Наши любимые стихи.

чота вспомнил :beach: когда приходит одиночество и все вокруг лишь боль и мрак в душе руины жить не хочется, и лишь любви былой высочество хранит устало сердца такт смотрю на нашу фотографию, прошедшей жизни лучший год сколько мгновений зря потрачено, ведь ты судьбой была назначена но поздно свой всему черед твоя гордыня велика была как и моя, но возраст твой тебя прощает, я ж как каменный смотрю как счастье в лету кануло и в этой жизни я изгой я буду жить как уготованно мужчина должен быть силен но боги, как мне все же холодно среди людей чужого города, как тускло и уныло в нем...P.S.17-го у нее был день рождения :-)

Люблю такой стих:
У меня есть большая киянка
Я однажды пришёл с ней на пьянку
А на утро была почему-то
Голова подозрительно вздута

Мне кажется: весна в свои права
Уже вошла , хоть не пора как будто.
Мне кажется: в улыбках и словах
Сквозит весна, без примеси, без смуты.

В трамваях лица, лица за окном
Внезапно-вдруг какие-то другие.
И разрезает будто бы стеклом
Светила луч дворы непроходные.

Почти подсохло. Это в феврале!
И злой туман рассеялся по лужам.
И лишь в витрине ведьма на метле
Еще висит напоминаньем стужам.

Но вновь, ворвавшись холодом в лицо,
Снег призывает страсть борьбы мятежной,
Как будто дух войны между концом
Весны живой и мертвенности снежной.

Так и меня никак не осенит
Решенье выбора, и я не знаю тоже,
Что - этот снег или тепло весны -
Милей мне в самом деле и дороже.

Но вдруг любовь, как свет в глуби прозрачной
И тихий сад пpиснятся иногда,
И все забыто, и покой невзрачный
Заполнит душу - счастьем - навсегда.

Все, как раньше. В окна столовой
Бьется мелкий метельный снег.
И сама я не стала новой,
А ко мне приходил человек.
Я спросила: "Чего ты хочешь?"
Он сказал: "Быть с тобой в аду".
Я смеялась: "Ах, напророчишь
Нам обоим, пожалуй, беду".
Но, поднявши руку сухую,
Он слегка потрогал цветы:
"Расскажи, как тебя целуют,
Расскажи, как целуешь ты".

И глаза, глядящие тускло,
Не сводил с моего кольца.
Ни один не двинулся мускул
Просветленно-злого лица.
О, я знаю: его отрада -
Напряженно и страстно знать,
Что ему ничего не надо,
Что мне не в чем ему отказать.

Меня снедает
грусть-тоска по дальним странам
и далеким путешествиям.
Я не живу,
а только жду момента,
чтоб незаметно ускользнуть из дома,
чтоб на работе
отпроситься в долгий отпуск
и уехать, и уехать, и уехать.
Все жду,
когда автомобиль попутный
меня подкинет на пять тысяч километров.
Все жду,
когда песочные часы,
которые до этого молчали,
пробьют двенадцать раз.
Все жду,
когда автобус издалека
затормозит у нашего подъезда.
Все жду,
когда настанет время,
чтобы тонуть, переплывая в одиночку
морской пролив, проток озерный.
Чтобы заблудиться на велосипеде
ночью зимой в лесу.
Чтобы ломиться в запертые двери
"Домов крестьянина",
спасаясь от бурана.
Вы молчите...
Вы говорите
про семейный долг,
служебные обязанности.
Напоминаете,
что меня связали
узы дружбы, путы сердца...
Вы знаете,
я все-таки уеду,
хотя бы на трамвае:
динь-динь-динь-динь!
Вот, у меня уж и билет к кармане.
Вы знаете, я все-таки уеду,
хотя бы на качелях,
и вернусь нескоро.

Почему мы губим любовь....
Когда нервы уже на пределе
Пока играет, в жилах кровь
Эту дрожь, непонятную в теле

Когда, каждое слово ловя
И, божественный лик охраняя
Убегаешь ты лишь от себя
Это только сейчас, вспоминая

Уходила, безумно любя
И нещадно судьбу проклиная
Но всегда вспоминала тебя
Не дойдя лишь немного до рая

Дождь идет, и капает шутя
Памятью забывчивой играя
Потому что жить, как ты - нельзя
Безучастно, на землю взирая

Плачет киска на заборе
У нее большое горе
Злые люди бедной киске
Не дают пожрать сосиски

ещё Хармс))

Марине


Куда Марина взор лукавый
Ты направляешь в этот миг?
Зачем девической забавой
Меня зовешь уйти от книг,
Оставить стол, перо, бумагу
И в ноги пасть перед тобой,
И пить твою младую влагу
И грудь поддерживать рукой.

<1935>

Я не знаю, что избавило от оскомин
и куда мой яд до капли последней вылит,
у меня весна и мир насквозь преисполнен
светлой чувственности, прозрачной струны навылет.

От движений резких высыпались все маски,
ощущаю себя почти несразимо юной,
я вдыхаю запах велосипедной смазки,
чуть усталый запах конца июня.

Я ребенок, мне теперь глубоко неважно,
у кого еще я буду уже не-первой.
А вокруг хохочет колко и дышит влажно,
так что сердце выгибает дугой гипербол.


Это можно объяснить золотым астралом,
теплым смехом, снежной пылью под сноубордом,
я не знала, что внутри у меня застряло
столько бешеных живых степеней свободы.
Я не стала старше, просто я стала тоньше,
Каждой жилкой, каждой нотой к весне причастна.

Вот идти домой в ночи и орать истошно,
бесконечно, страшно,
дико орать
от счастья.

(с) Алька Кудряшова

[Сообщение изменено пользователем 27.06.2011 01:38]

Как всегда бывает, когда всё близко,
на земле, имеющей форму диска,
как всегда, почти что на грани риска,
я прошу тебя подписать контракт,
чтобы ты отпустил меня в эти круги,
где молчат глаза, где теплеют руки,
отпусти меня на мои поруки,
я вернусь, когда прозвучит антракт.

Опусти в эту пору смешную, где я
всё брожу по улицам, холодея,
от случайных огней и людей балдея,
от случайных капель рюкзак промок.
Сумма слов, придуманных за октябрь,
мне милей всех прочих лишь тем хотя бы,
что я помню, как она жгла когтями
мой видавший виды грудной комок.
(...)

...Этот город, ласковый, как подушка,
без сквозных окон, без подвалов душных,
он готов принять был чужую душу,
обогреть холеным своим огнем.
Но она пришла к нему, догнивая,
закопченая, грязная, неживая,
эту душу высосали трамваи
и метро в час пик и заботы днем.

Этот город вздохнул над сиротским телом
и взмахнул над ним, чтоб душа летела,
а она, как стеклышко, запотела,
город всплакнул, звякнул в колокола.
А в сиротском теле, горячем, цепком,
было душ этих в общем вагон с прицепом,
потому что здесь, если вышел целым,
целым вряд ли доходишь и до угла.

(с) она же.

[Сообщение изменено пользователем 27.06.2011 01:53]

Шарлотта Миллер выходит из дома утром, но так темно, что в общем неважно, что там. Поскольку внутри Шарлотты Миллер и так так муторно - как будто бы ей под сердце вкрутили штопор. Шарлотта Миллер не моется и не молится, выходит из дома без шарфа и без ключа, идет к остановке бормочет из Юнны Мориц, как снег срывается с крыш, всю ночь грохоча. И снег срывается, тычется в грудь, как маленький, в ботинки лезет, греется, тает, ёрзает. Шарлотте хочется стать не Шарлоттой - Мареком. А может, Йозефом. Лучше, конечно Йозефом.

Я буду Йозефом, буду красивым Йозефом - твердит она, покупая билетик разовый, я буду носить пиджак непременно розовый и буду носить кольцо с голубыми стразами. На этом кольце будет инициалом ижица (она залезает в маршрутку, сидит, ерошится) Я буду трахать всё, что хоть как-то движется, и всё, что не движется, но со смазливой рожицей. Я буду жить по гостям и бухать по-черному, владеть уютной берлогой и Хондой Цивиком. Я буду ученым-физиком - ведь ученому положено быть сластолюбцем, неряхой, циником. Я буду ездить на школы и ездить в отпуски, кормить на море чаек и кашалотов. Я буду считать следов песчаные оттиски. И главное там - не встретить свою Шарлотту.
Нет, понимает Шарлотта, нет, я не жалуюсь, но обмануть судьбу - так не хватит денег всех. Шарлотта - это судьба, от нее, пожалуй что, и на морском берегу никуда не денешься.
А если Мареком - проще нащупать истину? Тогда бы я обманула судьбу заранее, была бы Мареком, парнем своим и искренним, без денег, без жилья и образования. Работала бы медбратом, любила б Шумана, мечтала бы когда-нибудь стать пилотом...
Нет, понимает, в кресле второго штурмана немедленно бы оказалась моя Шарлотта.
Куда мне деться, рыдает она неделями, я от себя на край бы света сбежала бы. Шарлотта себя ненавидит за поведение, сама она не выносит чужие жалобы. Она бы себе сказала в ответ: "Рыдалище, чудовище, истерище, да пошло ты!" Она бы себя послала в такие дали, что... и там бы не избавилась от Шарлотты.
Шарлотте сложно слезы и сопли сдерживать, внутри у нее не стихает, бурлит беда. Такое бывает, если поешь несвежего или внезапно влюбишься не туда. Но если от первого может помочь лечение, таблетки, клизмы, пост и визит врачей, то от влюбленности сложно - ведь в общем чем её сильнее глушишь, тем она горячей. Шарлотта ела последний раз, вроде, в пятницу, а нынче, пишут в календаре, среда. А значит, это не лечится, значит, тянется, такая зима, подруга, беда, беда.
А скоро новый год - и вокруг так весело, снежинки, елки, утки в печах шкворчат. Шарлотта сходила в гости во время сессии и там влюбилась в заезжего москвича. Он не похож на тех, кто во сне её зовет, он умный, худой, язвительный, ростом маленький. Она не любит таких - он похож на Йозефа и самую малость чем-то похож на Марека. Во сне к ней приходит высокий и положительный слепой глухой капитан далекого флота. И ей бы остаться с ним и прекрасно жить и жить... тогда бы, быть может, она не была Шарлоттой.
Шарлотте Миллер не пишется и не грёзится, Шарлотте Миллер снятся в ночи кошмарики, в которых она опять целуется с Йозефом, который вдруг оказывается Мареком. Шарлотта застывает женою Лота, слипаются снег и соль под ее ресницами. Пожалуйста, просит она, пожалей Шарлотту, а? Пускай ей лучше совсем ничего не снится. Пускай она изменится, будет бестией, она будет красить губы и улыбаться. Такая зима, Шарлотта, такое бедствие. Приходится быть Шарлоттой - и всё, и баста.

А ехать долго - по пробкам, по грубой наледи, кассир в маршрутке, снежная карусель. Потом она соберется и выйдет на люди и будет суетится и жить, как все. А нынче - сидит в маршрутке, ревет, сутулится, рисует варежкой солнышко на стекле. Глядит, как толстые дети бегут по улице и толстые мамы что-то кричат вослед. Весна нескоро, реки морозом скованы, в душе бардак, невыигрыш по всем счетам. И Йозеф с Мареком едут в свою Московию, и в дождь превратился снег на ее щеках.
Она сидит в маршрутке, от мира прячется, боится, что вытащат, перекуют, сомнут.
Не трогайте Шарлотту, пока ей плачется. Не трогайте, как минимум, пять минут.

(с)

ДА

ДА

ЦУЙА

Диалог женщины с собой.
* * * * * * * * * * * *
Я должна быть разумной и твердой,
А другая зачем я нужна?
недоступной должна быть и гордой
Я должна, я такой быть должна.

Только гордость едва ли согреет,
Неприступностью движет борьба,
Если крепость врагов не имеет,
Стены дряхлые рушит судьба.

Я должна быть решительной,смелой,
Слабость наша,простите,смешна,
И удачливой,и умелой,
Я должна, я такой быть должна.

Только смелость грустит грустит так же робко,
Хоть исправно берет города,
И любая сердечная тропка
Неподвластна ей никогда.

Я должна быть веселой,счастливой,
Мне другая судьба не нужна,
И, как фея лесная,красивой
Я должна , я такой быть должна.

Только вряд ли один счастлив будешь,
Красоте рад ли будешь своей,
Если ей никого не разбудишь,
Если кто-то не молится ей.

Я должна быть кумиром, царицей,
Корлевская стать так важна,
И верховной языческой жрицей
Я должна, я такой быть должна.

Только служат вассалы короне,
Кто любовью на службе горит?
Лишь тогда королева на троне,
Когда в преданном сердце царит.

(С.Погорелов)

из старых запасов...сильно не пнать.... :-)

понять любовь
не обессудьте
она ведь разная
как день
она как море
солнце тучи
как зацвела
в саду сирень
и в ливень в дождик
моросящий
ладони поднимая ввысь
наполнит смыслом
настоящим
порой твою
слепую жизнь

Падает снег.

Падает снег,падает снег -
Тысячи белых ежат...
А по дороге идет человек,
И губы его дрожат.

Мороз под шагами хрустит,как соль,
Лицо человека - обида и боль,
В зрачках два черных тревожных флажка
Выбросила тоска.

Измена? Мечты ли разбитой звон?
Друг ли с подлой душой?
Знает об этом только он
Да кто-то еще другой.

Случись катастрофа, пожар, беда -
Звонки тишину встревожат.
У нас милиция есть всегда
И "Скорая помощь" тоже.

А если просто падает снег,
И тормоза не визжат,
И если просто идёт человек,
И губы его дрожат?

А если в глазах у него тоска -
Два горьких черных флажка?
Какие звонки и сигналы есть,
Чтоб подали людям весть?!

И разве тут может в расчет идти
Какой-то там этикет,
Удобно иль нет к нему подойти,
Знаком ты с ним или нет?

Падает снег, падает снег,
По стеклам шуршит узорным.
А сквозь метель идет человек,
И снег ему кажется черным...

И если встретишь его в пути,
Пусть вздрогнет в душе звонок,
Рванись к нему сквозь людской поток:
Останови! Подойди!

(Э. Асадов)

Ты пришла. Скользнула под простынку.
Ты ко мне прижалась горячо.
Грациозно изогнула спинку
И уткнулась носиком в плечо.

Я безволен. Мне с собой не сладить.
Клялся: не пущу! Но ты пришла ?
Вновь готов ласкать тебя и гладить,
Разомлев от твоего тепла.

Спи, малышка. Пусть меня осудят,
Что опять постель с тобой делю.
Ты чиста, я верю. Будь что будет!..
Не тревожься. Я тебя люблю.

Сколько неги в этом гибком теле!
?Эй, послушай, что там за дела?!
Ну просил же: не чешись в постели!
Брысь отсюда! Блох мне натрясла!

С чего начинается женщина?..

С красивых подтянутых ног,

С приятных на ощупь округлостей

И с нервов, которых комок.



А, может, она начинается

С известной нам всем буквы "ж",

А, впрочем, при чем тут грамматика?

Не школьники мы ведь уже!



С чего начинается женщина?..

С момента, быть может, когда

Она перестала быть девушкой,

Нечаянно вымолвив: "Да!.."



А, может, она начинается

Со стирки трусов и носков,

И с первого в жизни проклятия

По адресу всех мужиков.



С чего начинается женщина?..

С изысканных блюд для гостей,

Со сплетен, случайно подслушанных,

С сопливых, но милых детей.



А, может, она начинается

С молитвы во след кораблю,

С безудержных слез расставания...

А, может, со слова "люблю"?..

Что за инсинуации??? :ultra: :-D :-D :-D

:lol: :lol: :lol: у меня почему то взгляд первый из всего стиха упал именно на эту фразу :-D

Вот она, женская благодарность, простите Г? н Кот, чем я могу сгладить свою вину?
И ваще так? то в постель то взяли, а там уж ваше кошачье нутро вышло наружу)))

Это ты сама написала? :-)

Да всё норма :-D

Не узнаю вас в гриме, г? н Кот!??
Мы знакомы?

8(

А Ольга ничо про меня не рассказывала чтоль? :bs:
Я у неё в друзьях на одноглазнеках есть ;-) :beach:

Зайди тогда ко мне в гости, я у ей вроде только Мосье Полинина видела, если не путаю...
И почему вопросом на вопрос?
:fotku: