беатификация Иоанна Павла II
мой плюс, хит всех времен и народов
Ключик, а к личности Франциска Ассизского Вы как относитесь?
Ключик, а к личности Франциска Ассизского Вы как относитесь?
к
ключ
проповедовать птицам - это, может быть, и круто, но мало сказывается на реалиях земной жизни...
*а вот разрешить поломничества в Рим людям всех вероисповеданий - это реальное деяние... (первое, что отменил нынешний Папа-инквизитор, кстати...)
* а личные выступления Папы перед мусульманами - на тему взаимопонимания людей различных конфессий...
* а знаменитая фраза в адрес иудеев, что они - возлюбленные старшие братья христиан...
*а принести покаяние от лица католической церкви за Крестовые походы, за пособничество гитлеризму, за оправдание рабства - это тоже поступок (нынешний Папа служил в Гитлер-югенд, как известно...)
* да и войти в синагогу, в мечеть - то, что позволено любому безбожнику - для Папы - это поступок...
* возобновление контактов католической церкви с англиканской и православной (через 450 и 900 лет соответственно)...
не на пустом месте в него стреляли-то...
* а открытие архивов Священной инквизиции (это, правда, так...
*ну и бегать по утрам в трусах и майке, тем самым призывая прихожан вести здоровый образ - это тоже реальное... :-)
и ещё Галилея и Коперника реабилитировал... пустяк и глупость, конечно, но приятно...
________________________
не идеальный Папа был (а бывают ли идеальные), но реально СТОЛЬКО сделал..
*а вот разрешить поломничества в Рим людям всех вероисповеданий - это реальное деяние... (первое, что отменил нынешний Папа-инквизитор, кстати...)
* а личные выступления Папы перед мусульманами - на тему взаимопонимания людей различных конфессий...
* а знаменитая фраза в адрес иудеев, что они - возлюбленные старшие братья христиан...
*а принести покаяние от лица католической церкви за Крестовые походы, за пособничество гитлеризму, за оправдание рабства - это тоже поступок (нынешний Папа служил в Гитлер-югенд, как известно...)
* да и войти в синагогу, в мечеть - то, что позволено любому безбожнику - для Папы - это поступок...
* возобновление контактов католической церкви с англиканской и православной (через 450 и 900 лет соответственно)...
не на пустом месте в него стреляли-то...
* а открытие архивов Священной инквизиции (это, правда, так...
*ну и бегать по утрам в трусах и майке, тем самым призывая прихожан вести здоровый образ - это тоже реальное... :-)
и ещё Галилея и Коперника реабилитировал... пустяк и глупость, конечно, но приятно...
________________________
не идеальный Папа был (а бывают ли идеальные), но реально СТОЛЬКО сделал..
Г
Грешник
А еще тот Папа разрешил одну неопределенность-где находится душа умершего, но еще не крещенного младенца. В раю-решила католическая церковь. А РПЦ до сих пор решить не может..
к
ключ
а прокаженные?
видите ле...
проказа (т.е. лепра) это заболевание, которым очень тяжело заразиться (механизмы до сих пор не очень известны), хотя и лечить научились - лет 10-12 назад (ну или "недавно")...
а почитать-посмотреть Средние века - так там полмира ею болело, да ещё заражало друг друга... :-)... так не бывает... вирус (условно) может мутировать в сторону усложнения, а не в сторону упрощения...
в связи с вышеизложенным, я придерживаюсь точки зрения, что среди "прокажённых" было очень много кожных заболеваний - от аллергий до нейродермитов и, возможно, сифилисов... (а к тому предпосылки были, сами понимаете...)
почти все "излечившиеся от проказы" излечивались не так просто, сами по себе, а посетив некий волшебный источник... т.е.
а). сменив климат на долгое время (пешком, пешком)
б). регулярно умываясь конкретно этой "целебной водой" (вполне возможно, содержащей какие-то соли и/или минеральные вещества)..
в). ну и эффект плацебо... никто не отменял... самовнушение - великая штука... до сих пор излечивает в т.ч. и самые тяжкие заболевания...
ПРИМЕР: известно, что король Иерусалима Болдуин I был тяжко болен проказой. С целью излечения совершил поломничество в Алеппо, где полностью излечился. По возвращении в Иерусалим - снова заболел (если ничего не путаю), но умывался "священной водой" и был спасён.
___________________________________-
со слепотой,думаю, какие-то такие же "песни"... гнойные конъюктевиты, например... или психосоматическая слепота.. жить в постоянном страшном чувстве вины, на грани с истерией... тут ещё и не то начнётся...
ведь "Пляска святого Вита" была весьма распространена... а куда делась?...
UPD:
Поправка. Не служил, а состоял.
принято... "состоял"...
[Сообщение изменено пользователем 02.05.2011 14:32]
к
ключ
и кто там у нас любитель Честертона?)))
ну мну...
а это Вы на что намякиваете?....
стреляли свои же, что очевидно...
да ни на что, он удивительный этот ассизский, чудик, честертон о нем писал, надоть прочитать вот из улицкой постну, хотя её тут многие не любят, а мне она близка, живая и нелживая..., и дело не в собачках и кошечках, дело в отношении....
Людмила Улицкая
Франциск Ассизский: два в одном
С вечера мы говорили о том, что быт больших городов во всем мире приобретает общие черты: та же еда, та же реклама, та же музыка и одежда. Даже мусорные урны в Нью-Йорке, Москве и Шанхае набиты одним и тем же веществом жестянок от колы и чипсовых упаковок. А наутро мы встретились возле Нью-Йоркского кафедрального собора на 110-й улице. Моя подруга Лариса обещала показать мне чисто нью-йоркское зрелище. Жила я в тот раз недалеко, в домах Колумбийского университета, и по воскресному солнышку, не торопясь, с хорошим запасом времени зашагала вниз по Манхэттену. То и дело встречались утренние собаки со своими хозяевами, которые подбирали в пластиковые мешочки собачьи какашки и бросали в урны. Культура!
По мере приближения к 110-й улице количество собак на душу населения возрастало. Возле огромного кафедрального собора собак собралось великое множество. Их, вместе с хозяевами, стояла целая очередь. Это была самая удивительная из очередей, которую мне приходилось видеть. И кошки стояли в очереди. Всех их привели на мессу, о чем было написано большими буквами — «МЕССА ЖИВОТНЫХ В ЧЕСТЬ ДНЯ ФРАНЦИСКА АССИЗСКОГО».
Собаки всех возрастов и пород, дворняжки и редкопородные красавцы вроде риджбеков и волкодавов (первый раз в жизни увидела: высокие тонкие собаки, в светло-серой пушистой шерсти, очень нежного вида), огромное количество мопсов, всепородные кошки в корзинках, сумках и переносных домах, прижатые к груди котята, мальчик с рыбками в целлофановом пакете, девочка с серо-бурой черепахой… Очередь по-американски жидкая, в затылок не дышат, стараются соблюдать дистанцию, не касаются друг друга. И все терпеливо ждут, когда их впустят в церковь. И совершенно нет благочестивого народа, который бьется в корчах, что собака им храм осквернит!
Но это было только начало, я и представить себе не могла, что меня ожидает дальше.
К тому времени, как подошла моя подруга Лариса, мне было ясно, что в храм мы не попадем: очередь обвивала весь квартал, да и оснований у нас было недостаточно, — никаких животных предъявить мы не могли.
— Когда Бродского отпевали, тоже была пропасть народу, но все-таки не столько, — заметила Лариса. — Но ты не огорчайся, что мы внутрь не попадем, зато мы увидим парад животных. Как жаль, что я своих не взяла!
В то время был еще жив ее замечательный риджбек Бренди, пожилой джентльмен редких достоинств, и кошка Саша мерилендской породы, крупное животное с маленьким треугольным хвостом, великая мизантропка, которая из всех живых существ в мире терпела только Ларису.
И мы встали у самой веревки, отгораживающей огромную лестницу, ведущую прямо к парадным храмовым дверям, имевшим вид замурованных. По этой лестнице должна была подниматься праздничная процессия.
Мы ждали довольно долго: это было совсем не скучно — приводили участников. Первыми пришли слон и верблюд. Они были в цветочных гирляндах. Слону было неудобно стоять на лестнице, и страдающий за него человек крутился возле него, чтобы расположить его ноги поудобнее на ступенях. Потом пришел питон. Он был так толст, что, боюсь, принес в себе кролика. Он висел на плече у хозяина и слегка обвивал его. Затем явился очаровательный поросенок. Гирлянда не давала ему покоя, и он долго с ней боролся, пока не стащил с шеи и не съел. Две ламы были в розовом, то есть в розовых цветах, и являли собой образ тщеславия, как мне показалось. Зато два детеныша шимпанзе были страшно застенчивы, они не хотели сходить с рук и прятали мордочки на груди людей, которые их принесли. Язык не поворачивается говорить здесь о хозяевах. Возможно, я ошибаюсь: просто они стыдились своего человекообразия. Попугаи сидели на плечах, как яркие эполеты, а одна большая птица, похожая на гуся, но не гусь, сидела на голове у толстого человека в чем-то, похожем на гнездо. Черный бычок с торчащими вперед рогами, ужасно напоминавший тех, что участвуют в корриде, проявлял недовольство, и двое молодых людей прикладывали немало усилий, чтобы удержать его на месте. В стеклянных коробочках принесли муравьиные семьи, пришли пчелы со своими домами. Человек с тележкой, украшенной цветами, бдительно нес свою службу, но звери вели себя очень прилично, — лопата и метла не понадобились.
Наконец раздались звуки музыки, отворились высоченные храмовые двери, — слон вошел первым. Верблюд за ним. Бычок вдруг присмирел, склонил голову и пошел как миленький… Люди с ними были тоже в венках и гирляндах и одеты в светлые стихари. Праздник-то был общий… Лариса все время тихо причитала, как это она не взяла своих животных.
Молебна, который был внутри, я не слышала. В собор я не попала, да и что мне, безлошадной, было там делать? Не слышала также и положенных на этот день стихов из Библии. Наверное, читали то место, где Ной принимает в свой ковчег «каждой твари по паре».
Зато, когда молебен закончился, я увидела еще одну процессию, — это была толпа нью-йоркских музыкантов, среди них был один очень знаменитый, с «экологической» музыкой, фамилию его я знала, но забыла, а другие были незнаменитые, обыкновенные черные ребята с дудками, барабанами и голыми струнами, кое-как кое на что, какие-то самодельные и первобытные инструменты, и они устроили такой шум, гам и свистопляску, что наши российские собаки разорвали бы их в клочья. Но американские — хоть бы что!
Замечу также, что в этом джаз-банде было несколько католических священников, несколько пасторов и даже две, как потом выяснилось, пасторши. В скверике возле собора стояло великолепное ликование, — и никакого благочестия! Грохотала музыка, пахло африканской едой из всяческого риса и прочей капусты, вегетарианской едой, которую здесь же, в наспех разбитой палатке, готовила пара двухметровых черных парней.
Овощи — людям, мясо — животным! — вот что они думали по этому поводу…
Потом началось самое удивительное: в маленьком скверике были поставлены три скамейки и установлено три шеста, на каждом из которых висело по плакату со словом BLESSING. Благословение… На одну из лавочек сел католический епископ в красной скуфейке, две другие заняли женщины-пасторши. Мероприятие это было межконфессиональным, католики устраивали его вместе с протестантами всех оттенков: частные расхождения в догматах временно отступили перед любовью к животным. Мне показалось, что кого-то среди них не хватало…
Ко всем трем точкам в скверике выстроились очереди кошек, собак и их хозяев. На маленьком пространстве их собралось сотни. Они не ругались, не лаяли и не дрались. Все вели себя как на дипломатическом рауте. И даже при виде здоровенной австралийской хрюшки никто и носом не повел. Музыка перестала играть. Стояла городская тишина, в которой фыркали и повизгивали машины. Животные молча стояли в очереди за благословением.
— Как его зовут? Джерри? Какой ты красивый, какой умный, Джерри! Хорошая собака Джерри!
Джерри благодарно замирал у колена священника.
— Господь благословит тебя, Джерри! — и священник чертил в воздухе крест над головой животного. Следующая морда тыкалась в ладонь: собачья, кошачья, черепашья.
Не агнцы и не львы, а всего лишь кошки и собаки возлежали на чистой травке околохрамового скверика.
— Лариса, что происходит? Они же должны друг друга грызть и рвать? — спросила я у подруги, американки с двадцатилетним стажем.
— Да я и сама не понимаю, спросим у аборигенов, — и она действительно спросила у засушенной американской дамочки. Американка с двумя старенькими мопсами на красных поводках ответила невозмутимо:
— Это просто дух Святого Франциска Ассизского.
Вероятно, это действительно дух Святого Франциска, который так плодотворно трудится в Америке. К этому я ничего не добавлю, а то скажут, что я враг православия.
Это событие, замечательное само по себе, оказалось прологом к еще одному, произошедшему три года спустя в тех же краях. Мой младший сын, начинающий музыкант с веселым ветерком в голове, крепко сел на героин. Я, как полагается матери, узнала последней. Лариса догадывалась, делала намеки, указывая на некоторые неувязки в его поведении, но я отбивалась: ты его просто плохо знаешь, у него всегда некоторый разлад со временем и пространством, это у него с детства… Наконец, сын признался и если не попросил помощи, то, по крайней мере, готов был на нее согласиться. Я прилетела в Нью-Йорк, восстановила его документы, которые к тому времени все были потеряны, вызвала старшего сына — для надежного сопровождения героинового бойца на родину — и ждала отъезда, который должен был произойти вот-вот.
Накануне отъезда младший сын пропал. Пошел попрощаться с приятелями и не вернулся. Утром старший побежал на свидание со своей давней подружкой Патришей, а я слонялась по Ларисиной квартире из угла в угол и пыталась решить задачку, не имеющую решения: как найти в огромном городе маленького мальчика под большой дурью…
И тут я обратилась к Франциску Ассизскому. Он был нарисован Ларисой на небольшом кусочке картона. Это была самодельная икона, написанная в тот год, когда один за другим умерли ее пес Бренди и кошка Саша. Они были изображены перед сидящим Франциском, кошка — на спине, в позе игры и неги, а Бренди — склонив голову под рукой святого. Лик Франциска получился не очень хорошо. Животные были написаны гораздо лучше. Когда я сказала об этом Ларисе, она только плечами пожала: три раза лик переписывала, не очень похоже получается… Оно и понятно: со своими животными она прожила столько лет, морды их наизусть знала, а Франциска никогда не видела…
Вот к этому никогда не виденному Франциску я и обратилась: ты, покровитель животных, друг волка, осла и небесных птиц, помоги мне вытащить моего дурачка, — сегодня он ничуть не осмысленнее любого из твоих любимцев… И я попросила великого покровителя животных устроить мне с сыном случайную встречу.
После чего я поехала в город, на деловое свидание в издательство, куда должен был после ланча с Патришей приехать мой старший сын, помочь мне с переговорами.
Мы сидели с издательскими людьми, и в это время в кармане у сына зазвонил телефон: это была Патриша, с которой он только что расстался, — она сообщала, что встретила его младшего брата, вот он тут стоит, и она передает ему трубку…
Спасибо тебе, Франциск! Мы нашли блудного сына и улетели на следующий день в Москву. Франциск, а может и еще кто-то из его компании, вытащил нас из этой истории. Никто не погиб, все мы живы. Я бы хотела написать об этом поподробнее. Может, когда-нибудь и напишу.
Людмила Улицкая
Франциск Ассизский: два в одном
С вечера мы говорили о том, что быт больших городов во всем мире приобретает общие черты: та же еда, та же реклама, та же музыка и одежда. Даже мусорные урны в Нью-Йорке, Москве и Шанхае набиты одним и тем же веществом жестянок от колы и чипсовых упаковок. А наутро мы встретились возле Нью-Йоркского кафедрального собора на 110-й улице. Моя подруга Лариса обещала показать мне чисто нью-йоркское зрелище. Жила я в тот раз недалеко, в домах Колумбийского университета, и по воскресному солнышку, не торопясь, с хорошим запасом времени зашагала вниз по Манхэттену. То и дело встречались утренние собаки со своими хозяевами, которые подбирали в пластиковые мешочки собачьи какашки и бросали в урны. Культура!
По мере приближения к 110-й улице количество собак на душу населения возрастало. Возле огромного кафедрального собора собак собралось великое множество. Их, вместе с хозяевами, стояла целая очередь. Это была самая удивительная из очередей, которую мне приходилось видеть. И кошки стояли в очереди. Всех их привели на мессу, о чем было написано большими буквами — «МЕССА ЖИВОТНЫХ В ЧЕСТЬ ДНЯ ФРАНЦИСКА АССИЗСКОГО».
Собаки всех возрастов и пород, дворняжки и редкопородные красавцы вроде риджбеков и волкодавов (первый раз в жизни увидела: высокие тонкие собаки, в светло-серой пушистой шерсти, очень нежного вида), огромное количество мопсов, всепородные кошки в корзинках, сумках и переносных домах, прижатые к груди котята, мальчик с рыбками в целлофановом пакете, девочка с серо-бурой черепахой… Очередь по-американски жидкая, в затылок не дышат, стараются соблюдать дистанцию, не касаются друг друга. И все терпеливо ждут, когда их впустят в церковь. И совершенно нет благочестивого народа, который бьется в корчах, что собака им храм осквернит!
Но это было только начало, я и представить себе не могла, что меня ожидает дальше.
К тому времени, как подошла моя подруга Лариса, мне было ясно, что в храм мы не попадем: очередь обвивала весь квартал, да и оснований у нас было недостаточно, — никаких животных предъявить мы не могли.
— Когда Бродского отпевали, тоже была пропасть народу, но все-таки не столько, — заметила Лариса. — Но ты не огорчайся, что мы внутрь не попадем, зато мы увидим парад животных. Как жаль, что я своих не взяла!
В то время был еще жив ее замечательный риджбек Бренди, пожилой джентльмен редких достоинств, и кошка Саша мерилендской породы, крупное животное с маленьким треугольным хвостом, великая мизантропка, которая из всех живых существ в мире терпела только Ларису.
И мы встали у самой веревки, отгораживающей огромную лестницу, ведущую прямо к парадным храмовым дверям, имевшим вид замурованных. По этой лестнице должна была подниматься праздничная процессия.
Мы ждали довольно долго: это было совсем не скучно — приводили участников. Первыми пришли слон и верблюд. Они были в цветочных гирляндах. Слону было неудобно стоять на лестнице, и страдающий за него человек крутился возле него, чтобы расположить его ноги поудобнее на ступенях. Потом пришел питон. Он был так толст, что, боюсь, принес в себе кролика. Он висел на плече у хозяина и слегка обвивал его. Затем явился очаровательный поросенок. Гирлянда не давала ему покоя, и он долго с ней боролся, пока не стащил с шеи и не съел. Две ламы были в розовом, то есть в розовых цветах, и являли собой образ тщеславия, как мне показалось. Зато два детеныша шимпанзе были страшно застенчивы, они не хотели сходить с рук и прятали мордочки на груди людей, которые их принесли. Язык не поворачивается говорить здесь о хозяевах. Возможно, я ошибаюсь: просто они стыдились своего человекообразия. Попугаи сидели на плечах, как яркие эполеты, а одна большая птица, похожая на гуся, но не гусь, сидела на голове у толстого человека в чем-то, похожем на гнездо. Черный бычок с торчащими вперед рогами, ужасно напоминавший тех, что участвуют в корриде, проявлял недовольство, и двое молодых людей прикладывали немало усилий, чтобы удержать его на месте. В стеклянных коробочках принесли муравьиные семьи, пришли пчелы со своими домами. Человек с тележкой, украшенной цветами, бдительно нес свою службу, но звери вели себя очень прилично, — лопата и метла не понадобились.
Наконец раздались звуки музыки, отворились высоченные храмовые двери, — слон вошел первым. Верблюд за ним. Бычок вдруг присмирел, склонил голову и пошел как миленький… Люди с ними были тоже в венках и гирляндах и одеты в светлые стихари. Праздник-то был общий… Лариса все время тихо причитала, как это она не взяла своих животных.
Молебна, который был внутри, я не слышала. В собор я не попала, да и что мне, безлошадной, было там делать? Не слышала также и положенных на этот день стихов из Библии. Наверное, читали то место, где Ной принимает в свой ковчег «каждой твари по паре».
Зато, когда молебен закончился, я увидела еще одну процессию, — это была толпа нью-йоркских музыкантов, среди них был один очень знаменитый, с «экологической» музыкой, фамилию его я знала, но забыла, а другие были незнаменитые, обыкновенные черные ребята с дудками, барабанами и голыми струнами, кое-как кое на что, какие-то самодельные и первобытные инструменты, и они устроили такой шум, гам и свистопляску, что наши российские собаки разорвали бы их в клочья. Но американские — хоть бы что!
Замечу также, что в этом джаз-банде было несколько католических священников, несколько пасторов и даже две, как потом выяснилось, пасторши. В скверике возле собора стояло великолепное ликование, — и никакого благочестия! Грохотала музыка, пахло африканской едой из всяческого риса и прочей капусты, вегетарианской едой, которую здесь же, в наспех разбитой палатке, готовила пара двухметровых черных парней.
Овощи — людям, мясо — животным! — вот что они думали по этому поводу…
Потом началось самое удивительное: в маленьком скверике были поставлены три скамейки и установлено три шеста, на каждом из которых висело по плакату со словом BLESSING. Благословение… На одну из лавочек сел католический епископ в красной скуфейке, две другие заняли женщины-пасторши. Мероприятие это было межконфессиональным, католики устраивали его вместе с протестантами всех оттенков: частные расхождения в догматах временно отступили перед любовью к животным. Мне показалось, что кого-то среди них не хватало…
Ко всем трем точкам в скверике выстроились очереди кошек, собак и их хозяев. На маленьком пространстве их собралось сотни. Они не ругались, не лаяли и не дрались. Все вели себя как на дипломатическом рауте. И даже при виде здоровенной австралийской хрюшки никто и носом не повел. Музыка перестала играть. Стояла городская тишина, в которой фыркали и повизгивали машины. Животные молча стояли в очереди за благословением.
— Как его зовут? Джерри? Какой ты красивый, какой умный, Джерри! Хорошая собака Джерри!
Джерри благодарно замирал у колена священника.
— Господь благословит тебя, Джерри! — и священник чертил в воздухе крест над головой животного. Следующая морда тыкалась в ладонь: собачья, кошачья, черепашья.
Не агнцы и не львы, а всего лишь кошки и собаки возлежали на чистой травке околохрамового скверика.
— Лариса, что происходит? Они же должны друг друга грызть и рвать? — спросила я у подруги, американки с двадцатилетним стажем.
— Да я и сама не понимаю, спросим у аборигенов, — и она действительно спросила у засушенной американской дамочки. Американка с двумя старенькими мопсами на красных поводках ответила невозмутимо:
— Это просто дух Святого Франциска Ассизского.
Вероятно, это действительно дух Святого Франциска, который так плодотворно трудится в Америке. К этому я ничего не добавлю, а то скажут, что я враг православия.
Это событие, замечательное само по себе, оказалось прологом к еще одному, произошедшему три года спустя в тех же краях. Мой младший сын, начинающий музыкант с веселым ветерком в голове, крепко сел на героин. Я, как полагается матери, узнала последней. Лариса догадывалась, делала намеки, указывая на некоторые неувязки в его поведении, но я отбивалась: ты его просто плохо знаешь, у него всегда некоторый разлад со временем и пространством, это у него с детства… Наконец, сын признался и если не попросил помощи, то, по крайней мере, готов был на нее согласиться. Я прилетела в Нью-Йорк, восстановила его документы, которые к тому времени все были потеряны, вызвала старшего сына — для надежного сопровождения героинового бойца на родину — и ждала отъезда, который должен был произойти вот-вот.
Накануне отъезда младший сын пропал. Пошел попрощаться с приятелями и не вернулся. Утром старший побежал на свидание со своей давней подружкой Патришей, а я слонялась по Ларисиной квартире из угла в угол и пыталась решить задачку, не имеющую решения: как найти в огромном городе маленького мальчика под большой дурью…
И тут я обратилась к Франциску Ассизскому. Он был нарисован Ларисой на небольшом кусочке картона. Это была самодельная икона, написанная в тот год, когда один за другим умерли ее пес Бренди и кошка Саша. Они были изображены перед сидящим Франциском, кошка — на спине, в позе игры и неги, а Бренди — склонив голову под рукой святого. Лик Франциска получился не очень хорошо. Животные были написаны гораздо лучше. Когда я сказала об этом Ларисе, она только плечами пожала: три раза лик переписывала, не очень похоже получается… Оно и понятно: со своими животными она прожила столько лет, морды их наизусть знала, а Франциска никогда не видела…
Вот к этому никогда не виденному Франциску я и обратилась: ты, покровитель животных, друг волка, осла и небесных птиц, помоги мне вытащить моего дурачка, — сегодня он ничуть не осмысленнее любого из твоих любимцев… И я попросила великого покровителя животных устроить мне с сыном случайную встречу.
После чего я поехала в город, на деловое свидание в издательство, куда должен был после ланча с Патришей приехать мой старший сын, помочь мне с переговорами.
Мы сидели с издательскими людьми, и в это время в кармане у сына зазвонил телефон: это была Патриша, с которой он только что расстался, — она сообщала, что встретила его младшего брата, вот он тут стоит, и она передает ему трубку…
Спасибо тебе, Франциск! Мы нашли блудного сына и улетели на следующий день в Москву. Франциск, а может и еще кто-то из его компании, вытащил нас из этой истории. Никто не погиб, все мы живы. Я бы хотела написать об этом поподробнее. Может, когда-нибудь и напишу.
Т
Тутта Карлссон
в круге первом:
"Печаль о тех, кто скован ближним кругом, -
Он отвечал, - мне на лицо легла,
И состраданье ты почел испугом.
22 Пора идти, дорога не мала".
Так он сошел, и я за ним спустился,
Вниз, в первый круг, идущий вкруг жерла.
25 Сквозь тьму не плач до слуха доносился,
А только вздох взлетал со всех сторон
И в вековечном воздухе струился.
28 Он был безбольной скорбью порожден,
Которою казалися объяты
Толпы младенцев, и мужей, и жен.
31 "Что ж ты не спросишь, - молвил мой вожатый,
Какие духи здесь нашли приют?
Знай, прежде чем продолжить путь начатый,
34 Что эти не грешили; не спасут
Одни заслуги, если нет крещенья,
Которым к вере истинной идут;
37 Кто жил до христианского ученья,
Тот бога чтил не так, как мы должны.
Таков и я. За эти упущенья,
40 Не за иное, мы осуждены,
И здесь, по приговору высшей воли,
Мы жаждем и надежды лишены".
43 Стеснилась грудь моя от тяжкой боли
При вести, сколь достойные мужи
Вкушают в Лимбе горечь этой доли.
46 "Учитель мой, мой господин, скажи, -
Спросил я, алча веры несомненной,
Которая превыше всякой лжи, -
49 Взошел ли кто отсюда в свет блаженный,
Своей иль чьей-то правдой искуплен?"
Поняв значенье речи сокровенной:
52 "Я был здесь внове, - мне ответил он, -
Когда, при мне, сюда сошел Властитель,
Хоруговью победы осенен.
55 Им изведен был первый прародитель;
И Авель, чистый сын его, и Ной,
И Моисей, уставщик и служитель;
58 И царь Давид, и Авраам седой;
Израиль, и отец его, и дети;
Рахиль, великой взятая ценой;
61 И много тех, кто ныне в горнем свете.
Других спасенных не было до них,
И первыми блаженны стали эти".
к
ключ
это Данте, Тутта...
это ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ... правда, по мотивам...
это ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ... правда, по мотивам...
Т
Тутта Карлссон
Вот, и я говорю: Данте даже побаивались во Флоренции, про него говорили, что он побывал в аду.
Ключа, вся библейская мифология - художественное произведение. Библия, Коран, Тора, Камасутра , Слово о полку Игореве - тоже художественные произведения, эпос народный.
Вот физика за 6 класс- это учебник, реальные опыты, реальное описание.
Ключа, вся библейская мифология - художественное произведение. Библия, Коран, Тора, Камасутра , Слово о полку Игореве - тоже художественные произведения, эпос народный.
Вот физика за 6 класс- это учебник, реальные опыты, реальное описание.
к
ключ
надоть прочитать
позор мне...
пойду искать и читать... скоро не ждите...
да... мне очень не хватает святого, который бы позаботился "там" о моих собаке и кошке...
очень...
==============================
Ключа, вся библейская мифология - художественное произведение.
Тутта,
в том-то и дело, что проповедники говорят: "Не-е-е--е-ет, ребята... это настоящее живое божье слово"...
и - повторяюсь, но уж очень неприятно...
пример №1:
я (с вызовом): а где это написано, что женщине брюки нельзя носить?
мне (спокойно): а вот - глава такая-то, стих такой-то...
читаю... хм... ну да, действительно нельзя... поднимаю голову на предыдущий стих, там написано, что на покрывале надо 4 кисточки завязывать (по углам)...
я: а кисточки завязываете?
мне: не будь дурочкой...
(это как Секонд, который "вообще-то Сталинист", но при этом "за свободную торговлю"... шиза...)
пример №2:
обсуждается грехопадение...
я там чего-то опять возмущаюсь за эти яблоки...
мне (наставительно): не надо читать Библию буквально - яблоко в данном случае, это просто символ... речь идёт о неподчинении...
я затыкаюсь, ну ладно, может, правда...
через пару дней речь заходит о чудесах и
я (такая, как девочка-отличница... ну... мне же только что объяснили, что Библия - это метафора, я уже подкованная): так "вино" - это же метафора... жидкую бодяги иудаизма превратили в терпкое вино христианства!
мне (очень шумно и нервно): только идиоты пытаются пересказывать Библию
своими словами! Священное писание следует понимать дословно...
________________________________
ёшкин-кот... вы там между собой сначала определитесь, а потом уже пытайтесь нехристей обращать...
если "исключений не бывает", то "не бывает"....
а если "метафора", то "метафора"...
вы либо "мальчик", либо "девочка" - не надо посередине болтаться...
[Сообщение изменено пользователем 02.05.2011 15:28]
Т
Тутта Карлссон
Ключа, ну мы же с вами женщины умные
Ну что нам на дураков внимания то обращать.
Им что газету "Правда" читать, что Библию - все воспринимают буквально
[Сообщение изменено пользователем 02.05.2011 15:58]
Ну что нам на дураков внимания то обращать.
Им что газету "Правда" читать, что Библию - все воспринимают буквально
[Сообщение изменено пользователем 02.05.2011 15:58]
C
Changa
Может вы не женщины?
Т
Тутта Карлссон
LM, кгм..., ну вы же сами знаете, что мы-женщины, и это чисто из вашей вредности спрашиваете))
C
Changa
я не вредный! я как в анекдоте..
Извините, вы выходите? - выхожу. - а перед вами выходят? - выходят ! - а перед ними выходят? - выходят! выходят! - а вы у них спрашивали? - да спрашивал!! спрашивал!!! - ну и что они вам сказали???
Извините, вы выходите? - выхожу. - а перед вами выходят? - выходят ! - а перед ними выходят? - выходят! выходят! - а вы у них спрашивали? - да спрашивал!! спрашивал!!! - ну и что они вам сказали???
Т
Тутта Карлссон
Да я так и подумала,LM
T
Tомми!
а я в икее купил подставку под ноутбук... теперь у меня ничего не перегревается :-)
Т
Тутта Карлссон
у меня ноут стоит на подоконнике. тоже не перегревается :-)
T
Tомми!
а у меня стоял прям на этих самых... чего у вас нет
П
Полосатая_Матраца
блаженный...
как-то я не так это слово восприимаю...
как-то я не так это слово восприимаю...
Если корнем щетать блажь, а Вы попробуйте производное от "блаженство" вот у буддистов есть такой выражанс :
- Самое лучшее утешение в жизни человека- его добрые дела
Примерьте-убедитесь, что все Ваши бескорыстные деяния всегда вызывают чувство удовлетворения..
T
Tомми!
нет, буддисты верят, что самое лучшее утешение - повтыкать под деревом лет сорок...
к
ключ
в данном случае "блаженный" означает "радостный"...
П
Полосатая_Матраца
в данном случае "блаженный" означает "радостный"...
Ключа, Вам лишь бы спорить, даже вовсе без повода!
Когда человек испытывает чувство блаженства- он как- радуется, или в печали?
Т
Тутта Карлссон
Пэм, беатификация, в дословном перевоводе означает "осчастливливание" . Beata - на итальянском (основа латынь на 80%) означает счастливая.
"Блаженные нищие ..." означает что они счастливы..
"Блаженные нищие ..." означает что они счастливы..
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.