.Л. Специальная конфискация по уголовным делам // Проблемы совершенствования советского законодательства: Труды ВНИИСЗ. Вып. 13. М., 1978. С. 136 - 137. <**> Оговоримся, что такой подход к понятию "средства" обусловлен контекстом настоящего исследования. Вместе с тем существует точка зрения, согласно которой средствами могут признаваться и нематериальные сущности. <***> Андреев В., Розовский Б., Светлов А. Орудия и средства совершения преступления // Социалистическая законность. 1963. N 7. С. 33. В результате мы приходим к закономерному, на наш взгляд, выводу: понятие "средства" является родовым по отношению к понятию "орудия" <*>. Думается, этим и должны быть обусловлены меры, применяемые к данным предметам при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела. Однако что говорит об этом действующее законодательство? <*> См., в частности: Наумов А. Указ. соч. С. 24; Хвалин В. Указ. соч. С. 95. Каким-либо особым образом средства совершения преступления в законе не выделены. Однако анализ ч. 1 ст. 81 УПК РФ позволяет прийти к выводу о том, что законодателем они отнесены к иным предметам, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела. Каким же образом решается вопрос об их судьбе? Полагаем, что особых сложностей здесь усматривать не следует: в отношении указанных вещественных доказательств в зависимости от их разновидности должны приниматься меры, предусмотренные п. 2, 3, 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ. Правда, некоторые возражения вызывает содержание п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК - в части необходимости возврата средств совершения преступления обвиняемому в случае, если они принадлежат ему на законных основаниях. Думается, подобная мера не согласуется с общей тенденцией в решении рассматриваемого вопроса. Средство совершения преступления, так же как и его орудие, способствует достижению преступного результата. Более того, исходя из вышеуказанной точки зрения, согласно которой все орудия преступления всегда есть средства, но не все средства - орудия, можно заключить, что в ряде случаев орудие как таковое может отсутствовать. В такой ситуации единственными материальными предметами, способствующими достижению преступного результата, оказываются именно средства. Кроме того, согласно ч. 1 - 2 ст. 30 УК РФ за приготовление к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления предусматривается уголовная ответственность. При этом одним из вариантов приготовления является приискание, изготовление или приспособление средств совершения преступления. Похожим образом в ч. 5 ст. 33 УК РФ решен вопрос об ответственности пособника: уголовному преследованию подлежат лица, содействовавшие совершению преступления предоставлением необходимых для этого средств. То есть "появления" последних иногда оказывается достаточно для решения вопроса о привлечении к уголовной ответственности. Не менее весомым аргументом в данной ситуации, на наш взгляд, может являться следующее обстоятельство. Российская Федерация является участником Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности <*>. Подпункт "b" п. 1 ст. 12 указанного международного акта требует от государств-участников принятия в максимальной степени, возможной в рамках их внутренних правовых систем, таких мер, какие могут потребоваться для обеспечения возможности конфискации любого имущества, оборудования или других средств, использовавшихся или предназначавшихся для использования при совершении преступлений, охватываемых настоящей Конвенцией. <*> Ратифицирована Федеральным законом от 26 апреля 2004 г. N 26-ФЗ. Таким образом, непонятно, почему орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, в то время как средства совершения общественно опасного деяния должны быть ему возвращены. Представляется, что для решения обозначенной проблемы следует предусмотреть возможность изъятия вышеуказанных предметов в законе <*>. Однако это сложно сделать, избежав выделения средств совершения преступления в качестве отдельного вида вещественных доказательств. Поэтому требуется дальнейшая разработка указанной категории как в теории, так и на законодательном уровне. <*> Подобная точка зрения уже высказывалась в научной литературе, однако так и не нашла своего отражения на законодательном уровне. См., в частности: Марогулова И.Л. Указ. соч. С. 139. Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать следующие выводы. Судебная практика в части изъятия предметов преступных действий, принадлежащих обвиняемому, должна быть скорректирована в соответствии с действующим законодательством. Недопустимо изымать имущество у собственника в отсутствие прямо предусмотренных законом оснований. Вместе с тем представляется необходимым внести в УПК РФ некоторые поправки с тем, чтобы решить все вопросы изъятия предметов, связанных с преступлением, в едином ключе.

http://law-news.ru/up/u8/page_47.html

Почти угадал :-)

Все в пределах объективной стороны :-) Цель ни при чем.

Вор одел перчатки, дабы не оставить следов. перчатки - средство преступления, но не орудие.
Водитель выехал на встречную полосу. Выезжает водитель, а не автомобиль. Автомобиль - средство правонарушения.

Проблема во взаимосвязи понятий "умысел" и "использование". Использование = извлечение пользы, (вроде как) осмысленным действием должно быть.
Но при этом именно причинение материального ущерба не всегда является целью этого самого осмысленного действия.

Поэтому субъект водитель а не автомобиль, а автомобиль - это орудие :-) Что не так :-)

Следовательно, роль объектов материального мира в совершении преступления обусловлена характером их использования <***>. <*> Так, например, к средствам относят предметы, используемые для защиты, маскировки и т.п.

Мы гвоорим об одном и том же.