Как хоронят евреев?
А
А.Графен
Может тут кто-то знает?
Тема навеяна отсюда:
http://www.e1.ru/talk/forum/read.php?f=67&i=715002...
Ну там и все изначальные данные.
Тема навеяна отсюда:
http://www.e1.ru/talk/forum/read.php?f=67&i=715002...
Ну там и все изначальные данные.
T
TIMBER!!!
кол забивают?
Ч
Чучелко мяучелко)))
а кто придумывает правила? )))
T
TIMBER!!!
а кто придумывает правила? )))
верующие думают, что Бог
Ч
Чучелко мяучелко)))
не , ну если автор так интерисуется иудейскими традициями, я полагаю, его с удовольствием просветят в синагоге.
в конце концов , интернет в помощь )
в конце концов , интернет в помощь )
М
Мавзолей путина
Тело погружается в жидкий азот, потом кладется на специальный стол — последний сильно вибрирует и останки рассыпаются в пыль. Затем все обезвоживается (от тела весом 75 кг остается около 25 кг порошка), складывается в крахмальную урну, зарывается в землю, а сверху сажается дерево.
М
Мавзолей путина
это называется промессия.
М
Мавзолей путина
тело в шелковом саркофаге помещается в герметичную камеру, заполненную водой и едким калием, нагревается до 150°C: за три часа получается коричневая жидкость и остатки костей. первая сливается, а остальное… складывается в крахмальную урну, зарывается в землю, а сверху сажается дерево.
а это - резомация.
а это - резомация.
М
Мавзолей путина
а раньше их скидывали прям за бараком.
C
Changa
О! четыре Девила подряд..возбудился не по детски...как в прошлые времена
п
проверка слуха
По улице жмуром несут Абрама,
В тоске идет за ящиком семья,
Вдова кричит сильней, чем пилорама,
И нет при нем ни денег, ни “рыжья”.
Тоскливо покидая синагогу,
Завернутый в большую простыню,
Абрам лежит в сатин на босу ногу,
Руками налегая на мотню.
Его котлы уже примерил шурин
И стрелки переводит втихаря,
А на людях божится, что в натуре
Не видел красивей богатыря.
Уже с утра в духах утюжат лепень,
Который был покойному пошит —
Евонный брат в Москве имеет степень,
Но не имеет надлежащий вид.
Пока процессия шагает,
На хате делится шмотье
И душу лабухи вынают,
И пьет халяву шнаранье.
На третий гвоздь, пока вдова рыдала
И швыркала заморский кокаин,
Назрела предпосылка для скандала —
Покойный подал голос из руин.
Состроилась, как есть, немая сцена,
Со страху Хаим челюсть проглотил,
Сподобился лицом в олигофрена
И мочевой пузырь ослобонил.
В момент исчезло множество скорбящих,
Вдове вдруг стало сразу не смешно.
Она кричала: “Господа, забейте ящик,
За все уже уплачено давно!”
И сразу на совковые лопаты
Возник всеобщий спрос и дефицит —
Кидали землю, будто три зарплаты
За этот труд на каждого висит.
Идут шикарные поминки.
Родные мечут колбасу.
Покойный ежится в простынке
Перед дверями в Страшный Суд.
В тоске идет за ящиком семья,
Вдова кричит сильней, чем пилорама,
И нет при нем ни денег, ни “рыжья”.
Тоскливо покидая синагогу,
Завернутый в большую простыню,
Абрам лежит в сатин на босу ногу,
Руками налегая на мотню.
Его котлы уже примерил шурин
И стрелки переводит втихаря,
А на людях божится, что в натуре
Не видел красивей богатыря.
Уже с утра в духах утюжат лепень,
Который был покойному пошит —
Евонный брат в Москве имеет степень,
Но не имеет надлежащий вид.
Пока процессия шагает,
На хате делится шмотье
И душу лабухи вынают,
И пьет халяву шнаранье.
На третий гвоздь, пока вдова рыдала
И швыркала заморский кокаин,
Назрела предпосылка для скандала —
Покойный подал голос из руин.
Состроилась, как есть, немая сцена,
Со страху Хаим челюсть проглотил,
Сподобился лицом в олигофрена
И мочевой пузырь ослобонил.
В момент исчезло множество скорбящих,
Вдове вдруг стало сразу не смешно.
Она кричала: “Господа, забейте ящик,
За все уже уплачено давно!”
И сразу на совковые лопаты
Возник всеобщий спрос и дефицит —
Кидали землю, будто три зарплаты
За этот труд на каждого висит.
Идут шикарные поминки.
Родные мечут колбасу.
Покойный ежится в простынке
Перед дверями в Страшный Суд.
Г
Грешник
Вы не хоронили в августе в Одессе ? Как? Вы не хоронили в августе в Одессе , в полдень, в жару? Ну, давайте сделаем это вместе. Попробуем - близкого человека. Давайте.
Мы с вами подъедем к тому куску голой степи, где указано хоронить. Кладбище. Мать их!..
Съезжаются пятнадцать - двадцать покойников с гостями сразу. Голая степь, поросшая могилами. Урожайный год. Плотность хорошая. Наш участок 208. Движемся далеко в поле. Там толпы в цветах. Все происходит в цветах. Пьяный грязный экскаватор в цветах все давно приготовил... Ямки по ниточке раз-раз-раз. Сейчас он только подсыплет, подроет, задевая и разрушая собственную работу. У него в трибуне потрясающая рожа музыкального вида с длинными волосами. Лабух переработанный. Двумя движениями под оркестры вонзается в новое, руша старое, потом, жутко целясь, снова промахивается, завывая дизелем под оркестры. Дикая плотность. Их суют почти вертикально. Поют евангелисты. Высоко взвивают евреи. Из-за плотности мертвецов на квадратный метр - над каким-то евреем: "Товариши, дозвольте мени, тьфу, а де Григорий? Шо ж ви мене видштовхнули, товариши?"
Цветы, цветы затоптанные, растоптанные. Белые лица, черные костюмы, торчащие носки ботинок, крики:
- Ой, гиволт!
- Господи, душу его упокой!
- Дозвольте мени...
Хорошо видны четверо в клетчатом с веревками и лопатами. Их тащат от ямы к яме: "Быстрей, быстрей, закопайте, это невыносимо". "Сейчас, сейчас". "Вначале веревки, потом лопаты". "Где чей? Нет таблички? Где табличка?" - "Сойдите с моей могилы".- "А где мне встать, у меня нога не помещается?"
Веревки, лопаты. "Музыкант" выкапывает, они закапывают. Пять штук сразу. Между ними по оси икс - пятьдесят сантиметров, по оси игрек - двадцать пять. Много нас. Много. Пока еще живых больше. Но это пока и это на поверхности. Четыре человека машут лопатами, как веслами. Мы им все время подвозим. Не расслабляться. Покойники снова в очередях. Уже стирается эта небольшая разница между живыми и мертвыми. Шеренги по веревке. Расстояние между бывшими людьми ноль, пять метра, время - ноль, пять минуты.
Крики, плачи, речи, гости, цветы, имена. На красный гроб прибивают черную крышку. "Ребята, это наша крышка..." - "А где наша?.." - "Откуда мы знаем, где ваша?" - "Сема, держите рукой нашу крышку".
В этой тесноте над вашей ямой чужой плач.
- Он был в партии до последнего дня...
- Кто? Он никогда не был в партии. Если бы мы достали лекарство, он вообще бы жил. Цыпарин, цыпарин. Ему не хватило цыпарина.
- Операции они делают удачно, они выхаживать не могут.
- Зачем тогда эти удачные операции?
- Вы хотите, чтоб он хорошо оперировал и еще ночами ухаживал?
- Я ничего не хочу, я хочу, чтобы он жил...
- Да скажите спасибо, что оперируют хорошо...
- За что спасибо, если я его хороню?!
- Это уже другой разговор.
- Он не хотел брать на себя. Он как чувствовал. А они ему все время: "Бери на себя... бери на себя". Он взял на себя. Теперь он здесь, а они в стороне.
- Теперь же инфаркт лечат...
- Инфаркт не лечат, его отмечают... Отметили - и живи, если выживаешь. Как он не хотел брать на себя. А они ему: "Мы приказываем - строй!" Он говорил: "Я не имею права". А они говорили: "Мы приказываем - строй!" Он построил, а когда приехала ревизия, они говорят: "Мы не приказывали - теперь весь завод здесь".
- Куда вы сыпете наши цветы? Где он? Где Константин Дмитриевич?.. Константин Дмитриевич. О, вот это он... А-а... вот это он. Ой, Константин Дмитриевич, и при жизни я вас искал. Вечно вас ищешь, вечно...
- Господи, спаси и помилуй. Суди нас, Господи, не по поступкам нашим, а по доброте своей, Господи.
- Товарищи, славный путь покойного отмечен почетными грамотами.
Тут закончили, там заплакали. Тут заплакали, там разошлись. Цветы, гробы, венки, ямы, плач, вой. "Беларусь" задними колесами в цветах.
- Товарищи, всех ногами к дороге! Значит, вынимайте и разворачивайте согласно постановлению горисполкома.
Черт его знает, чего больше - рождаются или умирают? Какое нам дело, если нас так хоронят?..
Мы с вами подъедем к тому куску голой степи, где указано хоронить. Кладбище. Мать их!..
Съезжаются пятнадцать - двадцать покойников с гостями сразу. Голая степь, поросшая могилами. Урожайный год. Плотность хорошая. Наш участок 208. Движемся далеко в поле. Там толпы в цветах. Все происходит в цветах. Пьяный грязный экскаватор в цветах все давно приготовил... Ямки по ниточке раз-раз-раз. Сейчас он только подсыплет, подроет, задевая и разрушая собственную работу. У него в трибуне потрясающая рожа музыкального вида с длинными волосами. Лабух переработанный. Двумя движениями под оркестры вонзается в новое, руша старое, потом, жутко целясь, снова промахивается, завывая дизелем под оркестры. Дикая плотность. Их суют почти вертикально. Поют евангелисты. Высоко взвивают евреи. Из-за плотности мертвецов на квадратный метр - над каким-то евреем: "Товариши, дозвольте мени, тьфу, а де Григорий? Шо ж ви мене видштовхнули, товариши?"
Цветы, цветы затоптанные, растоптанные. Белые лица, черные костюмы, торчащие носки ботинок, крики:
- Ой, гиволт!
- Господи, душу его упокой!
- Дозвольте мени...
Хорошо видны четверо в клетчатом с веревками и лопатами. Их тащат от ямы к яме: "Быстрей, быстрей, закопайте, это невыносимо". "Сейчас, сейчас". "Вначале веревки, потом лопаты". "Где чей? Нет таблички? Где табличка?" - "Сойдите с моей могилы".- "А где мне встать, у меня нога не помещается?"
Веревки, лопаты. "Музыкант" выкапывает, они закапывают. Пять штук сразу. Между ними по оси икс - пятьдесят сантиметров, по оси игрек - двадцать пять. Много нас. Много. Пока еще живых больше. Но это пока и это на поверхности. Четыре человека машут лопатами, как веслами. Мы им все время подвозим. Не расслабляться. Покойники снова в очередях. Уже стирается эта небольшая разница между живыми и мертвыми. Шеренги по веревке. Расстояние между бывшими людьми ноль, пять метра, время - ноль, пять минуты.
Крики, плачи, речи, гости, цветы, имена. На красный гроб прибивают черную крышку. "Ребята, это наша крышка..." - "А где наша?.." - "Откуда мы знаем, где ваша?" - "Сема, держите рукой нашу крышку".
В этой тесноте над вашей ямой чужой плач.
- Он был в партии до последнего дня...
- Кто? Он никогда не был в партии. Если бы мы достали лекарство, он вообще бы жил. Цыпарин, цыпарин. Ему не хватило цыпарина.
- Операции они делают удачно, они выхаживать не могут.
- Зачем тогда эти удачные операции?
- Вы хотите, чтоб он хорошо оперировал и еще ночами ухаживал?
- Я ничего не хочу, я хочу, чтобы он жил...
- Да скажите спасибо, что оперируют хорошо...
- За что спасибо, если я его хороню?!
- Это уже другой разговор.
- Он не хотел брать на себя. Он как чувствовал. А они ему все время: "Бери на себя... бери на себя". Он взял на себя. Теперь он здесь, а они в стороне.
- Теперь же инфаркт лечат...
- Инфаркт не лечат, его отмечают... Отметили - и живи, если выживаешь. Как он не хотел брать на себя. А они ему: "Мы приказываем - строй!" Он говорил: "Я не имею права". А они говорили: "Мы приказываем - строй!" Он построил, а когда приехала ревизия, они говорят: "Мы не приказывали - теперь весь завод здесь".
- Куда вы сыпете наши цветы? Где он? Где Константин Дмитриевич?.. Константин Дмитриевич. О, вот это он... А-а... вот это он. Ой, Константин Дмитриевич, и при жизни я вас искал. Вечно вас ищешь, вечно...
- Господи, спаси и помилуй. Суди нас, Господи, не по поступкам нашим, а по доброте своей, Господи.
- Товарищи, славный путь покойного отмечен почетными грамотами.
Тут закончили, там заплакали. Тут заплакали, там разошлись. Цветы, гробы, венки, ямы, плач, вой. "Беларусь" задними колесами в цветах.
- Товарищи, всех ногами к дороге! Значит, вынимайте и разворачивайте согласно постановлению горисполкома.
Черт его знает, чего больше - рождаются или умирают? Какое нам дело, если нас так хоронят?..
А Вам зачем? Все равно у нас в России правильно евреев вряд ли хоронят.
Прежде всего, евреев надо хоронить в день смерти.
П
Полосатая МатраЦа
Прежде всего, евреев надо хоронить в день смерти.
А если смерть наступила к вечеру?
C
Changa
начинать надо с утра..готовиться
З
Задов чмок
10:44
Дураки умирают по пятницам.
Дураки умирают по пятницам.
П
Полосатая МатраЦа
Дураки умирают по пятницам.
А я бы посмотрела кинуху с участием этого актёра- мне вот "Патриаршие" нра, там Фандера такая куколка, и ваще- весёленький фильм, чиста дамский, про злодеев и ментов-героев..
А если смерть наступила к вечеру?
Ну, в любом случае как можно быстрее, исключение - суббота и праздники.
КРАТКИЙ СПИСОК ВАЖНЕЙШИХ ЭЛЕМЕНТОВ ЕВРЕЙСКИХ ЗАКОНОВ О ПОХОРОНАХ И ТРАУРЕ
"ЗАКОНЫ ПОХОРОН:
Делать вскрытие запрещается.
Кремация категорически запрещена. Тело должно быть похоронено в земле. Следует приложить все усилия к тому, чтобы похоронить еврея на еврейском кладбище. Если это невозможно, следует похоронить его отдельно от неевреев.
Перед погребением тело обмывают (моют водой, после чего выливают на него около 20 литров воды), а затем заворачивают в саван. Саван должен быть белым, желательно льняным.
Во время еврейских похорон тело (включая лицо) все время закрыто. Тело не выставляют на обозрение, и нет никакой необходимости в его косметологической консервации.
Если хоронят в гробу, то гроб должен быть деревянным. Желательно вынуть одну из нижних досок или просверлить в ней отверстие. В гроб не кладут посторонние предметы (цветы и т.п.).
В Субботу и главные еврейские Праздники не хоронят. В других случаях откладывать похороны нежелательно.
ПОРЯДОК ПОХОРОН:
Ближайшие родственники (отец, мать, брат, сестра, сын, дочь, супруг или супруга) делают криа — надрывание одежды.
Родственники или друзья произносят hecneg — «прощальное слово», в котором вспоминают о добрых делах и хороших чертах умершего.
Траурная процессия идет к месту захоронения, при этом читают Псалмы.
Тело опускают в могилу и (в первую очередь, родственники и друзья) засыпают его землей. (Если хоронят без гроба, сначала кладут слой кирпичей или дерева, а потом уже засыпают землей). Читают особый Кадиш и молитву о душе умершего.
Немедленно после похорон ближайшие родственники начинают соблюдать правила траура; окружающие обращаются к ним со словами утешения.
По выходе с кладбища омывают руки и не вытирают их.
По возвращении ближайших родственников домой соседи и более далекие родственники подают им «трапезу сочувствия». Поминок не устраивают.
ШИВА — ОСНОВНОЙ ПЕРИОД ТРАУРА ДЛЯ БЛИЖАЙШИХ РОДСТВЕННИКОВ В ТЕЧЕНИИ СЕМИ ДНЕЙ, НАЧИНАЯ СО ДНЯ ПОХОРОН:
Занавешивают все зеркала в доме, зажигают свечи.
Не выходят из дома, не работают.
Сидят на низкой скамейке или на полу.
Не приветствуют и не прощаются.
Не надевают кожаную обувь (ходят в некожаной обуви или босиком).
Не развлекаются (не читают книги, не слушают радио и музыку, не смотрят телевизор). Не отвлекаются от скорби.
Читают Кадиш (для этого необходимо присутствие не менее десяти взрослых евреев).
Не моются, не стригутся и не бреются. (Стричься и бриться нельзя и позже, на протяжении тридцати дней).
Супружеская близость запрещена."
Из книги "Долг живых" П.ПОЛОНСКИЙ
Z
Zebra (забежала на минутку)
Если хоронят в гробу, то гроб должен быть деревянным. Желательно вынуть одну из нижних досок или просверлить в ней отверстие.
Интересно, почему не верхнюю? Чтобы "оживший" покойничек не обольщался, что выход есть? Умерла так умерла (с)
П
Полосатая МатраЦа
Не отвлекаются от скорби.
Если утрата близкого- от скорби и так ничем не отвлечься, если утрата не тяготит- невозможно заставить себя скорбеть- даже показушно.
F
Fenix F
Дата: 28 Окт 2010 01:56
Дата: 28 Окт 2010 01:57
Дата: 28 Окт 2010 01:58
а раньше их скидывали прям за бараком.
Дата: 28 Окт 2010 01:56
Дата: 28 Окт 2010
01:57
Дата: 28 Окт 2010 01:58
а раньше их скидывали прям за бараком.
Газ. Печь. И немного пыли. Крайне эффективно для похорон эффективных. Дёшево, без дополнительных издержек на гробы, тряпки, венки...
Экологично и практично.
[Сообщение изменено пользователем 28.10.2010 13:49]
Если утрата близкого- от скорби и так ничем не отвлечься, если утрата не тяготит- невозможно заставить себя скорбеть- даже показушно
И тем не менее. У нас - не знаю, соблюдают ли, а в Израиле после смерти близкого человека дают на работе отпуск 7-дневный. Так и говорят - "он сидит шиву", "шива" - это 7 на иврите, 7 дней траура по покойному. Так что скорбят по ритуалу.
Интересно, почему не верхнюю? Чтобы "оживший" покойничек не обольщался, что выход есть? Умерла так
умерла (с)
Нижнюю. "Из праха вышел и в прах обратишься"
Л
Лягух
Тело погружается в жидкий азот, потом кладется на специальный стол — последний сильно вибрирует и останки рассыпаются в пыль. Затем все обезвоживается (от тела весом 75 кг остается около 25 кг порошка), складывается в крахмальную урну, зарывается в
землю, а сверху сажается дерево.
И если дерево не приживается, то земля в радиусе двух метров вырывается и вывозится на кладбище радиоактивных отходов, где и остекляется.
T
TIMBER!!!
там Фандера такая куколка
вздор. одна изх самых страшных...
асексуальна на 200%
П
Полосатая_Матраца
асексуальна на 200%
На вкус и цвет товарищей нет, смогла же она понравиться аж двум героям фильма- значит, наоборот, сексуальна на 200%
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.