а где ЧМ?
Б
Безрюмки-Встужева
конечно..уорхол с одной Л
но их же двое
я не урхолл, не нада
а хто?
V
Volenta
я польщен
V
Volenta
два раза
Б
Безрюмки-Встужева
а тебе я кстати ЛС слал вчера
я польщен
везет
а я как всегда, без...
Б
Безрюмки-Встужева
а
тогда мне не надо таких писем
тогда мне не надо таких писем
V
Volenta
фиг тебе..самому мало..а глаза добрые-добрые
V
Volenta
я не капиталист..я рабочий класс не эксплуатирую...только таких как вы
V
Volenta
хорошо бы еще словакия италию вынесла послезавтра
V
Volenta
вру...есть еще водители и охранники, грузчики..тож не производственные рабочие
V
Volenta
..офисных работников
Б
Безрюмки-Встужева
История болезни
Уйдите все, я занят! Что на обед, как фамилия премьер-министра, как зовут жену… Ничего не знаю!
Когда это началось, я не помню, но матч СССР — Чили 1962 года застал меня, четырехлетнего, уже инфицированным: унесенный рекой времен черт знает куда, я и отсюда отчетливо слышу слово «Численко» и свое учащенное сердцебиение того дня. С тех пор и болею.
Почему футбол? Почему никому дела нет до чемпионата мира по бадминтону? Почему именно этот вирус охватил человечество, и два миллиарда инфицированных со всего мира, заодно со мной, подскакивают и вопят оттого, что кожаный дурак закатился или не закатился за белую линию, проведенную на траве? В чем дело?
Во-первых, демократизм. Без никакого Платини — два ранца, брошенных на асфальт, мячик или хоть коробочка из-под гуталина — и каждый сам себе Зидан. Но не только в простоте дело — дело в свободе! Правила сводят почти любую игру к фиксированной череде навыков. От волейбола до крикета — все жестко регламентировано: время владения, фазы игры, количество касаний… Свободнее других хоккей с мячом, но мяча-то как раз и не видать.
Футбол же ярок, свободен и просторен, как жизнь: под небом, при любой погоде, на глазах у всех, в многотысячной чаше амфитеатра…
Гладиаторы? Актеры?
Какая драматургия! Какое чистое следование ее законам! Завязка, накопление напряжения, и наконец, кульминация — слепящая точка выхода напряжения!
Чтобы вспомнить, кто стал чемпионом мира в 2006 году, надо напрячь память, — Зидан, убивающий Матерацци, встает перед глазами мгновенно и навечно. И я вам скажу: Зидан победил.
Неправда, что главное в футболе — счет на табло! Главное — прямо по Станиславскому — жизнь человеческого духа, здесь и сейчас! Благородство и подлость, жестокость и страдания, справедливость и несправедливость. Поэтому Игорь Нетто велик, а Марадона так и останется мелким жульем с понтами, даже если выиграет еще пять чемпионатов.
Поэтому Стрельцов встал в народном сознании в один ряд с Гагариным.
Поэтому в списке самых потрясающих жизненных впечатлений — секунды взлетов и падений на этом изумрудном прямоугольнике: ради них мы и просиживаем часы у экранов! Немецкий вратарь Шумахер, покалечивший в 1982 году француза Батистона, — мой пожизненный враг. Летучие голландцы семидесятых — моя пожизненная любовь! Юный Оуэн, прошивающий насквозь аргентинскую защиту, прекраснее всякого ДиКаприо; Дасаев, вытягивающий бразильский мяч из дальней «девятки», — это, я вам скажу, два Барышникова…
Немец Штилике, не забивший пенальти в той полуфинальной серии с французами, опустился на поле, съежился и закрыл лицо руками. Я видел нескольких Гамлетов на могиле Офелии — ни один из них не произвел на меня такого сильного впечатления.
В котле чемпионата мира свариваются вкрутую даже самые вялые. Кто-то назвал это мероприятие виртуальной мировой войной, и, кажется, он прав: почему-то это касается всех! Даже если вынести за скобки такие попадания в нерв, как матч Англия — Аргентина после Фолклендской войны, — все равно тут явно что-то большее, чем просто игра.
Артистичные итальянцы, организованные немцы, никогда не сдающиеся британцы… Наши, родимые, умом не понятые, способные выиграть в Париже у чемпионов мира, а потом еле унести ноги от Андорры… Узнаю брата Колю! И буду болеть, разумеется, подскакивая на диване и матерясь. Но это — уже начиная с сентября.
А сейчас — уйдите все, я занят! Что на обед, как фамилия премьер-министра, как зовут жену… Ничего не знаю! Уйдите, не мешайте. И не дай бог, любимая, пройдешь не вовремя мимо телевизора. Убью!
До 11 июля я живу полной жизнью. Я там, где все сейчас и навсегда, где все зависит от одной секунды и одного касания, где на страже закона не Чайка с Чуровым, а Уэбб с Росетти, и победа достанется сильнейшему, а счастье — всем.
Виктор Шендерович
http://www.novayagazeta.ru/data/2010/066/28.html
Уйдите все, я занят! Что на обед, как фамилия премьер-министра, как зовут жену… Ничего не знаю!
Когда это началось, я не помню, но матч СССР — Чили 1962 года застал меня, четырехлетнего, уже инфицированным: унесенный рекой времен черт знает куда, я и отсюда отчетливо слышу слово «Численко» и свое учащенное сердцебиение того дня. С тех пор и болею.
Почему футбол? Почему никому дела нет до чемпионата мира по бадминтону? Почему именно этот вирус охватил человечество, и два миллиарда инфицированных со всего мира, заодно со мной, подскакивают и вопят оттого, что кожаный дурак закатился или не закатился за белую линию, проведенную на траве? В чем дело?
Во-первых, демократизм. Без никакого Платини — два ранца, брошенных на асфальт, мячик или хоть коробочка из-под гуталина — и каждый сам себе Зидан. Но не только в простоте дело — дело в свободе! Правила сводят почти любую игру к фиксированной череде навыков. От волейбола до крикета — все жестко регламентировано: время владения, фазы игры, количество касаний… Свободнее других хоккей с мячом, но мяча-то как раз и не видать.
Футбол же ярок, свободен и просторен, как жизнь: под небом, при любой погоде, на глазах у всех, в многотысячной чаше амфитеатра…
Гладиаторы? Актеры?
Какая драматургия! Какое чистое следование ее законам! Завязка, накопление напряжения, и наконец, кульминация — слепящая точка выхода напряжения!
Чтобы вспомнить, кто стал чемпионом мира в 2006 году, надо напрячь память, — Зидан, убивающий Матерацци, встает перед глазами мгновенно и навечно. И я вам скажу: Зидан победил.
Неправда, что главное в футболе — счет на табло! Главное — прямо по Станиславскому — жизнь человеческого духа, здесь и сейчас! Благородство и подлость, жестокость и страдания, справедливость и несправедливость. Поэтому Игорь Нетто велик, а Марадона так и останется мелким жульем с понтами, даже если выиграет еще пять чемпионатов.
Поэтому Стрельцов встал в народном сознании в один ряд с Гагариным.
Поэтому в списке самых потрясающих жизненных впечатлений — секунды взлетов и падений на этом изумрудном прямоугольнике: ради них мы и просиживаем часы у экранов! Немецкий вратарь Шумахер, покалечивший в 1982 году француза Батистона, — мой пожизненный враг. Летучие голландцы семидесятых — моя пожизненная любовь! Юный Оуэн, прошивающий насквозь аргентинскую защиту, прекраснее всякого ДиКаприо; Дасаев, вытягивающий бразильский мяч из дальней «девятки», — это, я вам скажу, два Барышникова…
Немец Штилике, не забивший пенальти в той полуфинальной серии с французами, опустился на поле, съежился и закрыл лицо руками. Я видел нескольких Гамлетов на могиле Офелии — ни один из них не произвел на меня такого сильного впечатления.
В котле чемпионата мира свариваются вкрутую даже самые вялые. Кто-то назвал это мероприятие виртуальной мировой войной, и, кажется, он прав: почему-то это касается всех! Даже если вынести за скобки такие попадания в нерв, как матч Англия — Аргентина после Фолклендской войны, — все равно тут явно что-то большее, чем просто игра.
Артистичные итальянцы, организованные немцы, никогда не сдающиеся британцы… Наши, родимые, умом не понятые, способные выиграть в Париже у чемпионов мира, а потом еле унести ноги от Андорры… Узнаю брата Колю! И буду болеть, разумеется, подскакивая на диване и матерясь. Но это — уже начиная с сентября.
А сейчас — уйдите все, я занят! Что на обед, как фамилия премьер-министра, как зовут жену… Ничего не знаю! Уйдите, не мешайте. И не дай бог, любимая, пройдешь не вовремя мимо телевизора. Убью!
До 11 июля я живу полной жизнью. Я там, где все сейчас и навсегда, где все зависит от одной секунды и одного касания, где на страже закона не Чайка с Чуровым, а Уэбб с Росетти, и победа достанется сильнейшему, а счастье — всем.
Виктор Шендерович
http://www.novayagazeta.ru/data/2010/066/28.html
Т
Тристрам Шенди
Макаронники поехали вслед за лягушатниками.
Мне это начинает нравиться.
Мне это начинает нравиться.
Н
Нефрют
это я накаркал!
вдруг еще и испанию отцепят
вдруг еще и испанию отцепят
Б
Безрюмки-Встужева
зря они что ли вувузят
всех отцепят
букмекеры наварились
всех отцепят
букмекеры наварились
Ш
Шесть утра
ОООООООООО!!!!!!! Германия вышла в четверть финала!!!!!!1 Может, и вправду, пацаны повторят Матеуса, Клинсмана, Фёллера, Бреме, Литбарски, Аугенталлера и Кана....и станут чемпионами ?!!!! Но сегодня - есть за что выпить!!!!:-):-):-)
Н
Нефрют
Судья "убил" игру
B
BlindGuardian
По международному коммунистическому и рабочему движению нанесен сильнейший удар. Команда героической Корейской народно-демократической республики потерпела временное поражение от сил Португальской империи, где подняли головы наследники Салазара. Историки и политики еще долгие годы будут
анализировать причины случившегося. Подмененные на южных корейцев, марионеток Чон Ду Хвана, "футболисты КНДР" пропустили 7 португальских мячей - семь кинжалов в сердце идеологии чучхе, в добрую улыбку Ким Ир Сена, в надежду всех трудящихся на торжество идей мира и социализма.
Т
Тристрам Шенди
Судьи там хреновые...наш чемпионат - отдыхает. Аргентина забивает из двухметрового офсайда, гол англичан это вообще жесть. Надо Иванова вернуть, он хоть 15 карточек показал, но голы не засчитывал левые.
Немцы, конечно, красавчики.
Третья распиаренная сборная покидает чемпионат. Надо ещё испанцев отжать и Аргентину. Ну, если бундесы так же будут бегать, то раздавят Месси и компанию.
Немцы, конечно, красавчики.
Третья распиаренная сборная покидает чемпионат. Надо ещё испанцев отжать и Аргентину. Ну, если бундесы так же будут бегать, то раздавят Месси и компанию.
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.