неспособность любить
Чарующее спокойствие и зыбкая пустота в перистых облаках и забвенных свечениях солнц, миллионов солнц в каждой паре преданных глаз. колыхания сфер и дуновения благовоний открывают неземные врата. Розовый цвет цветения роз распахивает душевные просторы в колебаниях несуществующих телес. Чинное
спокойствие и смертельное благородство. Метания арф и взрывы струн открывания врат и вдруг лишь только свист наполняющий ужасающий крик низвержения в неосознанности вины. Невесомость души и обретение бремени. Свист во всей голове опустошённой и выветренной ураганным штормом. Обретение четностей
рассудка и непереносимый удар о вечерний асфальт.
Вот так, низвержение ангела и его моментальная смерть в безлюдном городе. Смело. Пусто. Вечер. Вот.
В этом городе нет ничего кроме вечеров длинных и многих и детского дома. Нет школ и тюрем, фонтанов и парков. Нет.
Вот только выйдет Див из детского дома когда его усыновят вымершие люди иль когда ему они вовсе станут не нужны и пойдёт мимо парка с влажным фонтаном к телефонной будке. Нет ему будет некому звонить да и вообще звонить ему будет не надо, надо не будет, просто такая одинокая дождливая вечерняя телефонная будка с разбитым стеклом в дверце. Торчащие осколки – лучшая рамка для его не вполне трезвого но совсем не пьяного, милого и пугающего, отверженного и отвергнутого лица. Взяв её за руку возвзойдёт в эту их скромную обитель и прижав её к груди так чтоб щемило и болело сердце воссияет и озариться. Воссияет и будка своей жёлто-красной полу облупившейся краской и завертится до дыму телефонный диск и затрезвонят аппараты на все голоса на все полюса во все концы и во все сердца. А Нелли лишь поднимет свои кроткие невиданные Богом глаза на него и тихо улыбнётся. «Неужели ж всё это?» – спросит любимая Нелли. «Неужели ж это всё?» – спросит подруга Нелли. «Неужели ж это и есть то всё?» – спросит стерва Нелли. И ответит ей Христос: «Да, самая милая из всех оттаявших, да, самая тленная из всех сожженных, да, самая щедрая из всех одарённых, да, самая поднебесная из всех павших, да это именно то где мы должны с тобой пребыть». И скажет тогда Нелли: « Te amo Див!» И нажимая на телефонный рычаг Див шепнёт небесам: «Mea culpa…»
Но в этом городе нет ни одной телефонной будки и ни одной пожарной машины. Но в этом городе не бывает ничего кроме вечеров и нет ничего кроме детского дома стоящего как раз по середине самого большого города во вселенной.
Вот так, низвержение ангела и его моментальная смерть в безлюдном городе. Смело. Пусто. Вечер. Вот.
В этом городе нет ничего кроме вечеров длинных и многих и детского дома. Нет школ и тюрем, фонтанов и парков. Нет.
Вот только выйдет Див из детского дома когда его усыновят вымершие люди иль когда ему они вовсе станут не нужны и пойдёт мимо парка с влажным фонтаном к телефонной будке. Нет ему будет некому звонить да и вообще звонить ему будет не надо, надо не будет, просто такая одинокая дождливая вечерняя телефонная будка с разбитым стеклом в дверце. Торчащие осколки – лучшая рамка для его не вполне трезвого но совсем не пьяного, милого и пугающего, отверженного и отвергнутого лица. Взяв её за руку возвзойдёт в эту их скромную обитель и прижав её к груди так чтоб щемило и болело сердце воссияет и озариться. Воссияет и будка своей жёлто-красной полу облупившейся краской и завертится до дыму телефонный диск и затрезвонят аппараты на все голоса на все полюса во все концы и во все сердца. А Нелли лишь поднимет свои кроткие невиданные Богом глаза на него и тихо улыбнётся. «Неужели ж всё это?» – спросит любимая Нелли. «Неужели ж это всё?» – спросит подруга Нелли. «Неужели ж это и есть то всё?» – спросит стерва Нелли. И ответит ей Христос: «Да, самая милая из всех оттаявших, да, самая тленная из всех сожженных, да, самая щедрая из всех одарённых, да, самая поднебесная из всех павших, да это именно то где мы должны с тобой пребыть». И скажет тогда Нелли: « Te amo Див!» И нажимая на телефонный рычаг Див шепнёт небесам: «Mea culpa…»
Но в этом городе нет ни одной телефонной будки и ни одной пожарной машины. Но в этом городе не бывает ничего кроме вечеров и нет ничего кроме детского дома стоящего как раз по середине самого большого города во вселенной.
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.