О детях, опять же...
На днях, возвращаясь вечером домой, дожидался транспорта на остановке. Размазывая сопли, заливался слезами толстощекий паренек лет 3-4 от роду. Обычная детская обида на весь мир, и эта обида выражалась нудным воем. Его мама и бабушка стояли в стороне и даже на него не смотрели. Девчушка лет 5,
по-видимому, его сестра, стояла рядом с ними и с сочуствием смотрела на брата; глазки ее краснели. Она выдернула свою руку из бабушкиной хватки, подошла к рёве и обняв его за шею, прижала к себе, шепча ему на ухо что-то свое, таинтсвенное. Мальчишка постепенно притих, но сопли по-прежнему размазывал
о плечо сестренки. Та тоже вот-вот была готова заплакать.
И тут из толпы прохожих появляется маленькая девочка с конфеткой в голубой обертке, сжав ее в кулачке. Подталкиваемая сзади отцом и матерью, она быстро подошла к поплакушкам, вытянула руку и раскрыла ладонь: Кушай конфетку.
Сестренка оказалась сообразительней, чем братец. Пока тот надувал носом очередной пузырь, она взяла сладость и, скинув бумажку, сунула в рот: Шпашыба.
Сопли маленького мужичка пошли ручьями. Он стоял растерянный и с отчаянием глядел на сестру. Но ему тут же досталась еще одна конфета - девчушка протянула ему вторую руку: На! Паренек схватил свою вкуснотищу и толстенькими пальчиками принялся с энузиазмом ее распечатывать.
- Что сказать надо? - дернула его за рукав сестра.
- Ыфхп.. - просопел паренек, недоуменно глянув на сестру. Та наклонилась и шопотом подсказала.
- Спасибо, - молвил парнишка, размазывая шоколад по щекам.
Улыбаясь и чуть засмущавшись, как и полагается девушке, дарительница вкусных конфет отбежала к свои родителям и спряталась за мамину юбку.
******
Простой случай, ничего особенного. Но я смотрел на них и сам готов был пустить слезу от этих простых детских проявлений таких больших чувств, как любовь и сострадание.
:-)
******
Напомнило почему-то:
Потом я услышал шум автомобильного мотора. Подъехал фургон - помпезная красно-полосатая, как леденец, суперсовременная модель с тонированными
стеклами - и оттуда, к моему удивлению, высыпало около дюжины умственно отсталых подростков, мальчиков и девочек, веселых, общительных и шумных, размахивающих руками и радостно кричащих мне: Привет!
Шофером был сердитый человек лег сорока, с рыжей бородой и, похоже, с огромным опытом чичероне. Он управлял своими подопечными ласково, но твердо, подобно матери-гусыне, которая с равными долями нежности и суровости берет своих гусят за шкирку и задает им направление движения.
Шофер отвел своих подопечных подальше от нас и наших машин - к деревянной изгороди, отделяющей поле от дороги. Удивительно, но через
несколько минут говорливые подростки затихли.
Не прошло и секунды, как я увидел, что же заставило их замолчать. С запада летела белая, как кокаин, цапля, птица, которую я никогда не видел
живьем; ее плотоядные инстинкты пробудились при виде восхитительных даров пожара - многочисленных вкусных мелких тварей, которых выгнал на поверхность
огонь.
Птица кружила над полями, а мне казалось, что ее место скорее у Ганга или Нила, а не здесь, в Америке. Контраст белизны ее крыльев с чернотой обугленных полей был настолько удивителен и резок, что большинство моих ближних и даже дальних соседей разразились шумными вздохами.
Смешливые, непоседливые подростки теперь все как один стояли завороженные, словно любуясь фейерверком. Они охали и ахали, а птица с ее
невероятно длинной лохматой шеей просто-напросто отказывалась садиться. Она кружила и кружила, выписывая дуги и закладывая умопомрачительные виражи. Восторг детей был заразителен, и я осознал, что, к большому их удовольствию, охаю и ахаю вместе с ними.
Потом птица, кружась, стала удаляться на запад, прямо над дорогой. Мы подумали, что обряд, предшествующий ее трапезе, закончился: послышались
робкие свистки. Но внезапно птица описала еще одну дугу. Мы вдруг сообразили, что она планирует прямо на нас. Мы чувствовали себя избранными.
Один из подростков пронзигельно вскрикнул от восторга. Это заставило меня обернуться и посмотреть на него. В эту минуту ход времени, по-видимому, ускорился. Внезапно дети повернулись уже ко мне, и я почувствовал, как что-то острое оцарапало мне голову, и услышал звук - свуп-свуп-свуп. Цапля задела меня - ее коготь распорол кожу у меня на макушке. Я упал на колени, но не отводил взгляда от птицы.
Все мы разом повернули головы и продолжали следить за тем, как птица садится на поле; все внимание было приковано к ней. Мы завороженно смотрели, как она выуживает из земли мелких тварей, и это было так красиво, что я даже забыл о своей ране. И только когда я случайно провел рукой по волосам, а
после увидел на кончике пальца кровь, я понял, насколько тесно мы с птицей соприкоснулись.
Я поднялся на ноги и рассматривал эту капельку крови, когда пухленькие ручки (грязные пальчики, обломанные ногти) обхватили меня вокруг пояса.
Умственно отсталая девочка в небесно-голубом ситцевом платье пыталась заставить меня нагнуться. С высоты своего роста я видел длинные пряди ее
прекрасных светлых волос, пуская слюни, она несколько раз произнесла что-то вроде ить-ца - птица, дескать.
Я вновь опустился на колени перед ней, и она стала обследовать ранку, поглаживая мою голову, осторожно выбивая по ней обнадеживающее, целительное
стаккато вот-уже-не-больно, - так утешает ребенок оброненную на пол куклу.
Потом я почувствовал прикосновение еще одной пары рук - к девочке присоединился один из ее товарищей. Еще одна пара рук, и еще... Неожиданно я
оказался в куче-мале этой внезапно возникшей семьи, в ее влюбленных, целительных, милых, ласковых, некритичных объятиях; каждый из ребятишек хотел показать, что любит меня сильнее остальных. Они начали тискать меня - слишком крепко, как куклу, не подозревая, с какой силой они это делают. Мне было трудно дышать, меня пихали, мяли и давили.
Бородач подошел их отогнать. Как я мог объяснить ему, этому господину с его благими намерениями, что это неудобство, эта боль меня совсем не обременяют, что ничего, подобного этим тискам любви, я в жизни не испытывал.
Хотя, может быть, он и понял. Он отдернул руки, словно от его подопечных шли разряды статического электричества, и позволил им по-прежнему мять меня в своих теплых объятиях. Бородач сделал вид, что смотрит на птицу, кормящуюся на черном поле. Не помню, поблагодарил ли я его.
(с)
[Сообщение изменено пользователем 28.07.2006 12:42]
И тут из толпы прохожих появляется маленькая девочка с конфеткой в голубой обертке, сжав ее в кулачке. Подталкиваемая сзади отцом и матерью, она быстро подошла к поплакушкам, вытянула руку и раскрыла ладонь: Кушай конфетку.
Сестренка оказалась сообразительней, чем братец. Пока тот надувал носом очередной пузырь, она взяла сладость и, скинув бумажку, сунула в рот: Шпашыба.
Сопли маленького мужичка пошли ручьями. Он стоял растерянный и с отчаянием глядел на сестру. Но ему тут же досталась еще одна конфета - девчушка протянула ему вторую руку: На! Паренек схватил свою вкуснотищу и толстенькими пальчиками принялся с энузиазмом ее распечатывать.
- Что сказать надо? - дернула его за рукав сестра.
- Ыфхп.. - просопел паренек, недоуменно глянув на сестру. Та наклонилась и шопотом подсказала.
- Спасибо, - молвил парнишка, размазывая шоколад по щекам.
Улыбаясь и чуть засмущавшись, как и полагается девушке, дарительница вкусных конфет отбежала к свои родителям и спряталась за мамину юбку.
******
Простой случай, ничего особенного. Но я смотрел на них и сам готов был пустить слезу от этих простых детских проявлений таких больших чувств, как любовь и сострадание.
:-)
******
Напомнило почему-то:
Потом я услышал шум автомобильного мотора. Подъехал фургон - помпезная красно-полосатая, как леденец, суперсовременная модель с тонированными
стеклами - и оттуда, к моему удивлению, высыпало около дюжины умственно отсталых подростков, мальчиков и девочек, веселых, общительных и шумных, размахивающих руками и радостно кричащих мне: Привет!
Шофером был сердитый человек лег сорока, с рыжей бородой и, похоже, с огромным опытом чичероне. Он управлял своими подопечными ласково, но твердо, подобно матери-гусыне, которая с равными долями нежности и суровости берет своих гусят за шкирку и задает им направление движения.
Шофер отвел своих подопечных подальше от нас и наших машин - к деревянной изгороди, отделяющей поле от дороги. Удивительно, но через
несколько минут говорливые подростки затихли.
Не прошло и секунды, как я увидел, что же заставило их замолчать. С запада летела белая, как кокаин, цапля, птица, которую я никогда не видел
живьем; ее плотоядные инстинкты пробудились при виде восхитительных даров пожара - многочисленных вкусных мелких тварей, которых выгнал на поверхность
огонь.
Птица кружила над полями, а мне казалось, что ее место скорее у Ганга или Нила, а не здесь, в Америке. Контраст белизны ее крыльев с чернотой обугленных полей был настолько удивителен и резок, что большинство моих ближних и даже дальних соседей разразились шумными вздохами.
Смешливые, непоседливые подростки теперь все как один стояли завороженные, словно любуясь фейерверком. Они охали и ахали, а птица с ее
невероятно длинной лохматой шеей просто-напросто отказывалась садиться. Она кружила и кружила, выписывая дуги и закладывая умопомрачительные виражи. Восторг детей был заразителен, и я осознал, что, к большому их удовольствию, охаю и ахаю вместе с ними.
Потом птица, кружась, стала удаляться на запад, прямо над дорогой. Мы подумали, что обряд, предшествующий ее трапезе, закончился: послышались
робкие свистки. Но внезапно птица описала еще одну дугу. Мы вдруг сообразили, что она планирует прямо на нас. Мы чувствовали себя избранными.
Один из подростков пронзигельно вскрикнул от восторга. Это заставило меня обернуться и посмотреть на него. В эту минуту ход времени, по-видимому, ускорился. Внезапно дети повернулись уже ко мне, и я почувствовал, как что-то острое оцарапало мне голову, и услышал звук - свуп-свуп-свуп. Цапля задела меня - ее коготь распорол кожу у меня на макушке. Я упал на колени, но не отводил взгляда от птицы.
Все мы разом повернули головы и продолжали следить за тем, как птица садится на поле; все внимание было приковано к ней. Мы завороженно смотрели, как она выуживает из земли мелких тварей, и это было так красиво, что я даже забыл о своей ране. И только когда я случайно провел рукой по волосам, а
после увидел на кончике пальца кровь, я понял, насколько тесно мы с птицей соприкоснулись.
Я поднялся на ноги и рассматривал эту капельку крови, когда пухленькие ручки (грязные пальчики, обломанные ногти) обхватили меня вокруг пояса.
Умственно отсталая девочка в небесно-голубом ситцевом платье пыталась заставить меня нагнуться. С высоты своего роста я видел длинные пряди ее
прекрасных светлых волос, пуская слюни, она несколько раз произнесла что-то вроде ить-ца - птица, дескать.
Я вновь опустился на колени перед ней, и она стала обследовать ранку, поглаживая мою голову, осторожно выбивая по ней обнадеживающее, целительное
стаккато вот-уже-не-больно, - так утешает ребенок оброненную на пол куклу.
Потом я почувствовал прикосновение еще одной пары рук - к девочке присоединился один из ее товарищей. Еще одна пара рук, и еще... Неожиданно я
оказался в куче-мале этой внезапно возникшей семьи, в ее влюбленных, целительных, милых, ласковых, некритичных объятиях; каждый из ребятишек хотел показать, что любит меня сильнее остальных. Они начали тискать меня - слишком крепко, как куклу, не подозревая, с какой силой они это делают. Мне было трудно дышать, меня пихали, мяли и давили.
Бородач подошел их отогнать. Как я мог объяснить ему, этому господину с его благими намерениями, что это неудобство, эта боль меня совсем не обременяют, что ничего, подобного этим тискам любви, я в жизни не испытывал.
Хотя, может быть, он и понял. Он отдернул руки, словно от его подопечных шли разряды статического электричества, и позволил им по-прежнему мять меня в своих теплых объятиях. Бородач сделал вид, что смотрит на птицу, кормящуюся на черном поле. Не помню, поблагодарил ли я его.
(с)
[Сообщение изменено пользователем 28.07.2006 12:42]
C
Crow'Ь
:-)
Мило...
Как мало ребёнку, оказывается, надо для счастья... Да и сознательному человеку, получается, тоже... Внимание окружающих, осознание того, что ты не один, ты кому-то нужен, тебя кто-то любит...
Как мало ребёнку, оказывается, надо для счастья... Да и сознательному человеку, получается, тоже... Внимание окружающих, осознание того, что ты не один, ты кому-то нужен, тебя кто-то любит...
п
пушыстый
Ну мило, ага...но соплиииииии... неужто нельзя было про них не рассказывать? Фу, какая мерзость:
сопли по-прежнему размазывал о плечо сестренки
Пока тот надувал носом
очередной пузырь
Всё впечатление испорчено...
К
Комкон
нее, прошу прощения слащаво... имхо...
f
fany
про детей как-то еще прошло, а про цаплю - муза с ней наверно летала и клевала...
sorry...
[Сообщение изменено пользователем 28.07.2006 10:35]
sorry...
[Сообщение изменено пользователем 28.07.2006 10:35]
про детей как-то еще прошло, а про цаплю - муза с ней наверно летала и клевала...
sorry...
sorry...
это все лишь вопрос ощущений, глубины эмоциональных переживаний...
трогает ведь...
f
fany
в произведении д.б. не только ощущения, но и гармония, именно она на глубину и пускает...
У афтора безусловно большой словарный запас и множество ярких словосочетаний
З
Закон природы
но соплиииииии... неужто нельзя было про них не рассказывать? Фу, какая мерзость:
Сынок, вот не вздумай мне сопли пустить! Вот только попробуй надуть пузырь соплей!
Сопли. Сопли.Сопли. Сопли - это жизнь!
Не, я не понял, реально, че правда детские сопли - противно? Скажу дочери, чтоб на меня не писила, не какала, вытирала рот, когда ест. Да и не в своем ребенке дело. Любое проявление детских трогательных эмоций - прекрасно, имхо. Они ведь еще не мудаки и не менеджеры. Они ведь дети, чистые по сути существа.
Повторюсь, дело не в том, что у меня есть ребенок. Я с 3 курса в школе работал, кроме того, постоянно возился с детьми.
Короче, кАш, первая часть - здоровская, а вторая - хорошая:-)
У афтора безусловно большой словарный запас и множество ярких словосочетаний
и еще именно то, что может сделать текст глубоким - к жизни терпетное и внимательное отношение
s
svch
человек стал частью птицы, и если бы автор умер (тьфу-тьфу) от жестоких проявлений любви, дети растощили на кусочки то, что от него осталось, как возможность прикосновения к прекрасному. Аист не выбрал никого из детей ...
К
Комкон
Ну что, кАш, по второму слабо?
действительно... не фиг сопли жевать... За Что пьем?
Или традиционный - ЗА ДАМ!!!
c
cruelmonkey
а ты не пробовал пойти учиться на преподавателя?
такое ощущение, что у тебя бы получилось
такое ощущение, что у тебя бы получилось
Да неее, по второму прикольнее по мальчику
Разве вы когда-нибудь говорили: Всем по мальчику!?
Пиво ни о чем, понты не причем.
К
Комкон
Да неее, по второму прикольнее по мальчику
мда... тады - пас...
придется без тоста и в одиночку... по фиг... не привыкать...
c
cruelmonkey
очень хорошая история, камш.
очень характерная для тебя
очень характерная для тебя
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.