Классовая теория: собиратели и охотники.
{
Всегда был и всегда будет, как бы спирали эволюции не виться, класс трудящихся и класс пользующихся результатами их труда.
В доисторическое время, по слухам, существовали два типа первобытных людей: охотники и собиратели. Собиратели, они же - бездельники, совсем ничего не делали, а только пользовались благами природы, которые в изобилии валялись прямо на земле, чтобы их легче было собирать, тогда как охотники, в поте лица, целыми толпами загоняли мамонтов, но все равно гибли от ежедневного соприкосновения с окружающей беспощадной природой. Со временем охотники пристрастились загонять не мамонтов, а своих соседей-собирателей, тех, которые совсем ничего не делали, а только наслаждались и жирели. Загнанные соседи сдавались на милость победителя и делались рабами. Теперь уже они вынуждены были собирать разные природные ништяки не для себя, а для своих хозяев. Хозяева же, убедившись в том, что они будут теперь всегда сыты, совсем забросили охоту на больших мамонтов и переключились на малых зайцев, в чем и преуспели.
В дальнейшем суровые охотники превратились в воинов, а собиратели - в крестьян. Кое-где собиратели восставали, свергали охотников, добирались почти что до самой власти, которая должна была вернуть им их доисторическое право ничего не делать, а только подбирать природные богатства, как вдруг, откуда ни возьмись, налетал сторонний охотник, да и забирал себе всю власть. А обманутые собиратели возвращались на свои поля и огороды.
Охотникам, которые в доисторическое время много времени потратили на изучение законов, по которым существуют животные, переняли у них кое-что, поэтому часто можно видеть как один охотник убивает другого. Собирателям такое вероломство недоступно. Они могут только потом, после драки, изучить место стычки и подобрать оставшиеся трофеи.
В обозримом прошлом, на очередном эволюционном витке, охотники стали комиссарами, а собиратели по-прежнему остались крестьянами. Они уже забыли о тех счастливых первобытных временах, когда сосиски росли на деревьях, и их можно было срывать и есть в любом количестве. Когда охотники-комиссары в равной и неравной борьбе все постепенно поубивали друг друга, им на смену пришли новые охотники, которые стали сперва бандитами, а потом бизнесменами. Они ходят в костюмах и силой своего интеллекта, а иногда и по старинке, при помощи верного кольта, побеждают противников - других, вражеских охотников. А что же тем временем происходит с собирателями?
А они наконец-то вернулись к тому, с чего начали. На фуршетах, которые устраивают охотники по случаю удачно загнанного конкурента, всегда ошиваются собиратели - и собирают, собирают со столов пищу и выпивку. К охотящемуся в поте лица бизнесмену приезжает в гости дальний родственник, и остается у него навсегда: ходит по особняку, собирает то, что плохо лежит, а хозяин не замечает, а то, может быть, его и вовсе убивают.
Уходя утром на цыпочках из дома, охотник прикрывает одеяльцем своих детишечек, только под утро вернувшихся с дискотеки-под-экстази, целует жену, которая не работает, а вместо этого на досуге собирает бриллианты, дает рубль бомжу, который побирается у дверей его дома - словом, расплачивается перед собирателями за те многочисленные поколения своих предшественников-охотников за все. А когда расплатится окончательно, собирателям придется плохо.
} (c) Некто Лукас
Всегда был и всегда будет, как бы спирали эволюции не виться, класс трудящихся и класс пользующихся результатами их труда.
В доисторическое время, по слухам, существовали два типа первобытных людей: охотники и собиратели. Собиратели, они же - бездельники, совсем ничего не делали, а только пользовались благами природы, которые в изобилии валялись прямо на земле, чтобы их легче было собирать, тогда как охотники, в поте лица, целыми толпами загоняли мамонтов, но все равно гибли от ежедневного соприкосновения с окружающей беспощадной природой. Со временем охотники пристрастились загонять не мамонтов, а своих соседей-собирателей, тех, которые совсем ничего не делали, а только наслаждались и жирели. Загнанные соседи сдавались на милость победителя и делались рабами. Теперь уже они вынуждены были собирать разные природные ништяки не для себя, а для своих хозяев. Хозяева же, убедившись в том, что они будут теперь всегда сыты, совсем забросили охоту на больших мамонтов и переключились на малых зайцев, в чем и преуспели.
В дальнейшем суровые охотники превратились в воинов, а собиратели - в крестьян. Кое-где собиратели восставали, свергали охотников, добирались почти что до самой власти, которая должна была вернуть им их доисторическое право ничего не делать, а только подбирать природные богатства, как вдруг, откуда ни возьмись, налетал сторонний охотник, да и забирал себе всю власть. А обманутые собиратели возвращались на свои поля и огороды.
Охотникам, которые в доисторическое время много времени потратили на изучение законов, по которым существуют животные, переняли у них кое-что, поэтому часто можно видеть как один охотник убивает другого. Собирателям такое вероломство недоступно. Они могут только потом, после драки, изучить место стычки и подобрать оставшиеся трофеи.
В обозримом прошлом, на очередном эволюционном витке, охотники стали комиссарами, а собиратели по-прежнему остались крестьянами. Они уже забыли о тех счастливых первобытных временах, когда сосиски росли на деревьях, и их можно было срывать и есть в любом количестве. Когда охотники-комиссары в равной и неравной борьбе все постепенно поубивали друг друга, им на смену пришли новые охотники, которые стали сперва бандитами, а потом бизнесменами. Они ходят в костюмах и силой своего интеллекта, а иногда и по старинке, при помощи верного кольта, побеждают противников - других, вражеских охотников. А что же тем временем происходит с собирателями?
А они наконец-то вернулись к тому, с чего начали. На фуршетах, которые устраивают охотники по случаю удачно загнанного конкурента, всегда ошиваются собиратели - и собирают, собирают со столов пищу и выпивку. К охотящемуся в поте лица бизнесмену приезжает в гости дальний родственник, и остается у него навсегда: ходит по особняку, собирает то, что плохо лежит, а хозяин не замечает, а то, может быть, его и вовсе убивают.
Уходя утром на цыпочках из дома, охотник прикрывает одеяльцем своих детишечек, только под утро вернувшихся с дискотеки-под-экстази, целует жену, которая не работает, а вместо этого на досуге собирает бриллианты, дает рубль бомжу, который побирается у дверей его дома - словом, расплачивается перед собирателями за те многочисленные поколения своих предшественников-охотников за все. А когда расплатится окончательно, собирателям придется плохо.
} (c) Некто Лукас
Бред.
хоть бы это: "ходит по особняку, собирает то, что плохо лежит, а хозяин не замечает, а то, может быть, его и вовсе убивают".
Собиратели же не убивают!
А из кого вышли комиссары?
хоть бы это: "ходит по особняку, собирает то, что плохо лежит, а хозяин не замечает, а то, может быть, его и вовсе убивают".
Собиратели же не убивают!
А из кого вышли комиссары?
Согласен, но речь шла о собирателях. Опять же как охотники переняли у животных кое-что, и поэтому стали убивать друг друга??? Ведь звери одного вида не убивают друг друга и других зверей ради спортивного интереса!
э
:э
Тот, звери убивают друг друга из-за жертвы, наживы, еды. Это не спортивный интерес, а классовое желание покушать, например. Если одна стая не столь быстра по природе, чтобы бегать за "этим", она может быть сильна, чтобы отобрать набеганное. : )
Непонятно, почему собирателям придется плохо в конце концов? : )
Непонятно, почему собирателям придется плохо в конце концов? : )
Непонятно, почему собирателям придется плохо в конце концов? : )
Потому, что охотник расплатившись с собирателями за "прошлые грехи" останется ни с чем, а ведь ему захочется кушать...
В общем: "грабь награбленное" ;-)
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.