Ленинград, я еще не хочу умирать
Л
Ливси
сегодня 65 лет со дня снятия блокады. Спросил у старшенькой, а была ли политинформация в школе?
-- Какая?
-- Про Ленинград, про блокаду?
-- гм...
а дочь и не знает ничего. Ни про Ленинград, ни про девятьсот дней блокады, студень из человеческих костей, ни про дневник Тани Савичевой, седьмую симфонию, дорогу жизни ...
Ну, школа, ладно, виновата. Но и я хорош ...
Пойду-ка в яндыкс в поисках ссылок ...
-- Какая?
-- Про Ленинград, про блокаду?
-- гм...
а дочь и не знает ничего. Ни про Ленинград, ни про девятьсот дней блокады, студень из человеческих костей, ни про дневник Тани Савичевой, седьмую симфонию, дорогу жизни ...
Ну, школа, ладно, виновата. Но и я хорош ...
Пойду-ка в яндыкс в поисках ссылок ...
Г
Горец из клана MC
в Ленинграде ветераны с администрацией борются за Парк Победы... там захоронения массовые времен Блокады, а его застраивать хотят - торговы центр... и Высоты, название не помню, где сжигали умерших и прах захоранивали - тож, администрация завод по переботке мусора строить желает...
w
waserman\'
Там, где прорывали блокаду Ленинграда, где почти четыре года шли самые кровопролитные бои в истории России, собирались построить городскую свалку.
Строительство «Полигона твердых бытовых отходов» на Синявинских высотах должно было начаться сразу же после юбилейных торжеств, посвященных 65-летию снятия блокады Ленинграда. Под грудами мусора навсегда похоронили бы так и не найденные останки многих тысяч защитников города. Корреспондент «КП» выехал на место давно отгремевших боев.
ЗНАКИ ВОЙНЫ
Коренные петербуржцы-ленинградцы знают, что свою трагедию город еще не пережил до конца. Слишком мало прошло времени - всего 65 лет. Если уметь смотреть, блокаду можно найти везде - в осколочной осыпи на гранитном парапете набережной. Или на потолках в квартире на Петроградской стороне, где десять слоев современной побелки так и не смогли скрыть пятно копоти, которое оставила печка-буржуйка. В серой амальгаме старых питерских зеркал чудится жуткое. Эти зеркала заморозили в блокадные зимы, амальгама потускнела от лютого холода, и на ней, как на фотопленке, навеки отпечатался ужас тех дней. Блокада, память о ней, сидит у горожан в подсознании крепко, как ржавый загнутый гвоздь. Я не нахожу себе места, если дома нет хлеба. Обычного черного хлеба. Я иду и покупаю хлеб, много - сразу две буханки. Чтобы был. А потом меня трясет и выворачивает, когда этот безнадежно заплесневевший хлеб приходится выбрасывать. Не могу спокойно смотреть и слышать, как окаменевшая горбушка со стуком падает на дно мусорного ведра. Отку
да это во мне? Оттуда, из тех лет.
Стандартная отписка чиновников на запросы встревоженных граждан.
Если бы я был один такой, чувствительный и памятливый, все было бы очень просто и гладко. Документы подписаны еще в 2006 году, деньги на обустройство помойки выделены, осталось только провести Дни памяти, устроить концерт ветеранам и можно начинать строить. Но питерцы замысел властей, мягко говоря, не поддержали.
Первый раз в жизни меня собирали в командировку всем миром. За сутки до отъезда в Петербург я забросил просьбу о помощи на один военно-исторический интернет-форум. Уже через час мне пошли письма - с картами боев, историческими справками, копиями документов, распоряжений и отписок чиновников. Совершенно незнакомые люди слали мне свои телефоны: «Если понадобится помощь, если вам будет нужен проводник по Синявинским высотам, если вам будет нужна машина - звоните!» Прошла неделя, но письма продолжают идти.
Свалка на месте боев в Синявине оказалась своеобразным тестом на нравственность. Петербуржцы его прошли успешно. Правда, не все...
Оказывается, про свалку горожане узнали только в октябре, хотя «Решение о строительстве мусороперерабатывающего комплекса» было подписано аж двумя вице-губернаторами еще в феврале 2006 года. По городу пошел шорох, потом ропот. Ветераны писали письма, в ответ - тишина. Городские газеты старались не касаться этой темы, а если что-то и писали, то только про экологию. Смелые телевизионщики приезжали в Синявино, снимали синхроны, крупные планы и панорамы, но сюжеты почему-то не попадали в эфир...
Я сижу в штабе поискового отряда «Ингрия». Отряд базируется прямо в здании исторического факультета ЛГУ. Между мной и командиром отряда, историком Евгением Ильиным, стол, на котором лежит кучка бумажных конвертов. В каждом - медаль «За оборону Ленинграда». Металл в окислах, материя на планках серо-желтая, как суглинок синявинских полей. Там они и были найдены, вместе с бойцами.
- Из пяти попыток прорыва блокады четыре случились именно в Синявине, на участке длиной всего в 16 километров. Немцы называли его Бутылочным горлом, наши - Шлиссельбургско-Синявинским выступом. В Синявине, в ополчении, воевал цвет Ленинграда. Там он и остался.
- Сколько там погибло? Примерно?
- Если только примерно... - вздыхает Евгений Васильевич. - Только примерно. Мы во время поиска находим мужиков, которые нигде не числятся. Их с марша бросали в бой... Достаточно точно можно оценить потери лишь в Третьей операции - 113 674 человека. В августе 1942 года Вторая ударная армия Волховского фронта прорвала восточную линию обороны Бутылочного горла, завязла в боях и до самого октября оказалась в котле под бывшей деревней Гайтолово. Свалку собираются строить точно в центре этого котла - 150 гектаров под нее отведено. Поля, где будет свалка, поисковиками не обследовались толком - совхозные земли. Когда в 70-х годах там проводили мелиорацию - кости хрустели. Сколько там погибших, сказать сложно. Мы, когда отправились в эти места с первой «Вахтой памяти», мало чего увидели. У нас из снаряжения был один щуп и три лопаты. За семь дней мы нашли восемь человек. Во вторую вахту мы рискнули забраться на край совхозного поля и нашли уже 67 человек! Хотя мы отработали крохотный участок: по фронту - метров 100 и в глубину метров 150.
- А что говорят власти?
Евгений Ильин вслух, с выражением зачитывает мне официальный ответ на запрос:
- «В ходе проведения работ по обоснованию места строительства полигона данная территория была детально изучена на предмет нахождения на ней памятников истории и культуры, военных мемориалов и захоронений в указанном месте не обнаружено».
И спрашивает сам себя:
- Это кому они пишут?
Плакат А. Кокорекина. 1941 г.
ХОЗЯИН БОЛОТ
У моста через Неву, несмотря на мороз с колючим ветерком, было многолюдно - начиналась праздничная неделя, посвященная прорыву блокады. К музею-диораме «Прорыв блокады» автобусы, заказанные властями, привезли из города ветеранов - все, как один, с красными гвоздиками в руках. Подтянулись военные историки, горожане с детьми, местные чиновники, военные. Немаленькая площадка перед музеем народ не вмещала. Побродил среди нарядных ветеранов, но портить старикам праздник дурными известиями не хотелось, было понятно, как они отреагируют, узнав о мусорном полигоне. В оцеплении, у шеренги танков, поднятых со дна Невы и найденных в окрестных болотах, приметил легендарного человека, ночной кошмар всех «черных следопытов» России, сотрудника кировской милиции по кличке Борода. Больше десятка лет он лазает по синявинским лесам и болотам с пистолетом и в драном камуфляже, один или с напарником. Он знает эти места вдоль и поперек, и будь ты хоть «красный следопыт», хоть «черный», но рано или поздно в лесу раздастся дикий крик:
- Стоять! Работает трофейная группа Кировского РОВД! Приготовить документы!
Такого подразделения - трофейная группа - в МВД РФ, конечно, нет, а Борода есть. Про мусорный полигон он знал давно. По его данным, свалку специально заложили в таком месте, чтобы она могла расти вширь, пока не покроет все Синявино.
- Я категорически против. У нас же как: стоит только в лесу тачку с мусором вывернуть - и понеслось. Через неделю будет помойка с футбольное поле. А там за сотню тысяч погибших. Пока только «верховых» собрали...
- Поисковики жалуются, что очень трудно в вашем районе получить «открытый лист» на раскопки, зверствуете, не даете работать!
- И буду зверствовать, - честно сказал мне Борода. - Когда в составе поискового отряда есть четырежды судимый член клуба «трех гусей» (ст. 222 УК РФ - «незаконный оборот оружия и боеприпасов». - Прим. корр.), никаких разрешений не будет. А нормальные поисковики у нас работают.
Борода был прав: в десятке километров от музея, на линии передовых траншей Бутылочного горла, меня ждали поисковики, работающие в Синявине круглый год и каждый день, с 9 утра до 5 вечера. На прощание Борода попросил меня передать через газету всем юным самодеятельным фанатам фильма «Мы из будущего», что «черных следопытов мы бьем, отнимаем приборы и мобильники, а потом продаем в рабство в Ичкерию».
ПРОПОРЦИЯ СМЕРТИ
Склон высоты, плавно сбегающий к болоту, производил дикое впечатление: везде, насколько хватало глаз, земля была вздыблена, перекопана и вывернута наизнанку. Когда-то здесь стояла дивизия СС «Полицай», которую сами же немцы прозвали «дивизией дубовых крестов». В Синявине ее перемололи полностью, только за два месяца боев дивизия потеряла половину списочного состава.
Поисковики рассказывают журналисту «КП», что все боевые действия здесь строились по одной схеме: артподготовка, смешивающая с землей позиции, затем атака. По воспоминаниям немцев, воевавших в этих местах, у них в ходу была шутка: «Меняю железный крест на спортивные туфли». То есть когда начинала бить наша артиллерия, немцы бежали с позиций, прихватив оружие и «набив карманы патронами». Потом возвращались и контратаковали красноармейцев, уже занявших их траншеи. Николай Никулин, бывший радист, ставший после войны профессором искусствоведения, хранителем коллекции голландцев Эрмитажа, так описал поле боя:
«У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и брюках - жертвы боев 1941 года. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах, еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку зимой 1942 года. Потом - политбойцы в ватниках и тряпочных шапках (их выдавали в блокадном Ленинграде)». Его бывший противник Хассо Стахов видел то же самое, но чуть по-другому: «Часто солдаты устраивают свои стрелковые ячейки между горами трупов, одетых в русскую и немецкую форму, лежащих вперемешку и застывших, как лед. Их никто не собирается закапывать. Солдаты просто перешагивают через них, как через спящих. Они смотрят на них, как на братьев: все они жертвы среди жертв, не принадлежащие окружающему миру».
Мы бредем по смерзшимся кучам земли, перемешанной с железом. Под ногами - расползшиеся гильзы от трехлинеек. Командир поискового отряда «Уголек» Михаил Авдеев объясняет, что в Ленинграде не хватало латуни, и гильзы делали чуть ли не из кровельного железа (полностью интервью смотри на сайте kp.ru). Он показывает мне еще одну чисто блокадную находку - гранату, сделанную из бракованной минометной мины.
За полтора года работы на этом поле поисковики освободили от останков, десакрализировали, узенькую полоску земли длиной километра три и шириной метров пятьсот.
Поисковики работают здесь круглый год. На небольшом участке этого поля были найдены останки 1200 солдат.
- Здесь лежали 1200 бойцов. Было много женщин... Санитарки, подносчицы боеприпасов. Их некому было хоронить после войны. Людей надо было кормить, страну поднимать. А тут куда ни глянь - побоище, мясо. Это нам, выходит, предки оставили такую честь - похоронить воинов. Не только у нас так. Ни одна страна не смогла собрать останки своих погибших солдат. Французы просто закрыли территорию под Верденом, превратили ее в мемориал. Синявинские высоты, кстати, тоже считаются мемориальной зоной по постановлению Совета Министров РСФСР от 1982 года. Его, кстати, никто пока не отменял.
Возле вагончика, в котором живут поисковики, - груда ржавого железа знакомых очертаний - катки, башенный люк. Вчера на трехметровой глубине поисковики нашли взорванный танк Т-34. Рядом были останки солдата. Почти сутки ребята просеивали отвал, чтобы найти смертный медальон, но впустую. Еще раз подтвердилась верность жуткой пропорции: на 50 наших безымянных солдат приходится лишь один опознанный.
До темноты мы успели побывать на месте будущей свалки, прорвавшись на «жигуленке» по разбитой лесовозами дороге к урочищу Гайтолово. Ехали мы туда по знаменитой «электропросеке», дороге, проходящей вдоль линии электропередачи, описанной во всех мемуарах и воспоминаниях, и наших, и немецких. Если карта не врет, будущая свалка попадала прямо на официальные «госпитальные» кладбища нескольких стрелковых дивизий Ленинградского и Волховского фронтов. Хотя, по словам чиновников, на месте строительства полигона «памятников культуры, военных мемориалов и захоронений не обнаружено»...
СКОРБНОЕ БЕСЧУВСТВИЕ
Дальше у меня началась вполне официальная чехарда с запросами и попытками связаться с чиновниками. Чиновники прятались и кивали друг на друга, «уходили в отпуска с понедельника», были недоступны или совещались с утра до поздней ночи. Пресс-секретарши оказывались в девятимесячных отпусках по уходу за детьми, и их никто не замещал вообще. А напрямую чиновники говорить не хотели. Иногда ломались факсы, как случилось сразу во всем Комитете по дорожному хозяйству и благоустройству Петербурга. Пресс-секретарь одного из подписантов «Решения» о создании помойки честно сообщила журналисту «КП», что господин вице-губернатор Виролайнен в 2006 году возглавлял совершенно другой комитет. И, несмотря на то, что он там что-то подписывал, никакого отношения к будущей помойке уже не имеет. Он вообще много чего подписывал, а что было, то сплыло. Очень удобно. Единственный, кто честно согласился со мной поговорить на неприятную тему, был вице-губернатор Петербурга Юнис Лухманов:
Известная по мемуарам солдат «электропросека». Здесь будет помойка?
- Место под свалку выбирала область. Комитет по природопользованию (где с недавних пор нет пресс-секретаря. - Прим. корр.) проверял это место. Мы обеспокоены фактом захоронений... Тут возможно все: отмена строительства, либо перенос полигона, если мы столкнемся с неодолимыми обстоятельствами. Мы же не идиоты!
Последняя фраза меня как-то немного успокоила. Правда, буквально на днях местные жители сообщили корреспонденту «КП», что на место будущего полигона уже вывалили восемь грузовиков мусора. Неужели уже ничего изменить невозможно и сбудется мрачное пророчество Бороды, «хозяина» Синявинских высот и болот: «Стоит только тачку с мусором вывернуть - и понеслось»?
Автор благодарит петербуржцев, оказавших ему помощь в сборе материала.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Хроника боев в Синявине:
1. Первая Синявинская наступательная операция: 10.09.41 - 20.09.41
2. Вторая Синявинская наступательная операция: 20.10.41 - 28.10.41
3. Третья Синявинская наступательная операция: 25.08.42 - 1.10.42 (113 тысяч погибших)
4. Операция «Искра», прорыв блокады - 12.01.43 - 18.01.43 (100 тысяч погибших)
5. Четвертая Синявинская наступательная операция: 22.07.43 - 23.08.43
6. Мгинская наступательная операция - август 1943 года
7. Освобождение территории - январь 1944 года
КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР
Правительство Санкт-Петербурга выступило с официальным заявлением по поводу свалки: «...с удовлетворением восприняли решение Правительства Ленинградской области найти новое место для размещения полигона бытовых отходов вместо предложенного ранее 88-го квартала Мгинского лесничества». Можно сказать, что общественность почти победила свалку на костях. Почти - потому что старых распоряжений о строительстве полигона в Синявине, подписанных вице-губернаторами города, пока никто не отменял.
лучше с сайта
Строительство «Полигона твердых бытовых отходов» на Синявинских высотах должно было начаться сразу же после юбилейных торжеств, посвященных 65-летию снятия блокады Ленинграда. Под грудами мусора навсегда похоронили бы так и не найденные останки многих тысяч защитников города. Корреспондент «КП» выехал на место давно отгремевших боев.
ЗНАКИ ВОЙНЫ
Коренные петербуржцы-ленинградцы знают, что свою трагедию город еще не пережил до конца. Слишком мало прошло времени - всего 65 лет. Если уметь смотреть, блокаду можно найти везде - в осколочной осыпи на гранитном парапете набережной. Или на потолках в квартире на Петроградской стороне, где десять слоев современной побелки так и не смогли скрыть пятно копоти, которое оставила печка-буржуйка. В серой амальгаме старых питерских зеркал чудится жуткое. Эти зеркала заморозили в блокадные зимы, амальгама потускнела от лютого холода, и на ней, как на фотопленке, навеки отпечатался ужас тех дней. Блокада, память о ней, сидит у горожан в подсознании крепко, как ржавый загнутый гвоздь. Я не нахожу себе места, если дома нет хлеба. Обычного черного хлеба. Я иду и покупаю хлеб, много - сразу две буханки. Чтобы был. А потом меня трясет и выворачивает, когда этот безнадежно заплесневевший хлеб приходится выбрасывать. Не могу спокойно смотреть и слышать, как окаменевшая горбушка со стуком падает на дно мусорного ведра. Отку
да это во мне? Оттуда, из тех лет.
Стандартная отписка чиновников на запросы встревоженных граждан.
Если бы я был один такой, чувствительный и памятливый, все было бы очень просто и гладко. Документы подписаны еще в 2006 году, деньги на обустройство помойки выделены, осталось только провести Дни памяти, устроить концерт ветеранам и можно начинать строить. Но питерцы замысел властей, мягко говоря, не поддержали.
Первый раз в жизни меня собирали в командировку всем миром. За сутки до отъезда в Петербург я забросил просьбу о помощи на один военно-исторический интернет-форум. Уже через час мне пошли письма - с картами боев, историческими справками, копиями документов, распоряжений и отписок чиновников. Совершенно незнакомые люди слали мне свои телефоны: «Если понадобится помощь, если вам будет нужен проводник по Синявинским высотам, если вам будет нужна машина - звоните!» Прошла неделя, но письма продолжают идти.
Свалка на месте боев в Синявине оказалась своеобразным тестом на нравственность. Петербуржцы его прошли успешно. Правда, не все...
Оказывается, про свалку горожане узнали только в октябре, хотя «Решение о строительстве мусороперерабатывающего комплекса» было подписано аж двумя вице-губернаторами еще в феврале 2006 года. По городу пошел шорох, потом ропот. Ветераны писали письма, в ответ - тишина. Городские газеты старались не касаться этой темы, а если что-то и писали, то только про экологию. Смелые телевизионщики приезжали в Синявино, снимали синхроны, крупные планы и панорамы, но сюжеты почему-то не попадали в эфир...
Я сижу в штабе поискового отряда «Ингрия». Отряд базируется прямо в здании исторического факультета ЛГУ. Между мной и командиром отряда, историком Евгением Ильиным, стол, на котором лежит кучка бумажных конвертов. В каждом - медаль «За оборону Ленинграда». Металл в окислах, материя на планках серо-желтая, как суглинок синявинских полей. Там они и были найдены, вместе с бойцами.
- Из пяти попыток прорыва блокады четыре случились именно в Синявине, на участке длиной всего в 16 километров. Немцы называли его Бутылочным горлом, наши - Шлиссельбургско-Синявинским выступом. В Синявине, в ополчении, воевал цвет Ленинграда. Там он и остался.
- Сколько там погибло? Примерно?
- Если только примерно... - вздыхает Евгений Васильевич. - Только примерно. Мы во время поиска находим мужиков, которые нигде не числятся. Их с марша бросали в бой... Достаточно точно можно оценить потери лишь в Третьей операции - 113 674 человека. В августе 1942 года Вторая ударная армия Волховского фронта прорвала восточную линию обороны Бутылочного горла, завязла в боях и до самого октября оказалась в котле под бывшей деревней Гайтолово. Свалку собираются строить точно в центре этого котла - 150 гектаров под нее отведено. Поля, где будет свалка, поисковиками не обследовались толком - совхозные земли. Когда в 70-х годах там проводили мелиорацию - кости хрустели. Сколько там погибших, сказать сложно. Мы, когда отправились в эти места с первой «Вахтой памяти», мало чего увидели. У нас из снаряжения был один щуп и три лопаты. За семь дней мы нашли восемь человек. Во вторую вахту мы рискнули забраться на край совхозного поля и нашли уже 67 человек! Хотя мы отработали крохотный участок: по фронту - метров 100 и в глубину метров 150.
- А что говорят власти?
Евгений Ильин вслух, с выражением зачитывает мне официальный ответ на запрос:
- «В ходе проведения работ по обоснованию места строительства полигона данная территория была детально изучена на предмет нахождения на ней памятников истории и культуры, военных мемориалов и захоронений в указанном месте не обнаружено».
И спрашивает сам себя:
- Это кому они пишут?
Плакат А. Кокорекина. 1941 г.
ХОЗЯИН БОЛОТ
У моста через Неву, несмотря на мороз с колючим ветерком, было многолюдно - начиналась праздничная неделя, посвященная прорыву блокады. К музею-диораме «Прорыв блокады» автобусы, заказанные властями, привезли из города ветеранов - все, как один, с красными гвоздиками в руках. Подтянулись военные историки, горожане с детьми, местные чиновники, военные. Немаленькая площадка перед музеем народ не вмещала. Побродил среди нарядных ветеранов, но портить старикам праздник дурными известиями не хотелось, было понятно, как они отреагируют, узнав о мусорном полигоне. В оцеплении, у шеренги танков, поднятых со дна Невы и найденных в окрестных болотах, приметил легендарного человека, ночной кошмар всех «черных следопытов» России, сотрудника кировской милиции по кличке Борода. Больше десятка лет он лазает по синявинским лесам и болотам с пистолетом и в драном камуфляже, один или с напарником. Он знает эти места вдоль и поперек, и будь ты хоть «красный следопыт», хоть «черный», но рано или поздно в лесу раздастся дикий крик:
- Стоять! Работает трофейная группа Кировского РОВД! Приготовить документы!
Такого подразделения - трофейная группа - в МВД РФ, конечно, нет, а Борода есть. Про мусорный полигон он знал давно. По его данным, свалку специально заложили в таком месте, чтобы она могла расти вширь, пока не покроет все Синявино.
- Я категорически против. У нас же как: стоит только в лесу тачку с мусором вывернуть - и понеслось. Через неделю будет помойка с футбольное поле. А там за сотню тысяч погибших. Пока только «верховых» собрали...
- Поисковики жалуются, что очень трудно в вашем районе получить «открытый лист» на раскопки, зверствуете, не даете работать!
- И буду зверствовать, - честно сказал мне Борода. - Когда в составе поискового отряда есть четырежды судимый член клуба «трех гусей» (ст. 222 УК РФ - «незаконный оборот оружия и боеприпасов». - Прим. корр.), никаких разрешений не будет. А нормальные поисковики у нас работают.
Борода был прав: в десятке километров от музея, на линии передовых траншей Бутылочного горла, меня ждали поисковики, работающие в Синявине круглый год и каждый день, с 9 утра до 5 вечера. На прощание Борода попросил меня передать через газету всем юным самодеятельным фанатам фильма «Мы из будущего», что «черных следопытов мы бьем, отнимаем приборы и мобильники, а потом продаем в рабство в Ичкерию».
ПРОПОРЦИЯ СМЕРТИ
Склон высоты, плавно сбегающий к болоту, производил дикое впечатление: везде, насколько хватало глаз, земля была вздыблена, перекопана и вывернута наизнанку. Когда-то здесь стояла дивизия СС «Полицай», которую сами же немцы прозвали «дивизией дубовых крестов». В Синявине ее перемололи полностью, только за два месяца боев дивизия потеряла половину списочного состава.
Поисковики рассказывают журналисту «КП», что все боевые действия здесь строились по одной схеме: артподготовка, смешивающая с землей позиции, затем атака. По воспоминаниям немцев, воевавших в этих местах, у них в ходу была шутка: «Меняю железный крест на спортивные туфли». То есть когда начинала бить наша артиллерия, немцы бежали с позиций, прихватив оружие и «набив карманы патронами». Потом возвращались и контратаковали красноармейцев, уже занявших их траншеи. Николай Никулин, бывший радист, ставший после войны профессором искусствоведения, хранителем коллекции голландцев Эрмитажа, так описал поле боя:
«У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и брюках - жертвы боев 1941 года. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах, еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку зимой 1942 года. Потом - политбойцы в ватниках и тряпочных шапках (их выдавали в блокадном Ленинграде)». Его бывший противник Хассо Стахов видел то же самое, но чуть по-другому: «Часто солдаты устраивают свои стрелковые ячейки между горами трупов, одетых в русскую и немецкую форму, лежащих вперемешку и застывших, как лед. Их никто не собирается закапывать. Солдаты просто перешагивают через них, как через спящих. Они смотрят на них, как на братьев: все они жертвы среди жертв, не принадлежащие окружающему миру».
Мы бредем по смерзшимся кучам земли, перемешанной с железом. Под ногами - расползшиеся гильзы от трехлинеек. Командир поискового отряда «Уголек» Михаил Авдеев объясняет, что в Ленинграде не хватало латуни, и гильзы делали чуть ли не из кровельного железа (полностью интервью смотри на сайте kp.ru). Он показывает мне еще одну чисто блокадную находку - гранату, сделанную из бракованной минометной мины.
За полтора года работы на этом поле поисковики освободили от останков, десакрализировали, узенькую полоску земли длиной километра три и шириной метров пятьсот.
Поисковики работают здесь круглый год. На небольшом участке этого поля были найдены останки 1200 солдат.
- Здесь лежали 1200 бойцов. Было много женщин... Санитарки, подносчицы боеприпасов. Их некому было хоронить после войны. Людей надо было кормить, страну поднимать. А тут куда ни глянь - побоище, мясо. Это нам, выходит, предки оставили такую честь - похоронить воинов. Не только у нас так. Ни одна страна не смогла собрать останки своих погибших солдат. Французы просто закрыли территорию под Верденом, превратили ее в мемориал. Синявинские высоты, кстати, тоже считаются мемориальной зоной по постановлению Совета Министров РСФСР от 1982 года. Его, кстати, никто пока не отменял.
Возле вагончика, в котором живут поисковики, - груда ржавого железа знакомых очертаний - катки, башенный люк. Вчера на трехметровой глубине поисковики нашли взорванный танк Т-34. Рядом были останки солдата. Почти сутки ребята просеивали отвал, чтобы найти смертный медальон, но впустую. Еще раз подтвердилась верность жуткой пропорции: на 50 наших безымянных солдат приходится лишь один опознанный.
До темноты мы успели побывать на месте будущей свалки, прорвавшись на «жигуленке» по разбитой лесовозами дороге к урочищу Гайтолово. Ехали мы туда по знаменитой «электропросеке», дороге, проходящей вдоль линии электропередачи, описанной во всех мемуарах и воспоминаниях, и наших, и немецких. Если карта не врет, будущая свалка попадала прямо на официальные «госпитальные» кладбища нескольких стрелковых дивизий Ленинградского и Волховского фронтов. Хотя, по словам чиновников, на месте строительства полигона «памятников культуры, военных мемориалов и захоронений не обнаружено»...
СКОРБНОЕ БЕСЧУВСТВИЕ
Дальше у меня началась вполне официальная чехарда с запросами и попытками связаться с чиновниками. Чиновники прятались и кивали друг на друга, «уходили в отпуска с понедельника», были недоступны или совещались с утра до поздней ночи. Пресс-секретарши оказывались в девятимесячных отпусках по уходу за детьми, и их никто не замещал вообще. А напрямую чиновники говорить не хотели. Иногда ломались факсы, как случилось сразу во всем Комитете по дорожному хозяйству и благоустройству Петербурга. Пресс-секретарь одного из подписантов «Решения» о создании помойки честно сообщила журналисту «КП», что господин вице-губернатор Виролайнен в 2006 году возглавлял совершенно другой комитет. И, несмотря на то, что он там что-то подписывал, никакого отношения к будущей помойке уже не имеет. Он вообще много чего подписывал, а что было, то сплыло. Очень удобно. Единственный, кто честно согласился со мной поговорить на неприятную тему, был вице-губернатор Петербурга Юнис Лухманов:
Известная по мемуарам солдат «электропросека». Здесь будет помойка?
- Место под свалку выбирала область. Комитет по природопользованию (где с недавних пор нет пресс-секретаря. - Прим. корр.) проверял это место. Мы обеспокоены фактом захоронений... Тут возможно все: отмена строительства, либо перенос полигона, если мы столкнемся с неодолимыми обстоятельствами. Мы же не идиоты!
Последняя фраза меня как-то немного успокоила. Правда, буквально на днях местные жители сообщили корреспонденту «КП», что на место будущего полигона уже вывалили восемь грузовиков мусора. Неужели уже ничего изменить невозможно и сбудется мрачное пророчество Бороды, «хозяина» Синявинских высот и болот: «Стоит только тачку с мусором вывернуть - и понеслось»?
Автор благодарит петербуржцев, оказавших ему помощь в сборе материала.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Хроника боев в Синявине:
1. Первая Синявинская наступательная операция: 10.09.41 - 20.09.41
2. Вторая Синявинская наступательная операция: 20.10.41 - 28.10.41
3. Третья Синявинская наступательная операция: 25.08.42 - 1.10.42 (113 тысяч погибших)
4. Операция «Искра», прорыв блокады - 12.01.43 - 18.01.43 (100 тысяч погибших)
5. Четвертая Синявинская наступательная операция: 22.07.43 - 23.08.43
6. Мгинская наступательная операция - август 1943 года
7. Освобождение территории - январь 1944 года
КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР
Правительство Санкт-Петербурга выступило с официальным заявлением по поводу свалки: «...с удовлетворением восприняли решение Правительства Ленинградской области найти новое место для размещения полигона бытовых отходов вместо предложенного ранее 88-го квартала Мгинского лесничества». Можно сказать, что общественность почти победила свалку на костях. Почти - потому что старых распоряжений о строительстве полигона в Синявине, подписанных вице-губернаторами города, пока никто не отменял.
лучше с сайта
Н
Натуся
Моя бабуля не любила об этом говорить - они были эвакуированы из Ленинграда с детьми, в блокаду она потеряла двоих из семерых: младшая годовалая Верочка умерла от голода, а предпоследний - Юрочка, ему было 3 годика - потерялся при эвакуации и никогда не был найден (да, именно так она
всегда называла деток - Верочка, Юрочка, Лиечка... Натуся...)
Меня в детстве удивляло желание матери и теток "заначить" что-то из продуктов в самый дальний уголок - "на потом", много позже поняла, что это - отголосок войны, блокады и дальнейшего их полуголодного детства. И никогда никто из них в семье не мог выбросить ничего из продуктов.
Когда я думаю обо всем этом - мне становится физически плохо, я это, видимо, на генном уровне от них получила... Не знаю, смогла ли бы я выжить так, как они все - не только моя семья, вообще всё то поколение.
Меня в детстве удивляло желание матери и теток "заначить" что-то из продуктов в самый дальний уголок - "на потом", много позже поняла, что это - отголосок войны, блокады и дальнейшего их полуголодного детства. И никогда никто из них в семье не мог выбросить ничего из продуктов.
Когда я думаю обо всем этом - мне становится физически плохо, я это, видимо, на генном уровне от них получила... Не знаю, смогла ли бы я выжить так, как они все - не только моя семья, вообще всё то поколение.
w
waserman\'
Мои были "выселены" до "блокады"
спрашивал(интересовался)
не было такого
(моё ИМХО)
у "отсидевших" в лагерях(моих родственников) -осталось(навсегда)-Огромное Чувство Достоинства,Цена Каждому Слову,Цена Каждому Поступку и Цена Каждому Решению.
"хавка"-это вторично.
И никогда никто из них в семье не мог выбросить ничего из продуктов.
спрашивал(интересовался)
не было такого
(моё ИМХО)
у "отсидевших" в лагерях(моих родственников) -осталось(навсегда)-Огромное Чувство Достоинства,Цена Каждому Слову,Цена Каждому Поступку и Цена Каждому Решению.
"хавка"-это вторично.
Л
Ливси
в детстве, читая воспоминания о блокаде, думал о бесконечном героизме ленинградцев. Сейчас думаю о том бардаке, беспомощности, безмозглости, авосе тех, кому следовало в принципе думать.
Г
Горец из клана MC
20:30
сильно не понравился сей монтаж...
T
Tомми!
ах, какая жалость, Горец... а я-то думал вы в ладоши захлопаете от таких умильных пейзажей...
Н
Натуся
не было такого
Видимо у кого как "отложилось". Они были голодными детьми... о достоинстве речи тут не было, они не сидели в лагерях - они просто хотели есть постоянно.
Г
Горец из клана MC
ах, какая жалость, Горец... а я-то думал
у меня в Ленинграде очень много родственников осталось, после "переезда" родителей в 37 на Урал... часть из них пережила блокаду, а жившие в Петродворце - и немцев...
поэтому я высказал свое мнение, не задумываясь о вашем... понимаете - мое...
w
waserman\'
Видимо у кого как "отложилось"
не менее..
как "элементы" проходили по иждивенкарте и т.д
Но..
с удивлением(позже),после войны узнали о "ветеранах-блокадниках",которые эти годы провели в Казахстане и Узбекистане...
Г
Горец из клана MC
Понимаю. Но монтаж-то чем плох?
нет, не понимаете... не в технологии дело...
я ж подчеркнул - мое...
не в технологии дело...
Дык и я про идею: прошло, но не забылось. Было и не стирается свежими рекламными вывесками - просвечивает. Впрочем, если для Вас дело сугубо личное и болезненное, умолкаю...
Г
Горец из клана MC
если для Вас дело сугубо личное и болезненное
личное - да, болезненное - нет... просто мнение, но действительно личное...
w
waserman\'
"ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Хроника боев в Синявине:
1. Первая Синявинская наступательная операция: 10.09.41 - 20.09.41
2. Вторая Синявинская наступательная операция: 20.10.41 - 28.10.41
3. Третья Синявинская наступательная операция: 25.08.42 - 1.10.42 (113 тысяч погибших)
4. Операция «Искра», прорыв блокады - 12.01.43 - 18.01.43 (100 тысяч погибших)
5. Четвертая Синявинская наступательная операция: 22.07.43 - 23.08.43
6. Мгинская наступательная операция - август 1943 года
7. Освобождение территории - январь 1944 года
---------------------------------------------------------------
это было выше
"Поисковики рассказывают журналисту «КП», что все боевые действия здесь строились по одной схеме: артподготовка, смешивающая с землей позиции, затем атака. По воспоминаниям немцев, воевавших в этих местах, у них в ходу была шутка: «Меняю железный крест на спортивные туфли». То есть когда начинала бить наша артиллерия, немцы бежали с позиций, прихватив оружие и «набив карманы патронами». Потом возвращались и контратаковали красноармейцев, уже занявших их траншеи. Николай Никулин, бывший радист, ставший после войны профессором искусствоведения, хранителем коллекции голландцев Эрмитажа, так описал поле боя:
«У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и брюках - жертвы боев 1941 года. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах, еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку зимой 1942 года. Потом - политбойцы в ватниках и тряпочных шапках (их выдавали в блокадном Ленинграде)». Его бывший противник Хассо Стахов видел то же самое, но чуть по-другому: «Часто солдаты устраивают свои стрелковые ячейки между горами трупов, одетых в русскую и немецкую форму, лежащих вперемешку и застывших, как лед. Их никто не собирается закапывать. Солдаты просто перешагивают через них, как через спящих. Они смотрят на них, как на братьев: все они жертвы среди жертв, не принадлежащие окружающему миру».
кто-нибудь..обратил внимание?
это не рассказы поцов,пишущиеся на дачах в парголово после войны
Хроника боев в Синявине:
1. Первая Синявинская наступательная операция: 10.09.41 - 20.09.41
2. Вторая Синявинская наступательная операция: 20.10.41 - 28.10.41
3. Третья Синявинская наступательная операция: 25.08.42 - 1.10.42 (113 тысяч погибших)
4. Операция «Искра», прорыв блокады - 12.01.43 - 18.01.43 (100 тысяч погибших)
5. Четвертая Синявинская наступательная операция: 22.07.43 - 23.08.43
6. Мгинская наступательная операция - август 1943 года
7. Освобождение территории - январь 1944 года
---------------------------------------------------------------
это было выше
"Поисковики рассказывают журналисту «КП», что все боевые действия здесь строились по одной схеме: артподготовка, смешивающая с землей позиции, затем атака. По воспоминаниям немцев, воевавших в этих местах, у них в ходу была шутка: «Меняю железный крест на спортивные туфли». То есть когда начинала бить наша артиллерия, немцы бежали с позиций, прихватив оружие и «набив карманы патронами». Потом возвращались и контратаковали красноармейцев, уже занявших их траншеи. Николай Никулин, бывший радист, ставший после войны профессором искусствоведения, хранителем коллекции голландцев Эрмитажа, так описал поле боя:
«У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и брюках - жертвы боев 1941 года. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах, еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку зимой 1942 года. Потом - политбойцы в ватниках и тряпочных шапках (их выдавали в блокадном Ленинграде)». Его бывший противник Хассо Стахов видел то же самое, но чуть по-другому: «Часто солдаты устраивают свои стрелковые ячейки между горами трупов, одетых в русскую и немецкую форму, лежащих вперемешку и застывших, как лед. Их никто не собирается закапывать. Солдаты просто перешагивают через них, как через спящих. Они смотрят на них, как на братьев: все они жертвы среди жертв, не принадлежащие окружающему миру».
кто-нибудь..обратил внимание?
это не рассказы поцов,пишущиеся на дачах в парголово после войны
h
hgohgh
снимки страшные ..
c
crataegus
сегодня 65 лет со дня снятия блокады. Спросил у старшенькой, а была ли политинформация в школе?
-- Какая?
-- Про Ленинград, про блокаду?
-- гм...
-- Какая?
-- Про Ленинград, про блокаду?
-- гм...
вот это вот ужасно на самом деле
c
crataegus
мои были эвакуированы с заводом оттуда. Так здесь и осели...
w
waserman\'
хорошая статья в КП
Дима вызывал Сердюкова (на манер) проведения Парада 70-я Победы...
это ему -Огромный Плюс
K
Konstantin_I
Дата: 27 Янв 2009 20:30
Такие фотки нужно в школах вешать.
27 Янв 2009 20:30
фото понравились... до слез...
Когда я думаю обо всем этом - мне становится физически плохо...
+
"хавка"-это вторично.
сказал сытый Вассерман...
[Сообщение изменено пользователем 27.01.2009 23:48]
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.