Прикольные стишки (боян не?)

Вот первоисточник http://www.perashki.ru/piro/best?p=1

Сюда выложу несколько опусов:

к друг дружке жмутся замерзая
в холодной страшной темноте
пельмени я сейчас спасу вас
согрею милые мои

улыбка всё преображает
вот николай хоть и в гробу
а улыбается и ясно
что всё у парня хорошо

исус принёс кусочек неба
иаков землю пётр огонь
иуда воду и пингвина
пингвин не нужен шепчет пётр

семёна переполнил ужас
но дальнобойщик николай
со встречной полосы убрался
подачу ужаса прервав

я получил смешные деньги
засор в сортире устранив
и вот я весь в говне усталый
стою и над деньгами ржу

:-D :-D

ребята лезут оживлённо
в большую круглую трубу
а николай стоит квадратный
и слёзы льюцца по щекам

когда мы были первобытны
они пилили нас за то
что есть пещеры и побольше
что вепри могут быть крупней

в театре взорвалась сексбомба
погибло много человек
пятнадцать от волны оргазмов
от зависти сто двадцать шесть

друзья купили ящик водки
а оказалось там вода
четыре друга отравились
а двое умерли совсем

мы просыпаемся не с теми
живем не там едим не то
работаем не там не теми
желания и те не те

грозить мы будем логопеду
кричать показывать язык
в лицо презрительно смеяться
и называть его дулак

ты слышиш арию пельменя
он в закипающей воде
поёт что раньше был холодным
и чорствым но пришла любовь

илья старается скорее
уравновесить зло добром
увидел парни бьют мальчишку
красиво рядом станцевал

олег сказал что президенты
совсем не какают и что
на третьем сроке руководства
гавно им разъедает мозг

давайте трахаться почаще
кричал на площади илья
а люди шли не глядя мимо
но каждый думал а давай

У мониторов за ОАКом
сидят знакомые мои
Читают новости и темы
а на природе шашлыки

Шли годы, и пельмени эти
переварились в кал,
потом ушли в траву
потом их съели три коровы
И вновь пельмени на столе!

капец...поток невнятного сознания какой-то :-D

я когда про это тему создавал меня минусами закидали казлы

Так, иногда и мы, земные
пытаясь сделать что нибудь
другим указываем мненье
... а может быть в пингвине соль!

Семён, заряженный как пистик
поехал дальше.. и потом
навстречу лось ему попался.
Лосю он ужас передал.

Говно смешное-всем известно
И потому то мы в него
руками лезем поиграться.
А иногда им мажут мозг.

казлы :cool:

Мальчик квадратный ковер выбивает
Думали мы - а квадратный-то кто?
Мы сейчас знаем, что это был мальчик
И даже имя дано - Николай.

ужас, в ваших головах хаос

Они всегда желают дядькам
Не то, не там, и не тогда.
Вот дали дядькам бы свободу
..
Мечтают дядьки иногда....

Хаос сея
Монетка нанизала
хлеб на слова

А тот, кто дротит понемногу
он приобрел иммунитет
И разорвавшаяся бомба
Им не страшнее, чем омлет.

"Грилем" закусывая вотку,
вас я прочел,идите "на"
Поток сознаня убивая
Мну водрузился на диван. ;-)

Поешьте малость ;-)

Пусть тебе приснится
Пальма де Майорка
В Каннах или Ницце ласковый прибой (с)...
Спи. ОАК с тобой.

По стене ползет кирпич
Деревянный как стекло
Ну и пусть себе ползет
Нафига нам пенопласт?

это сказка про ежа,
он летит в себе в гнездо,
а муха тоже самолет,
только очень маленький

Я знаю тайную дорогу
она опасна и трудна
и не нанесена на карты
и никуда не приведет

зарой меня под абрикосом
я буду плакать и просить
не зарывай меня не надо
и ты тогда не зарывай!

ОАК всего лишь отраженье
Моих соседей в гаражах,
И стихотворные решенья
Увы и только-просто "Ах" ;-)

Давно протоптано И. Губерманом. http://www.voskurimsya.ru/guberman/stihi.htm

Россию увидав на расстоянии,
грустить перестаешь о расставании


В эту землю я врос окончательно,
я мечту воплотил наяву,
и теперь я живу замечательно,
но сюда никого не зову.

Изгнанник с каторжным клеймом,
отъехал вдаль я одиноко
за то, что нагло был бельмом
в глазу всевидящего ока.

Еврею не резвиться на Руси
и воду не толочь в российской ступе;
тот волос, на котором он висит,
у русского народа — волос в супе.

Бог лежит больной, окинув глазом
дикие российские дела,
где идея вывихнула разум
и, залившись кровью, умерла.


С утра до тьмы Россия на уме,
а ночью — боль участия и долга;
неважно, что родился я в тюрьме,
а важно, что я жил там очень долго.

Вожди России свой народ
во имя чести и морали
опять зовут идти вперед,
а где перед, опять соврали.

Когда идет пора крушения структур,
в любое время всюду при развязках
у смертного одра империй и культур
стоят евреи в траурных повязках.

Ах, как бы нам за наши штуки
платить по счету не пришлось!
Еврей! Как много в этом звуке
для сердца русского слилось!

Прав еврей, что успевает
на любые поезда,
но в России не свивает
долговечного гнезда.

Вдовцы Ахматовой и вдовы Мандельштама —
бесчисленны. Душой неколебим,
любой из них был рыцарь, конь и дама,
и каждый был особенно любим.

В русском таланте ценю я сноровку
злобу менять на припляс:
в доме повешенных судят веревку
те же, что вешали нас.

В любви и смерти находя
неисчерпаемую тему,
я не плевал в портрет вождя,
поскольку клал на всю систему.

Россию покидают иудеи,
что очень своевременно и честно,
чтоб собственной закваски прохиндеи
заполнили оставшееся место.

Чтоб русское разрушить государство —
куда вокруг себя ни посмотри, —
евреи в целях подлого коварства
Россию окружают изнутри.

Не верю в разум коллективный
с его соборной головой:
в ней правит бал дурак активный
или мерзавец волевой.

В России жил я, как трава,
и меж такими же другими,
сполна имея все права
без права пользоваться ими.

Россия ждет, мечту лелея
о дивной новости одной:
что, наконец, нашли еврея,
который был всему виной.

Ручей из русских берегов,
типаж российской мелодрамы,
лишась понятных мне врагов,
я стал нелеп, как бюст без дамы.

На кухне или на лесоповале,
куда бы судьбы нас ни заносили,
мы все о том же самом толковали —
о Боге, о евреях, о России.

Нельзя не заметить, что в ходе истории,
ведущей народы вразброд,
евреи свое государство — построили,
а русское — наоборот.

Едва утихомирится разбой,
немедля разгорается острей
извечный спор славян между собой —
откуда среди них и кто еврей.

Я снял с себя российские вериги,
в еврейской я сижу теперь парилке,
но даже возвратясь к народу Книги,
по-прежнему люблю народ Бутылки.

В автобусе, не слыша языка,
я чую земляка наверняка:
лишь русское еврейское дыхание
похмельное струит благоухание.

Везде все время ходит в разном виде,
мелькая между стульев и диванов,
народных упований жрец и лидер
Адольф Виссарионович Ульянов.

3а все России я обязан —
за дух, за свет, за вкус беды,
к России так я был привязан —
вдоль шеи тянутся следы.

В любое окошко, к любому крыльцу,
где даже не ждут и не просят,
российского духа живую пыльцу
по миру евреи разносят.

Много у Ленина сказано в масть,
многие мысли частично верны,
и коммунизм есть советская власть
плюс эмиграция всей страны.

Я Россию часто вспоминаю,
думая о давнем дорогом,
я другой такой страны не знаю,
где так вольно, смирно и кругом.

Евреев от убогих до великих
люблю не дрессированных, а диких


Был как обморок переезд,
но душа отошла в тепле,
и теперь я свой русский крест
по еврейской несу земле.

Эдесь мое исконное пространство,
здесь я гармоничен, как нигде,
здесь еврей, оставив чужестранство,
мутит воду в собственной среде.

В отъезды кинувшись поспешно,
евреи вдруг соображают,
что обрусели так успешно,
что их евреи раздражают.

Эа российский утерянный рай
пьют евреи, устроив уют,
и, забыв про набитый трамвай,
о графинях и тройках поют.

Еврейский дух слезой просолен,
душа хронически болит,
еврей, который всем доволен, —
покойник или инвалид.

Умельцы выходов и входов,
настырны, въедливы и прытки,
евреи есть у всех народов,
а у еврейского — в избытке.

Евреи, которые планов полны,
становятся много богаче,
умело торгуя то светом луны,
то запахом легкой удачи.

Каждый день я толкусь у дверей,
за которыми есть кабинет,
где сидит симпатичный еврей
и дает бесполезный совет.

Чтоб несогласие сразить
и несогласные закисли,
еврей умеет возразить
еще не высказанной мысли.

Да, Запад есть Запад, Восток есть Восток,
у каждого собственный запах,
и носом к Востоку еврей свой росток
стыдливо увозит на Запад.

В мире много идей и затей,
но вовек не случится в истории,
чтоб мужчины рожали детей,
а евреи друг с другом не спорили.

В мире лишь еврею одному
часто удается так пожить,
чтоб не есть свинину самому
и свинью другому подложить.

Живу я легко и беспечно,
хотя уже склонен к мыслишкам,
что все мы евреи, конечно,
но некоторые — слишком.

Земля моих великих праотцов
полна умов нешибкого пошиба,
а я среди галдящих мудрецов
молчу, как фаршированная рыба.

Слились две несовместных натуры
под покровом израильской кровли —
инвалиды российской культуры
с партизанами русской торговли.

За мудрость, растворенную в народе,
за пластику житейских поворотов
евреи платят матери-природе
обилием кромешных идиотов.

Душу наблюдениями грея,
начал разбираться в нашем вкусе я:
жанровая родина еврея —
всюду, где торговля и дискуссия.

Еврей не каждый виноват,
что он еврей на белом свете,
но у него возможен брат,
а за него еврей в ответе.

Евреев тянет все подвигать
и улучшению подвергнуть,
и надо вовремя их выгнать,
чтоб неприятностей избегнуть.

Не терпит еврейская страстность
елейного меда растления;
еврею вредна безопасность,
покой и любовь населения.

Нельзя, когда в душе разброд,
чтоб дух темнел и чах;
не должен быть уныл народ,
который жгли в печах.

Пустившись по белому свету,
готовый к любой неизвестности,
еврей заселяет планету,
меняясь по образу местности.

Варясь в густой еврейской каше,
смотрю вокруг, угрюм и тих:
кишмя кишат сплошные наши,
но мало подлинно своих.

Мне одна догадка душу точит,
вижу ее правильность везде;
каждый, кто живет не там, где хочет, —
вреден окружающей среде.

Еврей весь мир готов обнять,
того же требуя обратно:
умом еврея не понять,
а чувством это неприятно.

Во все разломы, щели, трещины
проблем, событий и идей,
терпя то ругань, то затрещины,
азартно лезет иудей.

Растут растенья, плещут воды,
на ветках мечутся мартышки,
еврей в объятиях свободы
хрипит и просит передышки.

Антисемит похож на дам,
которых кормит нежный труд;
от нелюбви своей к жидам
они дороже с нас берут.

Многого сочной заграничной русской прессы
я читаю, наслаждаясь и дурея;
можно выставить еврея из Одессы,
но не вытравишь Одессу из еврея.

В жизненных делах я непрактичен,
мне азарт и риск не по плечу,
даже как еврей я нетипичен:
если что не знаю, то молчу.

Заоблачные манят эмпиреи
еврейские мечтательные взгляды,
и больно ушибаются евреи
о каменной реальности преграды.

Еврейского характера загадочность
не гений совместила со злодейством,
а жертвенно-хрустальную порядочность
с таким же неуемным прохиндейством.

В еврейском гомоне и гаме
отрадно жить на склоне лет,
и даже нет проблем с деньгами,
поскольку просто денег нет.

Скитались не зря мы со скрипкой в руках:
на землях, евреями пройденных,
поют и бормочут на всех языках
еврейские песни о родинах.

Чуть выросли — счастья
в пространстве кипучем
искать устремляются тут же
все рыбы — где глубже,
все люди — где лучше,
евреи — где лучше и глубже.

Катаясь на российской карусели,
наевшись русской мудрости плодов,
евреи столь изрядно обрусели,
что всюду видят происки жидов.

Еврей живет, как будто рос,
не зная злобы и неволи:
сперва сует повсюду нос
и лишь потом кричит от боли.

Евреям доверяют не вполне
и в космос не пускают, слава Богу;
евреи, оказавшись на Луне,
устроят и базар и синагогу.

Шепну я даже в миг, когда на грудь
уложат мне кладбищенские плиты:
женитьба на еврейке — лучший путь
к удаче, за рубеж, в антисемиты.

В убогом притворе, где тесно плечу
и дряхлые дремлют скамейки,
я Деве Марии поставил свечу —
несчастнейшей в мире еврейке.

Вон тот когда-то пел как соловей,
а этот был невинная овечка,
а я и в прошлой жизни был еврей —
отпетый наглый нищий из местечка.

[Сообщение изменено пользователем 26.06.2011 16:28]

Тема автоматически закрыта.