Давно не говорили о евреях:)
Ну в самом деле:-)
Короче, прислали мне подборку из реплик и рассказов Губермана, что называется, "не могу не поделиться". Предлагаю наиболее понравившиеся мне выдержки из его разговоров за кулисами.
Извините, что со знаками цитирования, лень править текст
> О евреях
> Вы знаете, мы народ необыкновенно поляризованный. На одном полюсе --
> ум, интеллект, сообразительность, быстрота реакции, смекалка, ну,
> словом, все то, что одни ненавидят, а другие, наобо-рот, уважают. Но
> зато на другом полюсе у нас такое количество дураков и идиотов, что
> любо-дорого посмотреть. Причем еврей-ский дурак страшнее любого
> другого, потому что он полон энер-гии, апломба и хочет во все
> вмешаться и все сделать хорошо. Я вам расскажу истории про оба полюса.
>
> История первая. Если есть в зале меломаны или музыканты, они,
> возможно, помнят имя знаменитого некогда скрипача Бусика Гольдштейна.
> В 34-м году ему было 12 лет, и этот маль-чик в Москве, в Колонном зале
> Дома Союзов, от всесоюзного старосты Калинина получал орден за победу
> на каком-то меж-дународном конкурсе. Перед началом церемонии его мама
> го-ворит: <<Буся, когда тебе дедушка Калинин вручит орден, ты громко
> скажи: <<Дедушка Калинин, приезжайте к нам в гости>>. Тот пытается
> возразить: <<Мама, неудобно>>. Мама уверенно: <<Бу-ся, ты скажешь>>. И вот
> начинается церемония, Калинин ему пришпиливает орден, и послушный
> еврейский мальчик громко говорит: <<Дедушка Калинин, приезжайте к нам в
> гости!>> И тут же из зала раздается хорошо отрепетированный дикий крик
> Бусиной мамы: <<Буся, что ты такое говоришь! Мы ведь живем в
> коммунальной квартире!>> И что вы думаете? На следующий же день им дали
> ордер на квартиру.
>
> Теперь история с противоположного полюса. Год, наверное, 96-97-й. В
> Америку на постоянное жительство въезжает пожилой еврей, в прошлом
> полковник авиации. Он проходит собеседование через переводчика,
> который мне это и расска-зал. И на собеседовании чиновник из чистого
> любопытства спрашивает: <<А чего вы уехали из России, вы ведь сделали
> такую карьеру?!>> Полковник отвечает: <<Из-за антисемитиз-ма>>. Чиновник
> допытывается: <<А как это вас лично задело? Все-таки вы доросли до
> полковника>>. Еврей говорит: <<Смот-рите, в 73-м году, когда в Израиле
> шла война, наша подмос-ковная эскадрилья готовилась лететь бомбить
> Тель-Авив. Так вот, представьте, меня не взяли!>>
> Записок на эту тему приходит много. В Челябинске, по-моему, од-на
> девушка мне прислала грустную записку: <<Игорь Миронович, что вы все
> читаете про евреев, есть ведь и другие не менее несча-стные>>. А в
> Красноярске я получил замечательную хозяйственную записку: <<Игорь
> Миронович, а правда ли это, что евреям после концерта вернут деньги за
> билеты?>> Очень хорошую записку я как-то получил в Самаре, очень ею
> горжусь. Молодая женщина написала: <<Игорь Миронович, я пять лет жила с
> евреем, потом рас-стались, и я с тех пор была уверена, что я с евреем
> на одном поле срать не сяду. А на вас посмотрела и подумала -- сяду!>>
> Про лагерь
> Сразу три российских издательства переиздали мою любимую книжку,
> которую я написал в лагере. Я очень дружил с блатными, и они так
> устроили, что, когда из санчасти уходило начальство, это было в десять
> вечера, они меня туда запускали, и я в таком до-вольно грязном
> полуподвальчике или в кабинете врача, где тоже нет особой гигиены, на
> клочках бумаги, а часто на обрывках га-зеты, на полях, записывал все,
> что услышал в лагере, все, что хотел записать. Рукопись каждый день
> пополнялась и очень на-дежно пряталась. И я ходил по зоне веселый и
> бодрый. Наверное, слишком бодрый, потому что как-то замначальника по
> режиму, молодой лейтенант, с омерзением мне сказал: <<Губерман, ну что
> ты все время лыбишься! Ты отсиди свой срок серьезно, когда вер-нешься
> -- в партию возьмут>>.
>
> Вы знаете, я был уверен, что о тайне этой книжки знают всего че-ловек
> пять. Но однажды меня тормознул пахан нашей зоны, а зона большая,
> тысячи две с половиной, и пахан был очень солидный, ма-терый
> уголовник. Я его и раньше знал, но не общался в обычной ла-герной
> жизни, потому что по иерархии мы были слишком далеко друг от друга.
> Остановил он меня, припер: ты, говорит, книжку пи-шешь? Ну, говорю,
> пишу. Он: и все про нас напишешь? -- Да. -- И напечатаешь? --Для этого и
> пишу. Он говорит: <<Мироныч, я ви-жу, ты нервничаешь, не нервничай,
> если ты все про нас напишешь и эту книжку напечатаешь, сразу просись
> обратно на эту же зону! Потому что второй раз в том же лагере жить
> гораздо легче>>.
>
> <<Откуда у вас такой стойкий оптимизм?>>
> Вы знаете, здесь нет никакой моей заслуги, я думаю, что это у меня
> гормональное. Может быть, в отца... Он был советский ин-женер,
> чудовищно запуганный 37-м годом, 49-м, 52-м. И впал в такой отчаянный
> оптимизм... Он шутил так. Например, когда он видел в 70-е годы, с кем
> я дружу и с кем я пью водку, он очень любил подойти к столу и сказать:
> <<Гаринька, тебя поса-дят раньше, чем ты этого захочешь>>.
>
> Несколько лет тому назад в Москве в Бутырской тюрьме с раз-решения
> начальства была организована выставка московских художников и
> фотографов. Эта выставка была для зеков, была им доступна. А я был в
> Москве и хотел прийти на открытие. Ус-троитель выставки, мой товарищ,
> попросил начальника тюрь-мы: <<У нас здесь сейчас проездом Игорь
> Губерман, хочет прий-ти, но у него израильский паспорт. Как тут быть?>>
> Начальник Бутырской тюрьмы сказал: <<Губермана я пущу по любому
> пас-порту и на любой срок>>.
> О старости
> В одной знакомой семье умирал старый еврей, он очень долго бо-лел и
> однажды сказал своим близким, что сегодня ночью он умрет и хочет
> спокойно и достойно со всеми проститься. И на закате при-шел к нему
> проститься его пожизненный друг, который на полго-да его старше.
> Пришел сам, обнялись, поцеловались -- <<прости, если что не так>>. А
> потом пришедший так помялся и говорит: <<А ты точно сегодня умрешь?>>
> Тот отвечает: <<Точно>>. Друг гово-рит: <<Тогда у меня к тебе просьба,
> если ты сегодня умрешь, то поч-ти наверняка ты завтра-послезавтра
> увидишь Его. И Он тебя может спросить обо мне. Так вот ты меня не
> видел и не знаешь>>.
>
> Уже много лет, освежая программу новыми стишками, я читаю стихи о
> старости и наших старческих слабостях. И как-то в Пите-ре на сцену
> падает запоздалая записка, в которой оказались див-ные стихи: <<О
> Гарик, я в своих объятьях тебя истерла бы в муку. Как жаль -- публично
> ты признался, что у тебя уже ку-ку>>.
>
> Приходит возраст замечательный
> И постепенно усыпляющий,
> Мужчина я еще старательный,
> Но очень мало впечатляющий.
>
> Я храню еще облик достойный.
> Но душевно я выцвел уже.
> Испарился мой дух беспокойный.
> И увяли мои фаберже
>
> Нас маразм не превращает в идиотов,
> А в склерозе -- много радости для духа,
> Каждый вечер куча новых анекдотов,
> Каждой ночью незнакомая старуха.
Короче, прислали мне подборку из реплик и рассказов Губермана, что называется, "не могу не поделиться". Предлагаю наиболее понравившиеся мне выдержки из его разговоров за кулисами.
Извините, что со знаками цитирования, лень править текст
> О евреях
> Вы знаете, мы народ необыкновенно поляризованный. На одном полюсе --
> ум, интеллект, сообразительность, быстрота реакции, смекалка, ну,
> словом, все то, что одни ненавидят, а другие, наобо-рот, уважают. Но
> зато на другом полюсе у нас такое количество дураков и идиотов, что
> любо-дорого посмотреть. Причем еврей-ский дурак страшнее любого
> другого, потому что он полон энер-гии, апломба и хочет во все
> вмешаться и все сделать хорошо. Я вам расскажу истории про оба полюса.
>
> История первая. Если есть в зале меломаны или музыканты, они,
> возможно, помнят имя знаменитого некогда скрипача Бусика Гольдштейна.
> В 34-м году ему было 12 лет, и этот маль-чик в Москве, в Колонном зале
> Дома Союзов, от всесоюзного старосты Калинина получал орден за победу
> на каком-то меж-дународном конкурсе. Перед началом церемонии его мама
> го-ворит: <<Буся, когда тебе дедушка Калинин вручит орден, ты громко
> скажи: <<Дедушка Калинин, приезжайте к нам в гости>>. Тот пытается
> возразить: <<Мама, неудобно>>. Мама уверенно: <<Бу-ся, ты скажешь>>. И вот
> начинается церемония, Калинин ему пришпиливает орден, и послушный
> еврейский мальчик громко говорит: <<Дедушка Калинин, приезжайте к нам в
> гости!>> И тут же из зала раздается хорошо отрепетированный дикий крик
> Бусиной мамы: <<Буся, что ты такое говоришь! Мы ведь живем в
> коммунальной квартире!>> И что вы думаете? На следующий же день им дали
> ордер на квартиру.
>
> Теперь история с противоположного полюса. Год, наверное, 96-97-й. В
> Америку на постоянное жительство въезжает пожилой еврей, в прошлом
> полковник авиации. Он проходит собеседование через переводчика,
> который мне это и расска-зал. И на собеседовании чиновник из чистого
> любопытства спрашивает: <<А чего вы уехали из России, вы ведь сделали
> такую карьеру?!>> Полковник отвечает: <<Из-за антисемитиз-ма>>. Чиновник
> допытывается: <<А как это вас лично задело? Все-таки вы доросли до
> полковника>>. Еврей говорит: <<Смот-рите, в 73-м году, когда в Израиле
> шла война, наша подмос-ковная эскадрилья готовилась лететь бомбить
> Тель-Авив. Так вот, представьте, меня не взяли!>>
> Записок на эту тему приходит много. В Челябинске, по-моему, од-на
> девушка мне прислала грустную записку: <<Игорь Миронович, что вы все
> читаете про евреев, есть ведь и другие не менее несча-стные>>. А в
> Красноярске я получил замечательную хозяйственную записку: <<Игорь
> Миронович, а правда ли это, что евреям после концерта вернут деньги за
> билеты?>> Очень хорошую записку я как-то получил в Самаре, очень ею
> горжусь. Молодая женщина написала: <<Игорь Миронович, я пять лет жила с
> евреем, потом рас-стались, и я с тех пор была уверена, что я с евреем
> на одном поле срать не сяду. А на вас посмотрела и подумала -- сяду!>>
> Про лагерь
> Сразу три российских издательства переиздали мою любимую книжку,
> которую я написал в лагере. Я очень дружил с блатными, и они так
> устроили, что, когда из санчасти уходило начальство, это было в десять
> вечера, они меня туда запускали, и я в таком до-вольно грязном
> полуподвальчике или в кабинете врача, где тоже нет особой гигиены, на
> клочках бумаги, а часто на обрывках га-зеты, на полях, записывал все,
> что услышал в лагере, все, что хотел записать. Рукопись каждый день
> пополнялась и очень на-дежно пряталась. И я ходил по зоне веселый и
> бодрый. Наверное, слишком бодрый, потому что как-то замначальника по
> режиму, молодой лейтенант, с омерзением мне сказал: <<Губерман, ну что
> ты все время лыбишься! Ты отсиди свой срок серьезно, когда вер-нешься
> -- в партию возьмут>>.
>
> Вы знаете, я был уверен, что о тайне этой книжки знают всего че-ловек
> пять. Но однажды меня тормознул пахан нашей зоны, а зона большая,
> тысячи две с половиной, и пахан был очень солидный, ма-терый
> уголовник. Я его и раньше знал, но не общался в обычной ла-герной
> жизни, потому что по иерархии мы были слишком далеко друг от друга.
> Остановил он меня, припер: ты, говорит, книжку пи-шешь? Ну, говорю,
> пишу. Он: и все про нас напишешь? -- Да. -- И напечатаешь? --Для этого и
> пишу. Он говорит: <<Мироныч, я ви-жу, ты нервничаешь, не нервничай,
> если ты все про нас напишешь и эту книжку напечатаешь, сразу просись
> обратно на эту же зону! Потому что второй раз в том же лагере жить
> гораздо легче>>.
>
> <<Откуда у вас такой стойкий оптимизм?>>
> Вы знаете, здесь нет никакой моей заслуги, я думаю, что это у меня
> гормональное. Может быть, в отца... Он был советский ин-женер,
> чудовищно запуганный 37-м годом, 49-м, 52-м. И впал в такой отчаянный
> оптимизм... Он шутил так. Например, когда он видел в 70-е годы, с кем
> я дружу и с кем я пью водку, он очень любил подойти к столу и сказать:
> <<Гаринька, тебя поса-дят раньше, чем ты этого захочешь>>.
>
> Несколько лет тому назад в Москве в Бутырской тюрьме с раз-решения
> начальства была организована выставка московских художников и
> фотографов. Эта выставка была для зеков, была им доступна. А я был в
> Москве и хотел прийти на открытие. Ус-троитель выставки, мой товарищ,
> попросил начальника тюрь-мы: <<У нас здесь сейчас проездом Игорь
> Губерман, хочет прий-ти, но у него израильский паспорт. Как тут быть?>>
> Начальник Бутырской тюрьмы сказал: <<Губермана я пущу по любому
> пас-порту и на любой срок>>.
> О старости
> В одной знакомой семье умирал старый еврей, он очень долго бо-лел и
> однажды сказал своим близким, что сегодня ночью он умрет и хочет
> спокойно и достойно со всеми проститься. И на закате при-шел к нему
> проститься его пожизненный друг, который на полго-да его старше.
> Пришел сам, обнялись, поцеловались -- <<прости, если что не так>>. А
> потом пришедший так помялся и говорит: <<А ты точно сегодня умрешь?>>
> Тот отвечает: <<Точно>>. Друг гово-рит: <<Тогда у меня к тебе просьба,
> если ты сегодня умрешь, то поч-ти наверняка ты завтра-послезавтра
> увидишь Его. И Он тебя может спросить обо мне. Так вот ты меня не
> видел и не знаешь>>.
>
> Уже много лет, освежая программу новыми стишками, я читаю стихи о
> старости и наших старческих слабостях. И как-то в Пите-ре на сцену
> падает запоздалая записка, в которой оказались див-ные стихи: <<О
> Гарик, я в своих объятьях тебя истерла бы в муку. Как жаль -- публично
> ты признался, что у тебя уже ку-ку>>.
>
> Приходит возраст замечательный
> И постепенно усыпляющий,
> Мужчина я еще старательный,
> Но очень мало впечатляющий.
>
> Я храню еще облик достойный.
> Но душевно я выцвел уже.
> Испарился мой дух беспокойный.
> И увяли мои фаберже
>
> Нас маразм не превращает в идиотов,
> А в склерозе -- много радости для духа,
> Каждый вечер куча новых анекдотов,
> Каждой ночью незнакомая старуха.
Т
Тутта Карлссон
Браво! Мне оч. понравилось:-)
> Миронович, а правда ли это, что евреям после концерта вернут деньги за
> билеты?>>
Л
Ливси
почитали и жалею, что за папой моим не фиксировал его ума палату
почитали и жалею, что за папой моим не фиксировал его ума палату
Ну так запишите сейчас, что помните!
неевреем(нееврейкой) быть стремно?
Да вроде бы ниоткуда не следует такой вывод:-)
Да вроде бы ниоткуда не следует такой вывод
Не помню ни одной темы с 2003(начало мониторинга) с названием, где фигурировало бы слово "русский".
Например : "Давно не говорили о русских:-)", само название темы - абсурдно.
какая хрен разница - кто есть кто? Будь готов ответить за свои слова, исполнить данные обязательства, будь хозяином своему слову - хоть иноплянетянином, но - будь!
Шутить, насмешничать - может хоть кто.
Шутить, насмешничать - может хоть кто.
Например : "Давно не говорили о русских", само название темы - абсурдно.
Найти: русский
в заголовке сообщения
.............................................................
Найдено 9 402 сообщения.
На поиск затрачено 0.177 сек.
неевреем(нееврейкой) быть стремно?
Вероятно на этом форуме - таки да
Гверет, у Вас исключительное свойство открывать провокативные темы
зачем акцент на еврееях ?
Почему не назвать тему о Губермане иначе, без упоминания его национальности?
Почему не назвать тему о Губермане иначе, без упоминания его национальности?
Т
Тристрам Шенди
опять Гверет завела провокационную темку.
Почему не назвать тему о Губермане иначе, без упоминания его национальности?
Тему о Губермане без упоминания его национальности?? Я думаю, Губерман включил бы Вашу реплику в свои анекдоты:-)
Ну разве что можно было в заголовок не выносить...
опять Гверет завела провокационную темку.
Я уже даже смайлик в заголовке поставила!
Ушла спать в горе...
Тему о Губермане без упоминания его национальности?
дык, его фамилия - его пятая графа. Зачем акцент? Кто-то не знает "Гарики" Губермана?
Я думаю, Губерман включил бы Вашу реплику
в свои анекдоты
как о Чапае? ) Я - за! )
Проклятие моего детства, мальчик с нашего двора Борька (Бора как его звала мама). Сын еврейки кассира и милиционера татарина. Более злобного, подлого, коварного и нахального создания я не встречал после никогда. Чтобы хоть немного уменьшить вред от него на земле, бог сделал его маленьким и
тщедушным. Но это ему совсем не мешало.
Вся его энергия, сообразительность, изощрённость, были направлены только на одно - подстава.
Утащить в мороз и закопать в снег мои новые варежки, спереть от детского мира чьи-то санки и поставить к моим дверям и вызвать старшего по дому, напихать незаметно снега в карманы, заманить в незнакомое место и убежать...
Это были каждодневные развлечения. Он без них не мог. Спасало то, что подставы были по детски бесхитростны и взрослые раскручивали "автора" моментом. Татарские гены, дали злобность но примитивность. Вечным спасением его было то, что Борька сразу грозился папой милиционером, который "придёт и всем покажет".
Я был его главной мишенью, слишком доверчив, легко попадался на доверительный тон и демонстрацию внезапного дружеского отношения своего злейшего врага. Но его "дружба" всегда была частью ловушки и я попадался снова и снова.
И вот однажды, (я был чуть старше и быстро крепчал бегая и прыгая целыми днями а он всё был мелким) мы пацаны дома Культуры 13, носились в подьезде играя в ляпы и скача по перилам как мартышки. У меня из кармана выпадают новые варежки (зима, мама сама связала) и падают вниз. я вижу как он их подхватывает и довольный убегает на улицу.
Я понимая что снова влип и от матери влетит бегу за ним. Боря стоит у заборчика и как обычно идёт в отказ. Ничего не видел, ничего не знаю. И тут наступает эффект критической массы, я вспоминаю все его фокусы, хватаю его подмышки (он оказывается неожиданно лёгким) и перекинув через палисадник сажу его задом на куст крыжовника.
Это был переломный момент. Он меня полюбил и стал самым преданным слугой. Всегда теперь семенил позади и был готов к любым моим прихотям.
Вот такой психотип. С тех пор я запомнил что смесь еврейки и татарина - исчадие ада.
Много лет спустя, я узнал что подобный психотип у шакалов. Их невозможно приручить лаской. Они так и будут кусаться, но если его избить палкой и облить холодной водой, он проникается к вам бескрайней любовью.
Вся его энергия, сообразительность, изощрённость, были направлены только на одно - подстава.
Утащить в мороз и закопать в снег мои новые варежки, спереть от детского мира чьи-то санки и поставить к моим дверям и вызвать старшего по дому, напихать незаметно снега в карманы, заманить в незнакомое место и убежать...
Это были каждодневные развлечения. Он без них не мог. Спасало то, что подставы были по детски бесхитростны и взрослые раскручивали "автора" моментом. Татарские гены, дали злобность но примитивность. Вечным спасением его было то, что Борька сразу грозился папой милиционером, который "придёт и всем покажет".
Я был его главной мишенью, слишком доверчив, легко попадался на доверительный тон и демонстрацию внезапного дружеского отношения своего злейшего врага. Но его "дружба" всегда была частью ловушки и я попадался снова и снова.
И вот однажды, (я был чуть старше и быстро крепчал бегая и прыгая целыми днями а он всё был мелким) мы пацаны дома Культуры 13, носились в подьезде играя в ляпы и скача по перилам как мартышки. У меня из кармана выпадают новые варежки (зима, мама сама связала) и падают вниз. я вижу как он их подхватывает и довольный убегает на улицу.
Я понимая что снова влип и от матери влетит бегу за ним. Боря стоит у заборчика и как обычно идёт в отказ. Ничего не видел, ничего не знаю. И тут наступает эффект критической массы, я вспоминаю все его фокусы, хватаю его подмышки (он оказывается неожиданно лёгким) и перекинув через палисадник сажу его задом на куст крыжовника.
Это был переломный момент. Он меня полюбил и стал самым преданным слугой. Всегда теперь семенил позади и был готов к любым моим прихотям.
Вот такой психотип. С тех пор я запомнил что смесь еврейки и татарина - исчадие ада.
Много лет спустя, я узнал что подобный психотип у шакалов. Их невозможно приручить лаской. Они так и будут кусаться, но если его избить палкой и облить холодной водой, он проникается к вам бескрайней любовью.
на куст крыжовника.
мы пацаны дома Культуры 13,
зимой куст крыжовника засыпает влегкую. Уже в ноябре, особенно - в зимы моего детства - сугробы были серьезнее тепережних, в бабушкином огороде найти кусты смородины и крыжовника среди снежного безмолвия((( ... легкий изгиб - догадаться, где куст - очень сложно. А Вы - зимой, в поисках варежек, вот так:
перекинув через
палисадник сажу его задом на куст крыжовника.
Не верю!
Отлично помню что куст был уже без листьев но весь виден и палисадник весь на виду. Возможно начало зимы, когда уже холодно, позёмка но сугробов серьёзных ещё нет.
Меня тогда от непривычной ещё внезапной ярости так тряхануло, что я помню это до сих...
[Сообщение изменено пользователем 15.06.2011 01:18]
Меня тогда от непривычной ещё внезапной ярости так тряхануло, что я помню это до сих...
[Сообщение изменено пользователем 15.06.2011 01:18]
Возможно начало зимы, когда уже холодно, позёмка но сугробов серьёзных ещё нет.
варежки надевали в минус, перчаток тогда дети не носили. До ноября - руки в карманы, либо в рукава. Мама Вас любила, защищая руки от мороза до выпадания снега.
Тоже хорошо!
Я против определений, кто ж плох .
Не надо еще раз так.
Г
Горец из клана MC
> другого
опять Гверет завела провокационную темку
а ведь скока раз зарекалась...
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.