«В нас полетят камни»: режиссер из Екатеринбурга снял триллер о Гоголе с рейтингом 18+

Режиссёр из Екатеринбурга Егор Баранов снял многосерийный фильм «Гоголь», первая часть которого выйдет в кинотеатрах по всей стране 31 августа. В нём переплетаются сюжеты из произведений классика и эпизоды его биографии, а сам Гоголь предстаёт в образе детектива, который расследует загадочные убийства — этакий русский вариант Шерлока Холмса.

Впрочем, сам режиссёр с этим сравнением не согласен. Уверен — его мир более мистический и сюрреалистичный, чем в британском сериале. В интервью E1.RU Егор Баранов рассказал, как и зачем снимали «Гоголя», готовы ли авторы фильма к неминуемой волне критики и почему у картины сразу два рейтинга — 16+ и 18+.

— Я родился в Екатеринбурге, учился в 9-й гимназии. С моими одноклассниками ещё лет в 12 мы начали снимать кино на обычную камеру, — вспоминает режиссёр. — Наш первый фильм на 10 минут назывался «Сантехник» — про тяжёлые будни сантехника, от которого ушла жена, он запил, случайно убил человека в баре, его посадили в тюрьму, там он застрелился…

— Серьёзно вы в 12 лет подошли к делу!

— Да, но это на самом деле нормально, как я потом понял. Это такой детский максимализм. Потом снимали ещё какие-то фильмы, и я подумал: «А круто бы было, если бы на это можно было учиться!» Мне сказали, что есть ВГИК, и это возможно. Уже в 10-м классе я понял, что хочу поступать во ВГИК. Поступал только туда, поэтому, конечно, нервничал, что придётся идти в армию. Но всё сложилось. Я не собирался переезжать из Екатеринбурга, на тот момент это для меня была вынужденная мера, так как я понимал, что всё кино только в Москве.

— Сейчас ваши первые работы можно где-то увидеть?

— Я их берегу. Иногда показываю коллегам, они все в полном восторге. Но пока я не выкладываю их в интернет.

— Почему сейчас именно Гоголь? Это ваше личная к нему симпатия?

— Тут ведь не бывает так, что проснулся утром и подумал: «А пойду-ка я снимать кино про Гоголя». Продюсер Александр Цекало предложил мне этот проект, уже был сценарий, когда я им загорелся. Я увидел, что есть возможность сделать такой неординарный мир. Всегда интересно, когда у тебя в качестве главного героя — личность с богатым внутренним миром. Меня именно это и зацепило. Это человек, который постоянно находится в конфликте с самим собой, со своим внутренним миром. Для кинематографиста это богатая почва для творчества.

— Сколько времени ушло на съёмки?

— В течение года мы достаточно кропотливо прорабатывали сценарий. На съёмки с перерывами ушло года два. Мы очень зависели от погоды: должна была быть такая холодная осень с голыми деревьями, всегда сумрачно и мрачно. Вообще одна из больших проблем у нас в стране — это погодные условия. Мы боролись то с дождём, то с внезапно вышедшим солнцем. Ещё было много сложных сцен с обнажёнными девушками, которые выходят ночью из реки. Всё это конец октября, минусовая температура. 12 часов девушки вынуждены были находиться без одежды, все замёрзли. Это было достаточно экстремально.

— Все девушки живы остались?

— Да, все живы и довольны. Мы снимали эти сцены в Псковской области два раза с разницей в год — две осени. Через год мы снова вызвали тех же актёров массовки, девушки приехали, но мы уже организовали всё техничнее — не надо было так долго их морозить. Я был удивлён, что вообще пришли те же люди после того, что они испытали год назад. Но мало того, что они пришли, они ещё и остались недовольны, что всё прошло так быстро.

— У вас ведь будет и не биографическое кино, и не фильм по сюжету книги. Не боитесь, что это вызовет волну критики: «Гоголь был не таким!», «В книгах всё не так!»?

— Волна критики, конечно, будет. Но даже если бы мы всё сделали буква в букву, всё равно была бы критика. Мы изначально понимали, что палки и камни в нас полетят. Но почему-то это и подкупало — такая авантюра. Быть неким раздражителем тоже интересно. А в целом, я считаю, что найдётся зритель, который поймёт, что это не какое-то глумление над автором и не попытка заработать на нём. Это наша фантазия на тему его произведений, и что же это за мистическая фигура, которая эти произведения написала. Мы не хотели сковывать себя его биографией и сюжетами. Мы хотели сделать сюрреалистическую путаницу из его книг, жизни и мифов о нём. Даже при жизни он оброс таким количеством мифов, что мы не можем сказать, где правда, а где нет. Таковы были его произведения — они порождали в людях желание создать из автора «ходячую байку».

— Знаю, что у фильма будут две версии — 18+ и 16+. Что вырезали?

— Для того, чтобы мир нечисти выглядел убедительно, мы использовали довольно откровенное обнажение в эротических сценах и довольно страшные с точки зрения физиологии кровавые сцены. По нынешнему законодательству это приходится вырезать. Но обе версии будут идти в кинотеатрах, причём сеансов 18+ будет больше.

— Ваш Гоголь будет расследовать убийства. Это сразу ассоциируется с «Шерлоком«…

— Ну да, любой детектив у нас сейчас автоматически ассоциируется с «Шерлоком». Мы на «Шерлока» никак не равнялись. Да, у нас, к сожалению, тоже XIX век, но не Англия. Ну и по сути наш Гоголь не такой уж детектив, он писарь при следствии. Это просто человек, который на месте убийства документировал, где нож, где труп и так далее. Гоголь на самом деле им работал. Мы взяли этот исторический факт за основу и домыслили, что Николай Васильевич обладает даром предвидения и контакта с загробным миром, это замечает следователь и берёт его с собой расследовать загадочное убийство в Диканьке.

— Вы сами перечитали «Вечера на хуторе…»?

— Да, но это было как «прочитать правила, для того, чтобы их нарушить». Конечно, мы отталкивались от каких-то вещей, но не сковывали себя. Сценаристы специально вписывали в диалоги речевые обороты из произведений Гоголя. Но при этом мы старались держать баланс, потому что невозможно для современных людей снимать кино, в котором все будут разговаривать, как в XIX веке. Это получится неубедительно.

— Планируете заявлять фильм на какие-то фестивали?

— Честно говоря, я настолько погряз в доработке фильма, что без моего ведома происходят все его перемещения по фестивалям. Насколько мне известно, его уже отметили несколько раз. Вообще есть интерес к проекту за рубежом, поэтому мы хотим отправить его на международные фестивали. Понятно, что не в Канны, но куда-нибудь ещё.

— Сейчас вообще в российском искусстве происходят разные странные вещи — например, арест Кирилла Серебренникова. Что вы об этом думаете?

— Я считаю, что это очень плохо. У нас вчера была премьера, и это как-то слилось воедино — у нас премьера «Гоголя», а в этот момент идёт суд над руководителем «Гоголь-центра». Киномир не такой большой, я примерно понимаю, что происходило на съёмочной площадке и как сейчас съёмочная группа в Петербурге осталась без режиссёра (режиссёра «Гоголь-центра» Кирилла Серебренникова на днях арестовали по подозрению в мошенничестве, его забрали прямо со съёмочной площадки в Санкт-Петербурге, где он работал над фильмом «Лето» о Викторе Цое. — Прим. ред.). Это всё, конечно, очень печально и по сути попахивает каким-то свинством. При этом я, будучи в своем процессе, совершенно не понимаю, что там происходит. Я не могу понять, зачем и кому это надо. Почему Серебренников? Кому он не угодил? Такое количество работы должно быть у наших правоохранительных органов по поводу коррупции в стране, что до настоящих художников докапываться — это свинство. Тем более, я уверен, что он ни в чём не виноват.

— С коллегами из Екатеринбурга вы поддерживаете связь? С киностудией, театрами?

— Я, честно говоря, не знаю, в чём состоит сейчас жизнь Свердловской киностудии. Когда я уезжал, там всё было довольно печально. Я иногда слышу, что есть какие-то местные авторские проекты, но я ни с кем не поддерживаю отношения. А из театров — «Коляда-театр» был для меня по сути первой школой. Хороший друг нашей семьи — актриса Тамара Зимина — меня познакомила в свое время с этим театром. Я ходил на их спектакли, ещё когда они были в Драмтеатре. Первый, который я увидел, — это «Уйди-уйди», он меня очень впечатлил, а дальше я начал смотреть всё.

В последние годы я не успеваю, так как здесь редко бываю. Я ходил даже к Коляде на занятия для подготовки к институту, ну и с Олегом Ягодиным я хорошо знаком, он снимался у меня в учебной работе. Вообще, на мой первый творческий вкус повлияло два человека. Сначала Николай Коляда, а потом — как только я приехал в Москву — Сергей Соловьёв, мой мастер во ВГИКе.