Холод, смерть и тупость.

Вот видите. Неинтересно.

Нас было четверо.
И к нам поперлись еще двое.
Одна дама переохладилась до синевы уже до упадка сил до невозможности двигать ноги. Приволокли ее волоком за рукава куртки. А я горячий был.
Организм был такой. Раздели ее почти догола и засунули мне под одеяло.
Поесть дали. Я кормил ее с ложки. Мило поболтали.
Ничего отдаленно сексуального. Она как мужик волосатая вся.
2003 год.
В энергосбыте подписываю документы, жду очередь.
Стоит она. Смотрит. Улыбаюсь скромно совсем. Говорю "привет". В ответ: "Мм. Привет". Пауза. Она дико агрессивно: "А что ты мне улыбаешься, думаешь, я тебе чем-то обязана за так называемое "спасение"?"
Я: "Я тебе улыбаюсь."
Она: "Ты г...дон. И все вы мусор. Я вышла замуж за умного и состоятельного человека. Вы меня задолбали своими улыбками. И не лезь ко мне".

Автор: Добрый пастырь (Отправить письмо) (ЛС) (О пользователе)
Дата: 01 Фев 2009 23:55

Читал материалы по перевалу Дятлова, а там есть фото палаток в снегу, и вспомнилось не в тему.
Я перестал доверять людям, когда мне было 15 лет.
Пошли в поход на майские праздники.
Поставили палатку. Было плюс 10. Развели костер. Еда вкусная на костре. Песни. Девки такие все душевные. Такие прямо тонкие натуры. Ранимые. Утонченные. Пацаны интеллектуалы.
Я поел и уснул. В палатке. Лежу на пенке и на одеяле. Снял Свитер. Носки шерстяные оставил. Укрылся одеялами. Обувку снял и поставил у входа.
Просыпаюсь от озноба.
На мне нет одеяла. Подо мной одна пенка. Нет обуви. Нет свитера. Нет костра. Нет еды. Нет рюкзаков.
Нет голосов. Снаружи двадцать сантиметров снега. Минус пятнадцать. Я замерзаю.
Никаких следов. Идет снег.
Я охладидлся так, что меня тянуло лечь.
Я орал. Палатка ниже моего роста. Я махал руками в позе лыжника.
Все, думаю, капец. Буду сидеть в палатке - замерзну.
Направление помню. Побежал в носках к станции. Это километров 15. Мне бабушка как-то рассказала, что мужики на лесозаготовках наспор пробежали босыми 11 км по минус тридцати.
Пробежал километра полтора. С другой стороны горы сидят голубчики мои товарищи у чужой палатки.
Песни поют про тайгу и дружбу. Жрут, пьют чай. Солярки в костер подливают.
Я им говорю: "Вы чо?" А голоса нету уже.
Они переглянулись все, типа, мы не крайние.
Как так, люди одели мое теплое и обувь, сняли с меня одеяло, оставили меня спать на морозе голым.
Я отогрелся. А девка в моих сапогах мне не хотела отдавать сапоги. Я сказал, что врежу по морде.
Оделся и ушел ночью. И больше я с этими людьми, поющими под ггитару о тайге и дружбе никогда не разговаривал.

Очень
жаль, лучше бы не добежали )
И вашей сестре и отцу жилось бы лучше, да и вобще на одного урода на Земле стало бы меньше!

а я в 10.
когда боялся прихода отца с
работы, когда школа была адом, после которой думалось о скорейшем окончании бытия. друзья…нет, это были враги, маленькие фашисты.
с тех пор ничего не изменилось в людях, лишь стена, за которой прячешься, порою искушаясь выходя, так как одиноко … но ничего не изменилось, ничего. лишь методы
действия «людей».

Интересно как... А автор никогда не задумывался о причинах, по которым те люди, которые по его мнению обязаны ему жизнью, совсем даже не благодарны ему, а, совсем наоборот - считают его за дерьмо?

Рискните предположить.

Интересно как... А автор никогда не задумывался о причинах, по которым те люди, которые по его мнению обязаны ему жизнью, совсем даже не благодарны ему, а, совсем наоборот - считают его за дерьмо?

Рискну. И вердикт мой таков: он не задумывался.

Мой ответ - я добрый.

Рискну. И вердикт мой таков: он не задумывался.

Амур, Вы как будто лично знакомы с пастырем?
Не?

Со мной никто не знаком. Я не существую.

А почему Малу стала Ммууллом? Не?