Стехи
R
Rassel
ни фега не понимаю в поэзии, вот какую (пик-пик-пик) прислале:
Я искал тебя, когда аистом летал над Шепетовкой, Сумами и
Черниговом, когда кружился степным орлом над Николаевом и
Уманью. Чайкой парил над побережьями Алушты и Севастополя.
Довелось побывать и в Симферополе…
Сто семьдесят два часа я ждал тебя на киевском железнодорожном
вокзале, а потом, прикинувшись ободранным псом, мне пришлось
трое суток ожидать своей участи в приемнике для бездомных
собак…
А сейчас я - бархатное мыло… Для жирной, сухой и нормальной
кожи.
Ты же, абсолютно ничего не подозревая обо всех моих долгих и
суровых метаморфозах, просто зашла в ванную, аккуратно
развернула мои бумажные одежды и нежно взяла хрупкой рукой.
Ты вдохнула мой запах (наконец-то я услышал твое дыхание!) и
прижала к влажному и горячему телу.
Повинуясь мягким движениям твоих рук, я заскользил по твоему
телу, по его самым укромным местам и, надеюсь, смог подарить
тебе свою, так и нерастраченную в прошлой жизни, плоть.
Но очень прошу тебя, не храни меня во влажной мыльнице – в ней
я раскисаю, рыхлею и становлюсь совершенно неприятным во всех
отношениях… И никогда не отдавай меня тому нехорошему усатому
мужчине, иногда бывающему у тебя! Пусть лучше он пользуется
тем мылом, в которое превратилась одна вертлявая сучка,
делившая часы тревожного ожидания вместе со мной и с другими
тридцатью двумя обитателями киевского приемника для несчастных
представителей собачьего рода…
Я буду день за днем погибать в твоей ванной и постепенно отдам
тебе всю свою любовь…
А когда от меня останется всего лишь небольшой полупрозрачный
обмылок, ты порежешь меня на мелкие кусочки и используешь их
для того, чтобы постирать новые джинсы.
Мои останки ты так никогда и не выбросишь… И забудешь обо мне
до тех пор, пока твоя дочь не обнаружит то, что от меня
осталось, на даче.
Я искал тебя, когда аистом летал над Шепетовкой, Сумами и
Черниговом, когда кружился степным орлом над Николаевом и
Уманью. Чайкой парил над побережьями Алушты и Севастополя.
Довелось побывать и в Симферополе…
Сто семьдесят два часа я ждал тебя на киевском железнодорожном
вокзале, а потом, прикинувшись ободранным псом, мне пришлось
трое суток ожидать своей участи в приемнике для бездомных
собак…
А сейчас я - бархатное мыло… Для жирной, сухой и нормальной
кожи.
Ты же, абсолютно ничего не подозревая обо всех моих долгих и
суровых метаморфозах, просто зашла в ванную, аккуратно
развернула мои бумажные одежды и нежно взяла хрупкой рукой.
Ты вдохнула мой запах (наконец-то я услышал твое дыхание!) и
прижала к влажному и горячему телу.
Повинуясь мягким движениям твоих рук, я заскользил по твоему
телу, по его самым укромным местам и, надеюсь, смог подарить
тебе свою, так и нерастраченную в прошлой жизни, плоть.
Но очень прошу тебя, не храни меня во влажной мыльнице – в ней
я раскисаю, рыхлею и становлюсь совершенно неприятным во всех
отношениях… И никогда не отдавай меня тому нехорошему усатому
мужчине, иногда бывающему у тебя! Пусть лучше он пользуется
тем мылом, в которое превратилась одна вертлявая сучка,
делившая часы тревожного ожидания вместе со мной и с другими
тридцатью двумя обитателями киевского приемника для несчастных
представителей собачьего рода…
Я буду день за днем погибать в твоей ванной и постепенно отдам
тебе всю свою любовь…
А когда от меня останется всего лишь небольшой полупрозрачный
обмылок, ты порежешь меня на мелкие кусочки и используешь их
для того, чтобы постирать новые джинсы.
Мои останки ты так никогда и не выбросишь… И забудешь обо мне
до тех пор, пока твоя дочь не обнаружит то, что от меня
осталось, на даче.
н
5ниzzа 13-я
пачимыбынийопнутцасразу
E
Enni
как-то неуютно стало
М
Мастор-батыр
человек собаке друг
это знают все вокруг... (с)
это знают все вокруг... (с)
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.