О, прикрой свои бледные ноги...

О, прикрой свои бледные ноги... Это было в кайф: громко выдать фразу в присутствии одноклассниц и через паузу пояснить им, слегка ошалевшим от такой наглости, - Брюсов, стихи...
Брюсов вошел в мою жизнь именно через "бледные ноги", а потом было еще много чего бледного от этого мужика. "Конь блед",например, до сути которого удалось докопаться только спустя десятилетия, когда стало доступно перелистать Писание...
Его "Мечтания" не вошли в школьную программу, вообще только раз глухо упомянувшую о старосимволисте Валерии Яковлевиче. Но мы зачитывались "Мечтаниями", где
"И женщина - подруга дня -
Ко мне прильнет, дрожа, ревнуя,
Не за стихи любя меня,
А за безумство поцелуя!"
Символист Брюсов сам стал символом, остался в истории предтечей гораздо более популярного гениального Блока и современником тончайшего Бальмонта, но и сейчас, когда основателю Литературного института исполнилось бы 135 лет, как-то сами собой приходят на память его строки.
О, прикрой свои бледные ноги...
Как актуальны и сегодня его бессмертные стихи...

отчего-то подумалось, что текст вышел такой ребовский... :-)

"И женщина - подруга дня -
Ко мне прильнет, дрожа, ревнуя,
Не за стихи любя меня,
А за безумство поцелуя!"

................
Как верно.
Хотя чаще, всё же, пытаются "ловить" на красивые слова...
Меняю ворох слов на один, но мужской поступок!
:-)

а в мою - через "фиолетовые руки на эмалевой стене". Так они меня поразили, эти полутени-полуруки... пошла и купила сборник. И читала, читала...
И еще Ангел поверженый... тоже пробрало :-)

Это верно- они ж друзья-товарищи не-разлей-вода.. :-) Мыслят одинаково, отчего и любовно покусывают друг друга.. :-)

Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине.

И прозрачные киоски,
В звонко-звучной тишине,
Вырастают словно блёстки,
При лазоревой луне.

ПОСЛЕ СМЕРТИ В. И. ЛЕНИНА

Не только здесь, у стен Кремля,
Где сотням тысяч - страшны, странны,
Дни без Вождя! нет, вся земля,
Материки, народы, страны,

От тропиков по пояс льда,
По всем кривым меридианам,
Все роты в армии труда,
Разрозненные океаном,-

В тревоге ждут, что будет впредь,
И, может быть, иной - отчаян:
Кто поведет? Кому гореть,
Путь к новой жизни намечая?

Товарищи! Но кто был он?
Воль миллионных воплощенье!
Веков закрученный циклон!
Надежд земных осуществленье!

Пусть эти воли не сдадут!
Пусть этот вихрь все так же давит!
Они нас к цели доведут,
С пути не сбиться нас - заставят!

Но не умалим дела дел!
Завета трудного не сузим!
Как он в грядущее глядел,
Так мир сплотим и осоюзим!

Нет "революций", есть - одна:
Преображенная планета!
Мир всех трудящихся! И эта
Задача - им нам задана!

1924

Мы бродим в неконченом здании
По шатким, дрожащим лесам,
В каком-то тупом ожидании,
Не веря вечерним часам.

Бессвязные, странные лопасти
Нам путь отрезают... мы ждем.
Мы видим бездонные пропасти
За нашим неверным путем.
(c)

люблю таинственные и прозрачные стихи :-)

Еще недавно, всего охотней
Вы к новым сказкам клонили лица:
Уэллс, Джек Лондон, Леру и сотни
Других плели вам небылицы.

И вы дрожали, и вы внимали,
С испугом радостным, как дети,
Когда пред вами вскрывались дали
Земле назначенных столетий.

Вам были любы - трагизм и гибель
Иль ужас нового потопа,
И вы гадали: в огне ль, на дыбе ль
Погибнет старая Европа?

И вот свершилось. Рок принял грезы,
Вновь показал свою превратность:
Из круга жизни, из мира прозы
Мы вброшены в невероятность!

Нам слышны громы: то - вековые
Устои рушатся в провалы;
Над снежной ширью былой России
Рассвет сияет небывалый.

В обломках троны; над жалкой грудой
Народы видят надпись: "Бренность!"
И в новых ликах, живой причудой
Пред нами реет современность.

То, что мелькало во сне далеком,
Воплощено в дыму и в гуле...
Что ж вы коситесь неверным оком
В лесу испуганной косули?

Что ж не спешите вы в вихрь событий
Упиться бурей, грозно-странной?
И что ж в былое с тоской глядите,
Как в некий край обетованный?

Иль вам, фантастам, иль вам, эстетам,
Мечта была мила как дальность?
И только в книгах да в лад с поэтом
Любили вы оригинальность?
Февраль и март 1919

Завораживает. Иногда даже не понять почему...

Я себе уже все доказал...

Так на язык и просится :-D

А мне у него это нравится:
Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от века - на тебя!

лучше ног могут быть только ноги
те, которых еще не ...видал?

Столь выпуклое проецирование на окружающих своих сексуальных предпочтений не считаю худ.манифестом.

Бедные командоровы ноги!
:-D
(знаю, что некультурно поступаю - ничо не могу с собой поделать!)

врете
этот поступок еще в зоне управляемых возможностей человеческих находится

Согласен!
Но, сколько же можно сдерживаться и накапливать в себе?! :ultra:
Не могу больше! :-D
Надеюсь, что Командор близко к сердцу не примет моих слов. :-)

Брюсова можно осудить и можно пожалеть, он был неплох, но не смог быть собой. Он испугался, он начал петь тем, кто кормил. Пел истово и исполнительно, впрочем, верно и незамедлительно меняя мелодию под самое незначительное мановение дирижёрской палочки на ветру.

Что не делает его дореволюционные стихи менее интересными. Человек слаб оказался, так не он первый, не он последний. А ранние строки хороши.

согласен

может он им и стал

а я только его прозу читал про шабаши, сатану и пр.

У Брюсова была роковая внешность: горящие глаза, декадентская бородка, смоляные усы. Его первая любовь и муза Елена Краскова умерла от черной оспы. Свои любовные романы Брюсов мистифицировал. Нину Петровскую, стрелявшую в бывшего своего возлюбленного Андрея Белого, а затем сошедшую с ума в эмиграции, Брюсов изобразил в романе «Огненный ангел» под именем Ренаты. Сергей Прокофьев написал на роман оперу. Молодая поэтесса из брюсовского окружения Надежда Львова застрелилась из-за Брюсова тем самым браунингом, которым Петровская стреляла в Белого. ("Независимая газета")

Какие у них были нешуточные страсти. Блок ведь тоже собирался стреляться с Белым из-за этой вертихвостки Менделеевой...

очень верно, а я студенткой вот это его стих в тетрадку с лекциями записала:

Ранняя осень любви умирающей.
Тайно люблю золотые цвета
Осени ранней, любви умирающей.
Ветви прозрачны, аллея пуста,
В сини бледнеющей, веющей, тающей
Странная тишь, красота, чистота.

Здравствуйте, дни голубые, осенние,
Золото лип и осин багрянец!
Здравствуйте, дни пред разлукой, осенние!
Бледный — над яркими днями — венец!
Дни недосказанных слов и мгновения
В кроткой покорности слитых сердец!
Спасибо, Командор, за такие темы :-)

Всегда рад, Инга... Я люблю символистов... :-)