Мне тут сказали...

Что без иронии я не могу общаться

Че делать? Как от этого избавиться?

Лучше избавтесь от того, кого это напрягает

ирония - это страх

А Капитан сказал, вернее не он, а какой-то типа писатель, которого он зацитировал, что ирония - это страх.

Ирония - это свойство развитого ума.

а мне тут сказали, что "не нравишься ты мне в последнее время"
Типа что стала я циничьная и удрученная.

Че делать? Как от этого избавиться?

тоже не могу, ибо всерьез все это воспринимать - просто невозможно.

Да ну?

щас, цЫтату буду искать

"...Беда в том, что новейшая конформистская поэзия (и вообще литература) в большом числе тех же образцов, которые сделались популярными по ходу истекшего десятилетия, – страдала и страдает по сей день какой-то досадной ущербностью. Ущербность эта на всех уровнях достаточно однородна и однонаправленна. Веет отовсюду не то чтобы «насмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом», но самоосмеянием рухнувшего самообмана. В массе выступлений, художественно неполноценных, это выражено в уродливом кривлянии, дешёвом эпатаже, в мелком, так сказать, хулиганстве. На более высоком уровне та же тенденция выражена во всепроникающих интонациях иронии.

Об этом-то и пойдёт в основном речь. Ирония как основополагающий ценностный и стилесоздающий момент нонконформистской поэзии (шире – и литературы, и культуры в целом); ирония в связи с общими тенденциями истории культуры; оценка – в этом контексте – тенденций и перспектив современной поэзии как культурного явления, – вот чем теперь уместно заняться.

Что ирония пронизывает насквозь названные пласты литературы – спорить не приходится. Перед нами – многоразличие психологических оттенков её. Так у Бродского (начально самого бескомпромиссного, да и вообще едва ли не самого раннего из новейших нонконформистов) ирония сопряжена с ответственным сознанием собственного достоинства; в романе В.Ерофеева «Москва-Петушки» ирония доходит до отчаяния от страха за это достоинство; в романе Э.Лимонова «Это я, Эдичка» чувство собственного достоинства счастливо утрачивается... Перед нами – разнообразие жанров, захваченных иронической интонацией или содержащих апологию иронии. Названы уже поэзия и художественная проза; но существует даже ироническое литературоведение (школа Синявского); пуще того: ирония восхваляется в политической публицистике! В самом деле: в 6-м номере журнала «Синтаксис» можно прочесть такое: «Нет, без иронии никак нельзя. Ирония – это даже лучше чем habeas corpus act» (с. 81)... Насыщены иронией и многочисленными групповыми направлениями, начинаниями, предприятия: тут и «Аполлон», и «Ковчег», и даже полуреспектабельный «Метрополь».

Как будто застыл на рекламном щите освобождающейся русской литературы один-единственный выразительный жест: высунутый язык.

Ирония рассматривается не просто как распространённый сегодня стиль мышления, тон, приём, троп: нет, но – как едва ли не универсальная основа культуры, как гармония культурных ценностей.

Можно рассматривать исток тенденции как эмоциональный импульс, именно – как реакцию на параноидальную серьёзность официоза. Ирония призвана «снимать» ограниченную односторонность патетики. Но разве всеобщая, бесконечная самоценная ирония не есть так же односторонность, заслуживающая прежде всего – как это ни парадоксально! – иронического же оглупления? Существует же удачная пародия на Лимонова (см. «Эхо» 122-3). А вышеприведённый пассаж насчёт habeas corpus – разве не в пародию просится?

Но даже не в односторонности этой – ущербная суть нынешнего «паниронизма». Суть в том, что – как показывает история культуры (литературы прежде всего) – дух иронии плодотворно и продуктивно дышит там, где вызывают его с позиции силы, где уверенная в себе творческая личность опирается на мощный внутренний потенциал. Вот лишь два примера. Насквозь ироничной была русская культура конца XVIII – начала XIX столетия. Создавали эту культуру люди сильные, притом упивающиеся – может быть, чересчур легкомысленно – взлётом молодой послепетровской России над ареной европейской истории. Люди эти пол-Европы завоевали и пол-России уставили памятниками себе («Румянцева победам»). Державин (спасшийся верхом от самого Пугачёва с подручными), Пушкин (восхищавшийся за это Державиным) и другие люди того же склада, – все они дышали и наслаждались мощью и славой России, для самих же себя за долг почитали из пустяков подставить под дуло пистолета грудь на поединке.

Этим людям ирония не только добавляла блеска – она ещё сообщала им человечность: без иронии, согревающей эпоху, они казались бы какими-то бесчувственными монстрами, лишёнными обаяния слабости человеческой. – Ещё пример: знаменитая романтическая ирония. С её помощью немецкий писатель-романтик и его романтический герой отталкивались от косного и ограниченного филистера, а затем возносились и над собою в бесконечности чистого мышления и в артистической многогранности тренированного воображения. Здесь также налицо была сила, сила духа в понимании немецкого романтизма.

От иронии же, которой перенасыщена сегодняшняя наша литература, за версту веет растерянностью, неуверенностью в себе, слабостью. У истоков этой иронической поэтики – не игривое сознание силы, но горькое разочарование, крах былых надежд. Отчего это так – во многом объясняется приведёнными в начале соображениями исторического порядка. Ирония, лишённая сильной позиции, в большинстве случаев выглядит беспомощно. В целом описываемое течение можно определить как культурное пораженчество.

Слабость, находящая в себе неприемлемое, неадекватное выражение и не пытающаяся отыскать для себя прочную духовно-ценностную опору, – к тому как раз и ведёт, что у людей даже способных (как Лимонов) ирония вырождается в голое ёрничество, самоосмеяние доходит до утраты чувства собственного достоинства, напрочь выветривается высокая ответственность поэта и даже элементарная литераторская ответственность..."

Александр Сопровский

http://www.poesis.ru/poeti-poezia/soprovskij/frm_p...

Надо ещё научиться делать круглые симпатичные глазки, как у кота из Шрека, и тогда ирония будет читаться как девичья наивность

Самоирония..."ты спутал батя..."

А просто ирония - нет?

Ни в коем случае!
Но, контролировать, придецца.

если человек уже просек, что это часть моей натуры, он обидится еще больше и даст мне - "От винта!".

Нет. На личном опыте..либо это не ирония, либо ум не развитый

И что - скрывать теперь свою натуру? Просто несколько смягчить иронию - выражением лица, кокетством, поглаживанием пуговицы, в конце концов...А вообще-то ирония - это действительно защитная функция. Вы хотите дишить себя одной из форм защиты своей психики? Значит, придётся менять её на что-то другое, поскольку потребность в защите останется. А вы уверены, что это "другое" будет симпатичнее, чем ирония?

А вы уверены, что это "другое" будет симпатичнее, чем ирония?

Самоирония

Сложно себя перекроить под серьезный лад. Очень сложно.

вооще я сам не понял, что сказал...