Возможно ли...

Вполне возможно)))

Cвета, я абсолютно спокойно переношу отсутствие горячей воды в квартире. Точнее - я и не знаю, что ее нет, холодной вполне достаточно, питьевую привожу из скважины загородного дома.
Теплый сортир - предел мечтаний ? Да пофиг, мне не в лом обнажить теплую попу в стужу и избавиться от отходов доходов - никоим образом не напрягает такая постановка вопроса.
В бане своей побывать, понежиться на липовых досочках - это ж кайф! Да, ее нужно топить и воду таскать... это ужасно?

В этом году посадила около 6 соток картофеля и капусты, всякой разной - белокочанной(ранней, средней, поздней), цветной, брокколи - штук двести. Даже, если половина вырастет - оч хорошо! Морковь, свекла, репа, редька - есть!Огурцов, помидоров, перцев немало, зелени всякой - пусть будет!

Месяц работали таджики, серьезно благоустраивали мой деревенский быт. - есть новые строения, новый забор, сделана новая капитальная яма-погреб для хранения овощей, много чего еще. Я не готовлюсь к катаклизмам. Элементарно думаю о том - как я стану жить через несколько лет, когда стану пенсионеркой. В городе - маловероятно : дорого, тоскливо, руки девать некуда.Общественная работа... да - интересно, полезно, но и ей есть предел.
Достал город, достала работа - хочу естества!
Хочу дышать тишиной и быть с природой в единении.

Сегодня соседи , можно сказать, заставили забрать ведро рыбы - и уху варила, и пожарила, и в мороз сложила - маме увезу. Грибов - это что-то невообразимое - категорически отказываюсь завтра ехать в лес, так как некуда их складировать и надоели блюда из грибов - я к чему: прожить можно на подножном корме, не ленись и держи свое тело, свой дух в здравии. Это нормально!

во-во.
но это исключень..
а Буджум-то чему радуется?
Пусть сильнее грянет буря, где и он не выживет?

Это сколько же надо воды в день привезти?!

ну вот нам привозят 30 литров на 2 недели. что тут нереального?
питьевую ж, а не мыть-стирать

это исключень на форуме КЛиО, а есть немало людей, разделяющих мои убеждения и прилагающих усилия для их реализации.

КЛиО - заповедник для нежных и рефлексирующих).

не на форуме, а вообще в офисах :-(

«Сон Ляхова или Что будет, если не….»
Ляхов вжимался в заиндевелые бетонные блоки каптёрки заброшенного придорожного поста ГАИ. В проржавевшей рамке на крыше поста уцелела буква «Г», похожая на виселицу. Ляхову было холодно. Лохмотья почти не согревали его. Хуже того, Ляхов не имел представления, сколько осталось до прохода колонны.

Швейцарские часы Ляхова, которые он слишком поздно стал пытаться менять на продукты, отказались работать почти три месяца назад. Но и не помогли бы Ляхову швейцарские часы – график патрулей постоянно менялся. Вася, в прошлом исполнительный директор ветки какой-то сети гипермаркетов, а теперь такой же бомж, как и Ляхов, на вопрос о новом времени прохода лишь печально вздохнул и сделал неопределённый жест рукой.

От бомж-посёлка, некогда носившего языколомный титул «коттеджный», до шоссе было полтора десятка километров через заснеженные поля, мимо деревьев, притворившихся на зиму белёсыми скелетами. Ляхов протащил через эти километры своё истощённое, иссушенное голодом тело. Проделать тот же путь завтра Ляхов не надеялся, оставалось только ждать. Возвращаться просто так было немыслимо – в прокопчённом полуподвале его ждали пустые, выпитые мукой до дна глаза жены и бесконечные, доводящие до безумия стоны подрагивающих в горячечном забытьи детей. Лекарств не было, да и ни к чему они – детям нужна была пища; что-нибудь хоть чуточку более сытное, нежели отвар берёзовой коры, составлявший рацион семьи Ляховых на протяжении долгих, очень долгих последних полутора недель…

Ляхову часто виделся тот день, когда они привезли новорожденного Сергея домой, в недавно купленную квартиру нового, точечной застройки дома на окраине Москвы. Яркий оттиск, подобный солнечному пятну под веками: она – безумно красивая, светящаяся счастьем мать, он – успешный, респектабельный молодой отец, начальник юридического отдела крупной инвестиционной компании. Жизнь казалась сплошной чередой радостей, которая будет длиться вечно.

Ляхов до сих пор не понимал, как всё вывернулось, почему за какие-то три месяца эта череда прекратила быть. Звучали, звучали тревожные звоночки, надо было просто распознать их вовремя, видел теперь Ляхов. Давным-давно уже начался так называемый "кризис" – какие-то проблемы с западной ипотекой и возвратами кредитов, лопнули какие-то американские банки... У нас - кто-то потерял деньги, кого-то уволили, кому-то урезали зарплату, но в целом ничего не изменилось, жизнь продолжалась без проблем – и слово "кризис" в последующие годы стало как осмеянное, смешно было к нему относиться серьезно... Потом стали заметно дорожать продукты и коммунальные услуги – но процесс шел медленно, денег у преуспевающего Ляхова все равно хватало на все, пускай сраные нищеброды обращают внимания на такие мелочи... Все чаще мелькали в новостях неудобные, тревожно-чужие репортажи из «регионов». Какие-то акции протеста в богом забытых, по извечной российской безалаберности в который раз замерзающих городах. Какие-то противостояния между местным населением и милицией. Все это существовало для Ляхова как бы в параллельном пространстве – как будто голливудский фильм смотришь, реальная же жизнь продолжала оставаться привычно-суетливой – работа до беспамятства, повседневное протискивание в обычных московских пробках, полные пакеты покупок в супермаркетах....

Был ещё Максим Белов из соседнего отдела, любитель раздавать коллегам потёртые распечатки и ссылаться на книгу Паршева, читанную Ляховым в институтские времена. Смуглый кареглазый Белов спорил со всеми желающими о каких-то запасах энергоносителей, износе инфраструктуры, затратах на геологоразведку, употреблял странное слово "автаркизация". Разглагольствовал про какой-то глобальный финансовый кризис, какого-то Хазина, какие-то отраслевые структурные перекосы, какое-то исчерпание ресурсов... В инвестиционной-то компании! Про компанию, в которой он работал, он тоже был странного мнения – высказываясь, что зарабатывать на западных инвестициях – это зарабатывать на костях предков и крови детей, что вся наша промышленность, в которую запад инвестирует – разрушается и проедается, по сути это инвестиции в ее демонтаж... Непосредственные оппоненты быстро исчерпались, признав за Беловым право на его пунктик, но Белов не успокоился, продолжая бои за ведомую ему одному истину в Интернете. Какое-то время Белов собирался уехать в Штаты, однако потом передумал, отказался также от возможности переехать в Европу, сказав что в эти гнилые места соваться нельзя; и продолжал дискуссии с недоумевающими, приплетая разные малопонятные высказывания насчет демографической структуры западного общества, скорости размножения разных этнических групп и проигрыша белой расы. Умные слова и научные термины перемежались в его речах с фразами "долбаные нигеры" и "черножопые". Затем он уволился с работы и исчез с горизонта, о чем, конечно, никто не жалел.

К удивлению и даже восторгу Ляхова, к весне переломного года упали цены на недвижимость. Ляхова хватило на покупку коттеджа – нынешнего его жилища. Другое дело, что подорожания стали уже заметны даже для ляховских доходов – сильно подросли цены на продукты. По-настоящему вздорожал бензин, и Ляхов даже подумывал о том, чтобы заякорить «Ауди» и ездить на работу на метро. Однако предпринятое в качестве пробы подземное путешествие вызвало у Ляхова резкий приступ брезгливости, и погружение в гущу народа пришлось отложить на будущее. Однако, даже при весьма немаленькой ляховской зарплате, все это вылилось в то, что свежекупленный не вполне достроенный коттедж так и продолжал стоять без отделки и ремонта.

А вообще это казалось фоном, бэкграундом, обоями. «Новостные блоки», с трудом пробивающиеся сквозь тягучую вечерную дрёму; пустопорожняя болтовня в курилке с отзвуками мрачных прогнозов Белова; краткие резкие колебания цен, обвалы индексов, продовольственные кризисы в развивающихся странах – всё это складывалось в неосознанное чувство тревоги, не слишком, впрочем, сильное. Ляхову было некогда задумываться об этом. Он работал. Каждый день, каждое утро Ляхов с головой уходил в работу, чтобы с усталым довольством явиться домой вечером – разве что в пятницу можно расслабиться… Ляхову нужно было обеспечивать будущее своих детей: зарабатывать им на квартиры, на качественное среднее и высшее, ставшее повсеместно платным, образование. Сергея надо будет отмазать от армии, а Элеоноре нужны балетные классы, потом будут свадьбы – всё это далёкие, но столь существенные расходы, что думать о них приходилось нынче. Сверкающий хромом мотоцикл в витрине мотосалона – Ляхов точно знал, что сын захочет такой к совершеннолетию; да и самому желалось пролететь на таком по улицам города хоть разок, исполнить юношескую мечту. В этом желании, правда, Ляхов не признавался даже самому себе. Помимо будущего, список сегодняшних потребностей был велик и расширялся с каждым днем; жена требовала множество шмоток, цацек и развлечений; дети требовали неиссякаемого потока денег в школу, на мобилки, компьютеры и игры; сам Ляхов недолго сопротивлялся подначкам коллег, поменяв 5-летнюю Тойоту на взятую в кредит новую Ауди... Делался новый ремонт, покупалась мебель в квартиру, всякая бытовая техника, прочая ерунда... Для всего этого надо было работать, не отвлекаясь ни на какие посторонние мысли, и Ляхов работал. Иной жизни он себе не представлял.

Овеществление смутной тревоги стало для Ляхова полной неожиданностью. В одно прекрасное утро, явившись на работу, как обычно, вперёд всех прочих, он обнаружил в пустынном и непривычно гулком холле офиса одинокого потерянного охранника, который поведал, что директора – генеральный и финансовый – с полуночи до трёх ночи ставили офис вверх тормашками, вынося документы и забивая ими багажник «Лексуса». Делали они это с комично склонёнными набок головами, прижимая каждый свой мобильник к плечу. Общение с далёким собеседником происходило на английском, с охраной на матерном. Именно на этом языке для Ляхова и ещё нескольких сотрудников было оставлено сообщение, гласившее, что контора ликвидируется, а руководство улетает в Канаду… то есть в Австралию. То есть… короче, не важно. Всё.
Продолжение там

http://vicsrg.ho.com.ua/stat/lyahov.htm

учитывая, что домой прихожу ближе к ночи, вода нужна только на ужин в будние дни - двадцать литров воды достаточно.

Я думала, что мне нужно из благ цивилизации ... это электричество, без него - как-то уж совсем грустно.

а я в теплой ванне люблю лежать..
но переживем. конешно..

Не отвергаю прелести и блага города, с удовольствием ими пользуюсь, находясь в городе, но иметь запасной аэродром - считаю необходимостью. Да, нужно много работать - не всем хочется, не всем можется. Я пока могу.
А как иначе?

Это мой выбор.

после лежания в теплой сухой парилке на липовых досочках - в нинакую ванну не захочется!)
Не знаю, никогда не нравилось мокнуть в тесной емкости с теплой водой. Может - чего-то не понимаю).

я ленива. каждый дено после работы топить баню - не потяну. а тут - ручку повернул и расслабился..

зачем каждый день? Вода в ней 3-4 дня теплая. Мама шутит, что у нас тут горячее водоснабжение налажено). Баня непростая, точнее - печь в ней, конструкции некого печного мастера Кузнецова,так называемая купольная печь.

не верю, не проникшая в прелести загородной жизни - это вернее).

Да. И что? Любовь к комфорту сделала меня плохим человеком?
У меня нет в принципе такой цели - выжить, во что бы то ни стало.
Мне уже поперёк горла это выживание и сейчас стоит, а уж если совсем всё крякнет - в гробу я такую жизнь видела, в роли обезьяны. :-(

[Сообщение изменено пользователем 19.06.2011 06:07]

Не дешевле ли установить фильтрирующую установку, чем таскать по 2 ведра воды в день (минимум)?

– Допустим, случится жуткий кризис. Что ты будешь делать, когда у тебя кончатся все деньги и еда в холодильнике? – спросил меня как-то в студенческие годы мой приятель Бен.

– Пойду работать или подрабатывать.

– А если не будет никакой работы?

– Буду продавать имущество.

– А когда кончится все имущество?

– Буду просить милостыню.

– А никто не будет подавать, потому что настанет голод! Что ты будешь делать тогда?

– Пойду грабить и убивать…

– Так зачем тебе ждать, пока ты совсем отощаешь, ослабеешь, продашь имущество и полезный для убийства топор, если можно, предвидя все заранее, пойти грабить и убивать полным сил и творческой энергии?

А. Никонов, "История отмороженных в контексте глобального потепления".

Очень интересная книга, кстати. :-)

– Россия очень холодная страна с плохими почвами, поэтому здесь живут именно такие люди, а не иные. В Европе сельскохозяйственный период десять месяцев, а в России пять, – печально рассказывал Милов. – Разница – в два раза. В Европе не работают в поле только в декабре и январе. В ноябре, например, можно сеять озимую пшеницу, об этом знали английские агрономы еще в XVIII веке. В феврале проводить другие работы. Так вот, если просчитать, то получится, что русский крестьянин имеет на пашенные работы, кроме обмолота зерна, 100 дней. И 30 дней уходят на сенокос. Что получается? А то, что он жилы рвет и еле управляется. Глава семьи из четырех человек (однотягловый крестьянин) успевает физически вспахать две с половиной десятины. А в Европе – в 2 раза больше.

О том, что в России беспашенный период длится 7 месяцев, писали в государственных документах еще в XVIII веке. Понимали проблему… Средний урожай при тех орудиях труда был сам-три. То есть из одного зернышка вырастало три. Из 12 пудов – 36. Минус одно зерно из трех на семена, получается 24 пуда – чистый сбор с десятины. С двух с половиной десятин – 60 пудов. Это на семью из 4 человек. А семья из 4 человек, учитывая, что женщины и дети едят меньше, равна 2,8 взрослого. При том, что годовая норма потребления – 24 пуда на человека. То есть нужно без малого 70 пудов. А есть только 60. Причем из них еще нужно вычесть часть для прокорма скота – овес лошади, подсыпка корове. И вместо 24 положенных по биологической норме, россиянин потреблял 12-15-16 пудов. 1500 ккал в сутки вместо потребных организму 3000.

Вот вам средняя Россия – страна, где хлеба всегда не хватало. Где жизнь была всегда на пределе возможности. Вечная борьба, вечный страх голода. И при этом страшная работа на износ с привлечением женщин, детей, стариков… А можно ли расширить пашню? Можно, если работать кое-как, на авось. Так и работали. Если в Англии пашут 4–6 раз, доводя землю до «пуховости», то в России до сих пор скверная обработка земли. Хотя изменилась техника – в Европе трактора' и в России трактора', – но соотношение пахотного времени осталось прежним и результат тот же: в Европе вот такусенького комочка на пашне не найдешь, а в России вот такие булыжники на поле валяются. Да, по сравнению с XVIII веком производительность труда на селе увеличилась в 40–50 раз. Но природа-то осталась неизменной! Поэтому себестоимость российской сельхозпродукции всегда будет дороже западной по тем же самым климатическим причинам.

Вы видели фильм «Председатель»? Помните там душераздирающую сцену, когда бабы поднимают корову на веревках, чтобы она, обессилев, не упала? Это типичная для России картина. К весне коровы и лошади еле стояли. Казалось бы – огромные просторы, поля, перелески, луга. А у крестьянина дефицит сена. Почему? Потому что когда трава полна витаминов, ее только заготавливать и заготавливать, – у крестьянина нет времени на это. Сенокос по старому стилю начинался с 29 июня – с Петра и Павла – и длился до конца июля. А с августа (а иногда и с 20 июля!) уже надо было торопиться жать поспевшую рожь.

Поэтому, несмотря на то, что в период сенокоса вся деревня от мала до велика выезжала на косьбу и крестьяне просто жили в полях табором, при тогдашней технике косьбы крестьянин за 30 дней все равно накашивал сена недостаточно. А стойловый период в России от 180 до 212 суток – 7 месяцев. Крестьянский однотягловый двор (4 души) имел две коровы, одну-две лошади для пахоты, две овцы, одну свинью и 5–8 кур. Козы редко встречались. От уезда к уезду количество могло меняться, например, в Ржевском уезде Тверской губернии у крестьянина было 3 овцы, а в соседнем Краснохолмском 3–4 свиньи. Но, в общем, в условном расчете это эквивалентно шести головам крупного рогатого скота. Для них нужно было заготовить сена по нормам XVIII века примерно 620 пудов. А крестьянин вместе с семьей в лучшем случае мог накосить 300. И так было всегда.

Какой же выход? Скоту давали солому, которая малокалорийна и напрочь лишена витаминов. Но и соломы не хватало! Свиней и коров кормили лошадиным навозом, осыпая его отрубями. Вечной головной болью председателей колхозов и русских помещиков была хроническая бескормица крестьянского скота. Скотина к весне буквально падала, ее подвешивали. И навозу от такой скотины было мало, уж не говоря о молоке; в некоторых губерниях коров держали не для молока, которого они практически и не давали, а исключительно из-за навоза. Которого тоже было мало по понятным причинам. Навоз накапливали годами!

Русский скот был чрезвычайно низкого качества. А все попытки помещиков и просвещенных людей из правительства ввезти в Россию хорошие породы из Европы заканчивались одинаково – западные породы быстро вырождались и становились практически неотличимыми от худой русской скотины.

По всем законам при трехпольном севообороте земля каждые три года должна удобряться. А в реальной практике крестьяне удобряли землю примерно раз в 9 лет. Даже поговорка такая была: «добрая земля навоз 9 лет помнит». А были места в России – даже в начале XX века, – где удобряли землю раз в 12, 15, 18 лет. А в Вятской губернии, например, – раз в 20 лет! О какой урожайности может идти речь?…

Но если вы вдруг подумали: «Зато наши крестьяне 7 месяцев в году отдыхали! На печи зимой лежали», то глубоко ошиблись. Зимой работы было тоже невпроворот. Вот пример. Из-за перманентной нищеты русский крестьянин, в отличие от европейского, в сапогах не ходил. Для того чтобы обуть всю семью – 4 человека – в сапоги, крестьянин должен был продать три четверти своего зерна. Это нереально. Сапоги были просто недоступны. Россия ходила в лаптях. В год крестьянин вынашивал от 50 до 60 пар лаптей. Умножим на всю семью. Делали лапти, естественно, зимой, летом некогда было. Дальше… Купить ткань на рынке крестьянин не мог. Точнее, мог, но в качестве какого-то редкого роскошного подарка – и то только жене, дочке никогда не покупал. А одеваться надо. Поэтому женщины зимой пряли и ткали. Плюс приготовление ремней, сбруи, седелок… Заготовка леса на дрова… Между прочим, до конца XVIII века в России не было даже пил, и лес валили топорами. Причем поскольку печи были несовершенные, а потолков в избах не было вовсе (потолки как дополнительные теплоизоляторы начали появляться только во второй половине XVIII века), дров требовалась просто уйма – примерно 20 кубометров.

(там же)

Это я всё к чему - к тому, что съездить в сад на выходные для собственного удовольствия - это одно. А полностью жить натуральным хозяйством...
Отчасти, поэтому и продолжительность жизни раньше такая маленькая была - урабатывались люди насмерть.

Не хочу я так жить.

Это не цель, а скорее инстинкт, присущий любому живому существу! :-)

Про крестьян - это конечно ужасно, но стоит учесть, что работали они не столько на себя и свои семьи, но в первую очередь кормили тех, кто паразитировал на крестьянском труде - помещиков, чиновников, строителей коммунизма и т.д.

Я - не просто "живое существо". Я - человек. Соответственно, у меня помимо инстинктов, есть ещё и сознание, рефлексия. Право выбора.
Я так жить - не буду, и точка.

Все умрут.(с)

Буджинька! Заглянул, солнышко!!!

я не проповедую полный отказ от благ цивилизации!

Теплый сортир и подванивающая горячая вода, льющаяся из крана, не могут заменить (я только о себе!) чудесную и желанную свободу, тишину , радость естественной жизни за городом!

Делать то, что можешь, уважая и любя землю свою - чем это неправильно?

До натурального хозяйства вряд ли общество дойдет. Вырастить , переработать и сохранить небольшую толику своего рациона я научилась, сказать, что уработалась и умираю от усталости?
Отнюдь - мой будний рабочий день обычно начинается с 9-10 часов и заканчивается этими же часами, ближе к ночи. Меняя вид деятельности, отключая голову от рабочих и общественных проблем , мне нравится заниматься овощеводством, цветоводстом и прочими делами за городом.
Не знаю, что ж тут такого ужасного и непосильного?