водитель провёл 2 суток в КПЗ за неподчинение + фото
Например не открывая дверь
А где написано , что я вообще должен от крыть дверь?? В этом случае , можно за неповиновение , но ИМХО если составили протокол досмотра , с целью выявления прдметов АП . А это уже в области ОБЩ безоп.
закрыться в машине и сидеть там, пока ИДПСу не надоест
А что СМ вообще может сделать , если я закроюсь и буду сидеть??
Вообще-то наличие/отсутствие ТО может быть проверено по
базе. Зачем им на патрульные машины рации-то ставят
А если область другая???.
Да и у нас в городе , я подозреваю нет такой базы . ни по г то , ни по штрафникам. Не все в ёБУРГЕ ЖИВУТ
e
eugenny
А приставы пустят в здание без повестки? Какая практика по этому вопросу в данном суде? И вместит ли кабинет судьи всех желающих? ;-)
B
Basilio (V^3)
А приставы пустят в здание без повестки?
В здании суда можно находится с 9 до 18-ти за вычетом перерыва любому гражданину ... с паспортом ...
Какая практика по этому вопросу в
данном суде?
Заходишь, говоришь - "в 6-й участок, 11-20 ..."
пускают обычно ...
у меня ниразу не спрашивали повестку ... просто с паспортом хожу в суд ...
И вместит ли кабинет судьи всех желающих?
Это - будет одним из условий отказа в присутствии ...
если будет ЗАЛ - многие поместяться ...
если будет в кабинете рассматривать - 1-2 человека максимум ...
з.ы. Vitossio - быть не смогу ... занят в это время
Удачи вам завтра ... всем ...
e
eugenny
А где написано , что я вообще должен открыть дверь??
Вопрос не о двери, вопрос о непередаче документов в руки ИДПСу. То, что они у меня есть, я показал. Через стекло. Т.е. 12.1 и 12.3 не пришить ;-) А передавать документы в руки ИДПСу не хочу. Вопрос, имеющий отношение к сабжу, что это - неповиновение, воспрепятствование, действие, бездействие? Можно ли за это пришить 19.3.1? Если нельзя, то почему?
А что СМ вообще может сделать , если я закроюсь и буду
сидеть??
И меня это же интересует, в рамках правового поля. Варианты: "разбить стекло", "выстрелить в глаз", и т.п. - не предлагать!
А если область другая???.
ИМХО, чисто технически вопрос решается даже в этом случае. Насчет желания ИДПСа решить его не уверен.
Да и у нас в городе , я подозреваю нет такой базы . ни по гто , ни по штрафникам. Не все в ёБУРГЕ ЖИВУТ
База по АПН единая по области. общероссийской базы по АПН,
действительно, пока нет. И неизвестно когда будет. Но я Вам этого не говорил ;-) По ГТО не знаю точно, врать не буду, но думаю аналогично.
Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)
Дело "Менешева (Menesheva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 59261/00)
Постановление Суда
Страсбург, 9 марта 2006 г.
<...>
2. Жалоба на административный арест
31. 15 марта 1999 г. заявитель предприняла попытку обжаловать ее пятидневный административный арест в Ростовский областной суд. Она утверждала, что ей было не известно имя должностного лица, которое приняло решение о ее аресте, которое не задавало ей вопросов, не проинформировало ее о каком-либо предъявленном ей обвинении, не объяснило ей цели ее доставления к этому должностному лицу и не предоставило ей копию процессуального решения о ее аресте.
32. 17 марта 1999 г. тот же судья, который назначил заявителю наказание в виде пяти дней административного ареста, проинформировал ее о том, что соответствующее процессуальное решение не может быть обжаловано, но на него может быть принесен протест прокурором.
33. 25 марта 1999 г. заявитель подала жалобу в Железнодорожный районный суд г. Ростова-на-Дону и Ростовский областной суд. Она оспаривала отказ в рассмотрении ее жалобы в порядке гражданского судопроизводства.
34. 26 мая 1999 г. председатель Ростовского областного суда ответил заявителю, что, исходя из материалов дела, ее арест был законным, поскольку был назначен за совершение ею административного правонарушения в соответствии с нормами материального и процессуального права.
35. 17 июля 1999 г. заявитель подала в Ростовский областной суд жалобу на постановление о ее административном аресте.
36. 23 августа 1999 г. исполняющий обязанности председателя Ростовского областного суда сообщил заявителю, что закон не предусматривает подачи жалобы на постановление о наложении административного ареста.
37. Впоследствии заявитель пыталась обжаловать названные процессуальные решения, но ни одна из ее жалоб не была принята к рассмотрению на том основании, что ее жалобы были неподсудны. Последнее процессуальное решение в связи с этим было постановлено 1 декабря 1999 г. Ростовским областным судом.
3. Дальнейшие разбирательства
38. 15 января 2003 г. прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону возбудила уголовное дело по поводу обстоятельств задержания заявителя и ее содержания под стражей в течение ночи и в связи с ее утверждениями о ненадлежащем обращении.
39. 28 февраля 2003 г. прокурор Ростовской области по своей инициативе принес протест на имя председателя Ростовского областного суда об отмене постановления от 14 февраля 1999 г., которым заявитель была признана виновной в совершении административного правонарушения. Он утверждал, что сопротивление заявителя действиям сотрудников органов внутренних дел не являлось административным правонарушением, поскольку сотрудники органов внутренних дел действовали незаконно, и что в любом случае административный арест был несоразмерным наказанием.
40. 5 марта 2003 г. председатель Ростовского областного суда удовлетворил протест прокурора и отменил соответствующее постановление на том основании, что судья, который признал заявителя виновной, не изучил обстоятельства дела и не установил виновности заявителя в совершении какого-либо административного правонарушения. Было установлено, что злостного неповиновения сотрудникам органов внутренних дел не было совершено, поскольку последние проводили расследование уголовного дела, а не занимались охраной общественного порядка в тот момент, когда заявитель оказала им сопротивление. Было также установлено, что сотрудники органов внутренних дел действовали в нарушение требований процессуального закона.
41. 25 августа 2003 г. прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону прекратила производство по уголовному делу по фактам предполагаемого ненадлежащего обращения с заявителем и ее незаконного задержания и ареста в связи с отсутствием состава преступления в действиях сотрудников органов внутренних дел.
42. 3 марта 2004 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации отменила постановление о прекращении уголовного дела от 25 августа 2003 г. и возобновила расследование уголовного дела по фактам ненадлежащего обращения с заявителем и ее незаконного задержания. Прокуратуре Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону был установлен срок предварительного следствия 30 дней. Ход следствия контролировался Генеральным прокурором Российской Федерации. Названное постановление в соответствующей части предусматривало:
"[Заявитель] последовательно настаивала на том, что она воспротивилась незаконному проникновению работников милиции в ее квартиру и производству обыска, не санкционированного прокурором, в связи с чем была подвергнута незаконному задержанию и аресту, а также избиению...
Судебно-медицинская экспертиза выявила [у заявительницы] многочисленные следы побоев..., которые по сроку давности и механизму образования объективно подтверждают ее показания. Обстоятельства получения потерпевшей повреждений в ходже расследования не выяснены.
Протокол об административном правонарушении и протокол об административном задержании [заявителя], составленные 13.02. 1999... содержат ложные сведения об участии понятых... Эти обстоятельства в полной мере не расследованы несмотря на то, что оба документа легли в основу административного ареста [заявителя]. В возбуждении уголовного дела в отношении [сотрудника милиции составлявшего протоколы] 29.04.2003 необоснованно отказано...".
43. 19 апреля 2004 г. власти Российской Федерации в своем письме заявили, что расследование соответствующего уголовного дела не завершено. Стороны не предоставили информации о дальнейшем ходе расследования.
<...>
Право
I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции
44. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявитель жаловалась на жестокое обращение со стороны сотрудников органов внутренних дел во время ее задержания и содержания под стражей в отделе внутренних дел. Она также жаловалась на то, что ее жалобы на ненадлежащее обращение не были эффективным образом расследованы, как того требуют процессуальные обязательства, предусмотренные статьей 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции гласит:
"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".
А. Предполагаемое жестокое обращение со стороны сотрудников органов внутренних дел
1. Доводы сторон
45. Заявитель утверждала, что 13 февраля 1999 г. она была задержана таким образом, что были нарушены требования статьи 3 Конвенции. Далее она утверждала, что подвергалась избиениям со стороны сотрудников, которые допрашивали ее после доставления ее в отдел внутренних дел, позднее в тот же день, когда заявитель отказалась впустить сотрудников органов внутренних дел в свою квартиру, он также избили ее. Заявитель утверждала, что ей были причинены телесные повреждения в виде синяков и ссадин и что вследствие такого обращения она была подвергнута унижению. Заявитель также указывала на то, что после избиений ей не оказывалась медицинская помощь.
46. Заявитель представила заключение, полученное в результате медицинского осмотра вскоре после ее освобождения, в котором указывались травмы соответствующие представленным ею описанием событий.
47. Власти Российской Федерации в своем меморандуме от 15 марта 2004 г. и письме от 19 апреля 2004 г. утверждали, что по поводу утверждений заявителя о ненадлежащем обращении с ней проводится расследование. Они проинформировали Европейский Суд о том, что Генеральная прокуратура Российской Федерации провела проверку материалов уголовного дела N 3467098, касающегося предположительного превышения полномочий сотрудниками органов внутренних дел, и 3 марта 2004 г. возобновила расследование указанного уголовного дела. Власти Российской Федерации утверждали, что до окончания расследования соответствующего уголовного дела они не могут представить комментарии по существу жалоб заявителя в этой части.
48. После этого власти Российской Федерации не представляли дополнительной информации о ходе расследования соответствующего уголовного дела и фактах, установленных в ходе расследования.
2. Мнение Европейского Суда
49. Европейский Суд напомнил, что "в случае, когда состояние здоровья лица, заключенного под стражу в полиции, является удовлетворительным, и это лицо оказывается травмированным на момент освобождения, на власти государства возлагается обязанность представить правдоподобное объяснение причин появления таких травм, несоблюдение чего приводит к неизбежной постановке вопроса о соблюдении требований статьи 3 Конвенции" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A, N 241-А, pp. 40 - 41, §§ 108 - 111, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, §87, ECHR 1999-V).
50. Оценивая доказательства, Европейский Суд как правило применяет стандарт доказывания "вне разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, N 25, pp. 64 - 65, §161). При этом соответствующие доказательства могут вытекать из сосуществования достаточно убедительных, четких и согласующихся умозаключений или аналогичных неопровергнутых предположениях о фактах. В случае, когда рассматриваемые события целиком или в большей части находятся в ведении властей, как в случае с лицами, находящимися под контролем в властей в местах содержания под стражей, убедительные презумпции факта будут иметь место тогда, когда речь идет о телесных повреждениях, причиненных этим лицам, во время их содержаниях под стражей. В действительности бремя доказывания может рассматриваться как возложение на властей обязанности предоставить достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, §34, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, §100, ECHR 2000-VII).
51. Европейский Суд отметил, что власти Российской Федерации не оспаривали изложение событий заявителем или содержание представленного ею медицинского заключения. Расследование, проведенное в 2003 - 2004 годах, не установило каких-либо новых обстоятельств или доказательств, о которых сообщала заявитель. Равно как власти Российской Федерации не представили альтернативного объяснения того, каким образом заявителю были причинены телесные повреждения. В частности, в качестве общего отправного момента можно предположить, что соответствующие телесные повреждения не были причинены заявителю до того момента, как она была взята под стражу в отделе внутренних дел.
52. Более того, власти Российской Федерации признали, что утверждения заявителя правдоподобны. В частности, Генеральная прокуратура Российской Федерации подтвердила, что заявитель последовательно в полном объеме настаивала на своих утверждениях о ненадлежащем обращении с ней и отметила, что телесные повреждения, зафиксированные медицинским специалистом, соответствовали описанию событий, представленному заявителем (см. выше §42).
53. Европейский Суд отметил, что сотрудники органов внутренних дел ожидали, что заявитель предоставит им информацию об убийстве, предположительно совершенном Л., который считался ее сожителем. Европейский Суд обратил внимание на разночтения в утверждениях органов власти о причинах доставления заявителя в отдел внутренних дел и пришел к выводу, что заявитель было доставлена туда для допроса в качестве свидетеля по делу об упомянутом преступлении, а не в связи с незначительным административным правонарушением, использованным в качестве предлога. В ходе соответствующего допроса не были обеспечены обычные процессуальные гарантии, предусмотренные законодательством Российской Федерации: так, не велся протокол допроса, отсутствовал доступ к адвокату и так далее, таким образом Европейский Суд не может исключить применение силы со стороны сотрудников органов внутренних с целью получения информации от заявителя.
54. Принимая во внимание последовательные и подробные утверждения заявителя, подкрепленные медицинским заключением, и учитывая отсутствие какого-либо иного правдоподобного объяснения происхождения телесных повреждений, имевшихся у заявителя после освобождения ее из-под стражи, Европейский Суд согласился с утверждениями заявителя о жестоком обращении с ней со стороны сотрудников органов внутренних дел.
55. Что касается тяжести актов жестокого обращения, Европейский Суд напомнил, что для определения того являлась ли конкретная форма ненадлежащего обращения пыткой, необходимо принять во внимание различия, закрепленные в статье 3 Конвенции, между понятием пытки и понятием бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. Очевидно, существовало намерение путем проведения такого различия особо выделить в Конвенции случаи бесчеловечного обращения, причиняющие очень серьезные и жестокие страдания. Европейский Суд ранее рассматривал дела, в которых он устанавливал случаи обращения, которые могли быть охарактеризованы только как пытка (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, p. 2279, §64; Постановление Европейского Суда по делу "Айдын против Турции" (Ayd?n v Turkey) от 25 сентября 1997 г., Reports 1997-VI, pp. 1891 - 1892, §§83 - 84 и 86; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции", §105; Постановление Европейского Суда по делу "Дикме против Турции" (Dikme v. Turkey), жалоба N 20869/92, §§94 - 96, ECHR 2000-VIII, и, среди последних источников, Постановление Европейского Суда по делу "Бати и другие против Турции" (Bat? v. Turkey), жалобы N 33097/96 и 57834/00, §116, ECHR 2004).
56. Имевшие место случаи жестокого обращения были направлены на формирование у заявителя чувства страха и неполноценности, причинение ей страданий, что могло оскорбить ее и унизить ее достоинство, а также возможно сломить ее морально и физически. В любом случае, Европейский Суд отметил, что в отношении лишенных свободы лиц применение физической силы, которое не было строго необходимым с учетом их собственного поведения, унижает человеческое достоинство и в принципе является нарушением права, закрепленного статьей 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции").
57. Европейский Суд пришел к выводу, что в настоящем деле наличие физической боли или страдания подтверждается медицинским специалистом и утверждениями заявителя о жестоком обращении с ней во время содержания ее под стражей. Последовательность событий также указывает на то, что боль и страдание были причинены ей намеренно, в частности в целях получения от нее информации относительно Л. (см. выше §§ 53 - 54).
58. Для оценки тяжести "боли и страдания", причиненных заявительнице, Европейский Суд принял во внимание все обстоятельства дела, такие как продолжительность ненадлежащего обращения, его физические и психические последствия, и как в ряде дел, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см. упомрнавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бати против Турции", §120). Европейский Суд отметил, что в соответствующий период времени заявителю было всего 19 лет, и как женщина она была особенно уязвима при противостоянии с несколькими мужчинами - сотрудниками органов внутренних дел. Более того, жестокое обращение с заявителем длилось несколько часов, за это время она была дважды избита и подвергнута другим формам насильственного физического и морального давления.
59. При названных обстоятельствах Европейский Суд пришел к выводу, что в целом в данном случае ненадлежащее обращение с заявителем, с учетом его цели и жестокости, являлось пыткой по смыслу статьи 3 Конвенции.
60. Европейский Суд пришел к выводу, что в данном деле имело место нарушение статьи 3 Конвенции.
<...>
III. Предполагаемое нарушение статей 5 и 6 Конвенции в связи с административным арестом заявителя
75. Заявитель жаловалась на то, что ее задержание 13 февраля 1999 г., содержание под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел и последующий пятидневный административный арест были незаконными. Эту часть жалобы Европейский Суд рассмотрит в свете статей 5 и 6 Конвенции, которые гласят:
Статья 5
Право на свободу и личную неприкосновенность
"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенности. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;
b ) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;
c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;
d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;
e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключений под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;
f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.
/.../
4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.
/.../".
Статья 6
Право на справедливое судебное разбирательство
"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".
76. Власти Российской Федерации признали, что задержание заявителя и ее административный арест были незаконными. Однако они утверждали, что заявитель утратила статус "жертвы" предполагаемых нарушений в этой части. Они ссылались на постановление председателя Ростовского областного суда от 5 марта 2003 г., которым было установлено, что задержание заявителя не соответствовало национальному законодательству, и которым было отменено постановление от 14 февраля 1999 г.
77. По мнению властей Российской Федерации, это процессуальное решение дало заявителю возможность требовать компенсации путем подачи самостоятельного заявления в порядке гражданского судопроизводства о компенсации морального вреда, причиненного незаконным лишением свободы в соответствии со статьями 1070 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Власти Российской Федерации полагали, что поскольку заявитель не подавала соответствующего заявления о возмещении вреда, она не исчерпала внутренних средств правовой защиты, и соответственно, Европейский Суд должен отклонить данную часть ее жалобы в отношении ее ареста.
78. Заявитель не согласилась с доводами властей Российской Федерации и настаивала на своей жалобе.
79. В своих возражениях власти Российской Федерации просили Европейский Суд признать, что постановление от 5 марта 2003 г. повлияло на статус заявителя как "жертвы" и что она должна обратиться за компенсацией. Однако Европейский Суд отметил, что по сути такое же возражение уже выдвигалось властями Российской Федерации и было отклонено Европейским Судом в решении по вопросу приемлемости настоящей жалобы. Соответственно, Европейский Суд не будет рассматривать возражение властей Российской Федерации.
А. Законность содержания под стражей
80. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что стороны не оспаривали того факта, что задержание заявителя, содержание ее под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел и последующий пятидневный административный арест имели результатом лишение свободы по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции.
81. Первый вопрос, который предстоит рассмотреть, состоит в том, охватывалось ли содержание заявителя под стражей каким-либо из оснований, разрешающих лишение свободы, перечисленных в пункте 1 статьи 5 Конвенции. Европейский Суд отметил, что содержание заявителя под стражей характеризуется двумя определнными периодами времени, то есть до и после встречи с судьей 14 февраля 1999 г. В этот день на заявителя был наложен пятидневный административный арест в связи с административным правонарушением, которое она предположительно совершила; соответственно, после этой даты содержание заявителя под стражей имеет четкие основания. Что касается предшествующего содержания под стражей в течение ночи, то в принципе оно необъяснимо. Европейский Суд рассмотрит названные периоды содержания под стражей отдельно.
1. Задержание и содержание под стражей в течение ночи
82. Европейский Суд отметил, что в один из периодов содержания под стражей заявителю было предъявлено официальное обвинение в совершении административного правонарушения, и теоретически можно было предположить, что она была задержана на основании статьи 242 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях до момента рассмотрения соответствующего административного материла судьей. Тем не менее, как представляется, истинной причиной доставления ее в отдел внутренних дел было принуждение ее к разглашению информации в связи с делом Л., а также принуждение ее к выдаче ключа от ее квартиры. Обвинение заявителя в совершении административного правонарушения, очевидно, было лишь поводом для того, чтобы сделать возможным названный ее допрос.
83. При таких обстоятельствах Европейский Суд может не рассматривать вопрос о том, было ли заключение под стражу заявителя в течение ночи в какой-либо степени обусловлено какими бы то ни было подпунктами пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку в любом случае будут применяться следующие соображения.
84. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что документы о первоначальном задержании заявителя и ее содержании под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел впоследствии не были установлены (см. выше §27). Таким образом, в течение примерно 20 часов после задержания заявителя не существовало записей о ее личности, причинах ее задержания и ожидаемой продолжительности ее содержания под стражей. Даже если предположить, что сотрудники органов внутренних дел намеревались настаивать на обвинении в совершении административного правонарушения, это не освобождает их от необходимости соблюсти основные процессуальные формальности до взятия заявителя под стражу. Факт несоблюдения ими процессуальных формальностей сам по себе должен рассматриваться как наиболее серьезное упущение, поскольку Европейский Суд неоднократно и последовательно отмечал, что неподтвержденное заключение лица под стражу полностью отрицает принципиально важные гарантии, закрепленные в статье 5 Конвенции, и представляет собой наиболее тяжелое нарушение названного положений названной статьи Конвенции. Отсутствие фиксирования таких данных как дата, время и место содержания под стражей, имя заключенного, основания для заключения под стражу и имени лица, производящего заключение под стражу, должно рассматриваться как несовместимое с требованиями законности и подлинной целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии", §154; Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-III, § 125).
85. Более того, из замечаний властей Российской Федерации, представленных после вынесения решения по вопросу приемлемости, может быть сделан вывод о том, что задержание заявителя было незаконным согласно положениям национального законодательства (см. выше §§ 39 - 40).
86. Исходя из изложенного, Европейский Суд пришел к выводу, что период содержания заявителя под стражей до того момента как она предстала перед судьей 14 февраля 1999 г., не соответствует гарантиям, предусмотренным пунктом 1 статьи 5 Конвенции. Соответственно имело место нарушение статьи 5 Конвенции.
2. Пятидневный административный арест по обвинению в злостном неподчинении требованию сотрудников органов внутренних дел
87. 14 февраля 1999 г. заявитель была доставлена к судье, который постановил, что заявитель злостно не повиновалась законному требованию сотрудников органов внутренних дел, то есть совершила административное правонарушение, ответственность за которое предусмотрена статьей 165 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, и назначил ей наказание в виде пяти дней административного ареста. 5 марта 2003 г. названное постановление было признано незаконным и отменено. Следует определить, не предрешая существа жалобы согласно статье 6 Конвенции, основанной на том же постановлении, было ли отбытие наказания после признания заявителя виновной по результатам рассмотрения судьей административного материала совместимым со статьей 5 Конвенции.
88. Европейский Суд напомнил следующие общие принципы, которые были закреплены в Постановлении Европейского Суда по делу "Бенхам против Соединенного Королевства" (Benham v. United Kingdom) (от 10 июня 1996 г., Reports 1996-III, §§40 - 42) и применены в других делах (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ллойд и другие против Соединенного Королевства" (Lloyd and Others v. United Kingdom) от 1 марта 2005 г., жалоба N 29798/96; Постановление Европейского Суда по делу "Перкс и другие против Соединенного Королевства" (Perks and Others v. United Kingdom) от 12 октября 1999 г., жалоба N 25277/94):
"40. Главный вопрос, который должен быть решен по настоящему делу, - это было ли оспариваемое заключение под стражу "законным", в том числе то, соответствовало ли оно процедуре, предписанной законом. Европейская Конвенция по существу данного дела отсылает к национальному законодательству и указывает, что обязательства должны соответствовать ее основным процессуальным правилам, но требует в качестве дополнения, что любое лишение свободы не должно противоречить целям статьи 5 Конвенции, а именно защищать отдельных лиц от произвола...
41. Именно национальные власти, в особенности суды, находятся в лучшем положении при толковании и применении национального законодательства. Несмотря на то, что в соответствии с пунктом 1 статьи 5 Конвенции несоблюдение национального законодательства влечет за собой нарушение положений Конвенции, Европейский Суд придерживается мнения, что ему следует использовать свои полномочия для рассмотрения вопроса о том, был ли соблюден закон.
42. Содержание под стражей было бы в принципе законным, если бы оно было осуществлено в соответствии с приказом суда. Последующее решение о том, что суд допустил ошибку согласно национальному законодательству в издании приказа, не обязательно отразится на юридической силе промежуточного содержания под стражей. По этой причине Конвенционные органы последовательно отказали в удовлетворении жалобы лиц, осужденных за уголовные преступления, которые жаловались на то, что их осуждение или приговор были признаны апелляционным судом построенными на ошибках в фактах и в праве".
89. Европейский Суд отметил, что пятидневный административный арест был исполнен в соответствии с постановлением судьи, который в принципе был полномочен принять соответствующее процессуальное решение. Правильность такого процессуального решения по существу, как правило, не подпадает под надзор, осуществляемый Европейским Судом, как это следует из прецедентного права, указанного выше. Однако данное дело отличается от дел, где оспариваемые процессуальные решения были приняты судебными властями добросовестно в соответствии с процедурой, предусмотренной законом. Судья в настоящем деле, напротив, использовал свои полномочия, явно противореча процессуальным гарантиям, предусмотренным Конвенцией. Поэтому вынесенное им постановление об административном аресте несовместимо с общей защитой от произвола, гарантированной статьей 5 Конвенции.
90. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с пятидневным административным арестом заявителя.
В. Право на справедливое судебное разбирательство
1. Применимость пункта 1 статьи 6 Конвенции
91. Хотя применимость статьи 6 Конвенции к административному производству, рассматриваемому в настоящем деле, не оспаривается, Европейский Суд счел необходимым рассмотреть этот вопрос по собственной инициативе. По причинам, изложенным ниже, Европейский Суд счел, что данное производство касалось спора о правах при предъявлении заявителю уголовного обвинения.
92. Европейский Суд напомнил, что для определения квалификации правонарушения как "уголовного" для целей Конвенции, прежде всего, необходимо определить относятся ли положения права Российской Федерации, определяющие правонарушение, к сфере уголовного права; далее необходимо рассмотреть "саму суть правонарушения" и степень суровости возможного наказания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ецтюрк против Германии" (Цztьrk v. Germany) от 21 февраля 1984 г., Series A, N 73, p. 18, §50; и Постановление Европейского Суда по делу "Демиколи против Мальты" (Demicoli v. Malta) от 27 августа 1991 г., Series A, N 210, рp. 15 - 17, §§31 - 34).
93. Что касается квалификации в национальном законодательстве, Европейский Суд ранее изучил сферу, определяемую в некоторых правовых системах как "административную", и установил, что она охватывает некоторые правонарушения, которые по своей сути являются уголовными, но слишком незначительными для того, что бы на них распространялось регулирование, предусмотренное нормами уголовного права и уголовного процесса (см. Постановление Европейского Суда по делу "Палаоро против Австрии" (Palaoro v. Austria) от 23 октября 1995 г., Series A, N 329-В, p. 38, §§33 - 35). В российской правовой системе это также применимо.
94. Европейский Суд также отметил, что лишение свободы, установленное в качестве наказания за правонарушение, как правило, относится к сфере уголовного права, если только по своей природе, продолжительности или способу исполнения оно не причиняет значительного ущерба (см. Постановление Европейского Суда по делу "Энгель и другие против Нидерландов" (Engel and Others v. Netherlands) от 8 июня 1976 г., Series A, N 22, §§82 - 83, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Езе и Коннорс против Соединенного Королевства" (Ezeh and Connors v. United Kingdom), жалобы NN 39665/98 и 40086/98, §§69 - 130, ECHR 2003-X). В настоящем деле заявитель была лишена свободы на пять дней и была помещена в изолятор временного содержания на весь срок ее наказания. Наконец, цель назначенного заявителю наказания была исключительно карательной.
95. Указанных соображений достаточно для установления того, что правонарушение, в совершении которого была обвинена заявитель, могла быть квалифицировано как "уголовное" для целей Конвенции. Следовательно, статья 6 Конвенции применима в настоящем деле.
2. Имело ли место справедливое судебное разбирательство по делу заявителя
96. Власти Российской Федерации согласились с тем, что рассмотрение административного материала в отношении заявителя не соответствовало ни положениям законодательства Российской Федерации, ни положениям Конвенции. Действительно, в постановлении суда, которым было отменено постановление об административном аресте заявителя, указывалось, что "судья, который признал заявителя виновной, не изучил обстоятельства дела и не установил виновности заявителя в совершении какого-либо административного правонарушения". Это подтверждает утверждения заявителя о том, что при рассмотрении административного материала в отношении заявителя не только не было состязательного процесса, но игнорировались даже формальные признаки судебного разбирательства до такой степени, что у заявителя не было шансов выяснить цель ее доставления к судье П.
97. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.
IV. Невозможность обжалования постановления об административном правонарушении
98. Заявитель жаловалась на то, что согласно законодательству Российской Федерации постановление о наложении на нее административного ареста не могло быть обжаловано. Поэтому она утверждала, что в связи с этим в ее распоряжении не было эффективного средства правовой защиты. Заявитель ссылалась на статью 13 Конвенции, которая гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".
Данная часть жалобы была объявлена приемлемой согласно пункту 4 статьи 5 Конвенции, который гласит:
"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".
99. Власти Российской Федерации согласились с тем, что законодательство Российской Федерации не допускает обжалования постановления о наложении административного ареста.
100. Прежде всего, Европейский Суд напомнил сделанный им вывод о том, что постановление о наложении административного ареста на заявителя было вынесено "судом, созданным на основании закона" в ходе разбирательства, подпадающего под сферу действия статьи 6 Конвенции (см. выше §§ 90 и 95).
101. Европейский Суд напомнил, что право на средство от ошибочного судебного решения не признается в качестве общей гарантии (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дель Кур против Бельгии" (Delcourt v. Belgium) от 17 января 1970 г., Series A, N 11, p. 14, §25). Это право предусмотрено в случаях, касающихся рассмотрения уголовных дел в свете статьи 2 Протокола N 7 к Конвенции, за исключением незначительных правонарушений. Однако заявитель не ссылалась на указанную статью и не представила доводов о том, что уголовное обвинение, выдвинутое против нее, касалось чего-либо еще, кроме как "незначительного правонарушения". Европейский Суд не счел необходимым рассматривать этот вопрос по собственной инициативе.
102. Что касается статьи 13 Конвенции, Европейский Суд отметил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции является lex specialis по отношению к статье 13 Конвенции, иными словами требования статьи 13 Конвенции являются менее строгими, чем требования статьи 6 Конвенции, а в настоящем деле требования последней статьи поглощают требования первой (см. Постановление Европейского Суда по делу "Камазински против Австрии" (Kamasinski v. Austria) от 19 декабря 1989 г., Series A, N 168, pp. 45 - 46, §110). Как правило, статья 13 Конвенции не применима к случаям, когда предполагаемое нарушение Конвенции имело место в контексте судебного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пиццетти против Италии" (Pizzetti v. Italy) от 26 февраля 1993 г., Series A, N 257-C, рp. 40 - 41, §41). Единственными исключениями из этого принципа были жалобы со ссылкой на статью 13 Конвенции, касающиеся нарушения требования "разумного срока" (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§146 - 149, ECHR 2000-XI). Поскольку в данном случае такого рода нарушения не являются предметом рассмотрения, отсутствует возможность отдельного рассмотрения нарушения статьи 13 Конвенции.
103. Что касается пункта 4 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд отметил, что предоставляемые им гарантии являются избыточными в случае, когда речь идет о содержании под стражей на основании подпункта (а) пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку судебный контроль над ограничением свободы уже был предусмотрен при первоначальном признании вины и определении наказания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Де Вильд, Оомс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г. (по существу дела), Series A, N 12, p. 40, §76). При обстоятельствах настоящего дела пятидневный административный арест заявителя был основан исключительно на факте установления ее вины судьей, поэтому пункт 4 статьи 5 Конвенции не требует пересмотра постановления о наложении на заявителя пятидневного ареста отдельной судебной инстанцией.
104. На основании изложенного Европейский Суд пришел к выводу, что данная часть жалобы не поднимает отдельных вопросов согласно статье 13 Конвенции и пункту 4 статьи 5 Конвенции.
V. Применение статьи 41 Конвенции
105. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
А. Ущерб
106. Заявитель потребовала 100 000 евро в качестве компенсации морального вреда в связи с причинением ей телесных повреждений и страданиями, которые она претерпела в результате ненадлежащего обращения со стороны сотрудников органов внутренних дел, и муками, которые она перенесла вследствие рассмотрения административного материала в отношении ее и последовавшего за этим ареста, а также в связи с бездействием властей в ответ на ее жалобы по поводу ненадлежащего обращения.
107. В качестве компенсации материального ущерба заявитель потребовала 25 рублей - деньги, которые она заплатила за пять дней нахождения в спецприемнике при отбытии пятидневного административного ареста.
108. Власти Российской Федерации не представили комментариев в связи с требованиями заявителя по вопросу справедливой компенсации, сославшись в оправдание на незавершенность расследования по фактам ненадлежащего обращения с заявителем и на возражение о неисчерпании заявителем средств правовой защиты в связи с ее жалобой на содержание под стражей.
109. Европейский Суд отметил, что он установил, что в отношении заявителя со стороны властей Российской Федерации были применены пытки, и власти Российской Федерации не обеспечили незамедлительного и публичного расследования, отвечающего требованиям статьи 3 Конвенции. Также было установлено, что заявитель была лишена свободы в нарушение требований статьи 5 Конвенции и справедливого судебного разбирательства, которое было проведено с нарушением требований статьи 6 Конвенции. Помимо этого заявитель несколько месяцев безуспешно пыталась добиться возмещения в связи с актами ненадлежащего обращения на внутригосударственном уровне. Заявитель претерпела страдания и муки в связи с указанными обстоятельствами. На основании изложенного и исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присудил заявителю 35 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 25 рублей плюс сумму любых налогов, которые могут быть начислены на указанные суммы.
В. Судебные расходы и издержки
110. Заявитель потребовала 5000 рублей в качестве компенсации понесенных судебных расходов и издержек на внутригосударственном уровне и при разбирательстве дела в Европейском Суде, в том числе суммы уплаченных государственных пошлин, расходы на перевод документов, почтовые и канцелярские расходы.
111. Власти Российской Федерации не представили возражений по этому требованию.
112. На основании изложенного Европейский Суд счел требования заявителя разумными и присудил ей 5000 рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек плюс сумму любых налогов, которые могут быть начислены на указанную сумму.
С. Процентная ставка при просрочке платежей
113. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.
На основании изложенного Суд единогласно:
1) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с ненадлежащим обращением;
2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с отсутствием эффективного расследования утверждений заявителя о ненадлежащем обращении с ней;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции по причине отсутствия эффективных средств правовой защиты в связи с обжалуемым ненадлежащим обращением;
4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с задержанием заявителя и ее содержанием под стражей в течение ночи;
5) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с пятидневным административным арестом заявителя;
6) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;
7) постановил, что отсутствуют отдельные вопросы для рассмотрения согласно пункту 4 статьи 5 и статье 13 Конвенции в связи с отсутствием права на обжалование постановления о наложении административного взыскания за совершение административного правонарушения;
8) постановил:
(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы:
(i) 25 (двадцать пять) рублей в качестве компенсации материального ущерба;
(ii) 35 000 (тридцать пять тысяч) евро в качестве компенсация морального вреда, подлежащие переводу в национальную валюту Российской Федерации по курсу на день произведения выплаты;
(iii) 5000 (пять тысяч) рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек;
(iv) сумму налогов, которые могут быть начислены на указанные суммы;
(b ) что простые проценты по предельным годовым ставкам по займам Европейского центрального банка плюс три процента подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;
9) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, письменные уведомления разосланы 9 марта 2006 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
(Первая секция)
Дело "Менешева (Menesheva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 59261/00)
Постановление Суда
Страсбург, 9 марта 2006 г.
<...>
2. Жалоба на административный арест
31. 15 марта 1999 г. заявитель предприняла попытку обжаловать ее пятидневный административный арест в Ростовский областной суд. Она утверждала, что ей было не известно имя должностного лица, которое приняло решение о ее аресте, которое не задавало ей вопросов, не проинформировало ее о каком-либо предъявленном ей обвинении, не объяснило ей цели ее доставления к этому должностному лицу и не предоставило ей копию процессуального решения о ее аресте.
32. 17 марта 1999 г. тот же судья, который назначил заявителю наказание в виде пяти дней административного ареста, проинформировал ее о том, что соответствующее процессуальное решение не может быть обжаловано, но на него может быть принесен протест прокурором.
33. 25 марта 1999 г. заявитель подала жалобу в Железнодорожный районный суд г. Ростова-на-Дону и Ростовский областной суд. Она оспаривала отказ в рассмотрении ее жалобы в порядке гражданского судопроизводства.
34. 26 мая 1999 г. председатель Ростовского областного суда ответил заявителю, что, исходя из материалов дела, ее арест был законным, поскольку был назначен за совершение ею административного правонарушения в соответствии с нормами материального и процессуального права.
35. 17 июля 1999 г. заявитель подала в Ростовский областной суд жалобу на постановление о ее административном аресте.
36. 23 августа 1999 г. исполняющий обязанности председателя Ростовского областного суда сообщил заявителю, что закон не предусматривает подачи жалобы на постановление о наложении административного ареста.
37. Впоследствии заявитель пыталась обжаловать названные процессуальные решения, но ни одна из ее жалоб не была принята к рассмотрению на том основании, что ее жалобы были неподсудны. Последнее процессуальное решение в связи с этим было постановлено 1 декабря 1999 г. Ростовским областным судом.
3. Дальнейшие разбирательства
38. 15 января 2003 г. прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону возбудила уголовное дело по поводу обстоятельств задержания заявителя и ее содержания под стражей в течение ночи и в связи с ее утверждениями о ненадлежащем обращении.
39. 28 февраля 2003 г. прокурор Ростовской области по своей инициативе принес протест на имя председателя Ростовского областного суда об отмене постановления от 14 февраля 1999 г., которым заявитель была признана виновной в совершении административного правонарушения. Он утверждал, что сопротивление заявителя действиям сотрудников органов внутренних дел не являлось административным правонарушением, поскольку сотрудники органов внутренних дел действовали незаконно, и что в любом случае административный арест был несоразмерным наказанием.
40. 5 марта 2003 г. председатель Ростовского областного суда удовлетворил протест прокурора и отменил соответствующее постановление на том основании, что судья, который признал заявителя виновной, не изучил обстоятельства дела и не установил виновности заявителя в совершении какого-либо административного правонарушения. Было установлено, что злостного неповиновения сотрудникам органов внутренних дел не было совершено, поскольку последние проводили расследование уголовного дела, а не занимались охраной общественного порядка в тот момент, когда заявитель оказала им сопротивление. Было также установлено, что сотрудники органов внутренних дел действовали в нарушение требований процессуального закона.
41. 25 августа 2003 г. прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону прекратила производство по уголовному делу по фактам предполагаемого ненадлежащего обращения с заявителем и ее незаконного задержания и ареста в связи с отсутствием состава преступления в действиях сотрудников органов внутренних дел.
42. 3 марта 2004 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации отменила постановление о прекращении уголовного дела от 25 августа 2003 г. и возобновила расследование уголовного дела по фактам ненадлежащего обращения с заявителем и ее незаконного задержания. Прокуратуре Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону был установлен срок предварительного следствия 30 дней. Ход следствия контролировался Генеральным прокурором Российской Федерации. Названное постановление в соответствующей части предусматривало:
"[Заявитель] последовательно настаивала на том, что она воспротивилась незаконному проникновению работников милиции в ее квартиру и производству обыска, не санкционированного прокурором, в связи с чем была подвергнута незаконному задержанию и аресту, а также избиению...
Судебно-медицинская экспертиза выявила [у заявительницы] многочисленные следы побоев..., которые по сроку давности и механизму образования объективно подтверждают ее показания. Обстоятельства получения потерпевшей повреждений в ходже расследования не выяснены.
Протокол об административном правонарушении и протокол об административном задержании [заявителя], составленные 13.02. 1999... содержат ложные сведения об участии понятых... Эти обстоятельства в полной мере не расследованы несмотря на то, что оба документа легли в основу административного ареста [заявителя]. В возбуждении уголовного дела в отношении [сотрудника милиции составлявшего протоколы] 29.04.2003 необоснованно отказано...".
43. 19 апреля 2004 г. власти Российской Федерации в своем письме заявили, что расследование соответствующего уголовного дела не завершено. Стороны не предоставили информации о дальнейшем ходе расследования.
<...>
Право
I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции
44. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявитель жаловалась на жестокое обращение со стороны сотрудников органов внутренних дел во время ее задержания и содержания под стражей в отделе внутренних дел. Она также жаловалась на то, что ее жалобы на ненадлежащее обращение не были эффективным образом расследованы, как того требуют процессуальные обязательства, предусмотренные статьей 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции гласит:
"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".
А. Предполагаемое жестокое обращение со стороны сотрудников органов внутренних дел
1. Доводы сторон
45. Заявитель утверждала, что 13 февраля 1999 г. она была задержана таким образом, что были нарушены требования статьи 3 Конвенции. Далее она утверждала, что подвергалась избиениям со стороны сотрудников, которые допрашивали ее после доставления ее в отдел внутренних дел, позднее в тот же день, когда заявитель отказалась впустить сотрудников органов внутренних дел в свою квартиру, он также избили ее. Заявитель утверждала, что ей были причинены телесные повреждения в виде синяков и ссадин и что вследствие такого обращения она была подвергнута унижению. Заявитель также указывала на то, что после избиений ей не оказывалась медицинская помощь.
46. Заявитель представила заключение, полученное в результате медицинского осмотра вскоре после ее освобождения, в котором указывались травмы соответствующие представленным ею описанием событий.
47. Власти Российской Федерации в своем меморандуме от 15 марта 2004 г. и письме от 19 апреля 2004 г. утверждали, что по поводу утверждений заявителя о ненадлежащем обращении с ней проводится расследование. Они проинформировали Европейский Суд о том, что Генеральная прокуратура Российской Федерации провела проверку материалов уголовного дела N 3467098, касающегося предположительного превышения полномочий сотрудниками органов внутренних дел, и 3 марта 2004 г. возобновила расследование указанного уголовного дела. Власти Российской Федерации утверждали, что до окончания расследования соответствующего уголовного дела они не могут представить комментарии по существу жалоб заявителя в этой части.
48. После этого власти Российской Федерации не представляли дополнительной информации о ходе расследования соответствующего уголовного дела и фактах, установленных в ходе расследования.
2. Мнение Европейского Суда
49. Европейский Суд напомнил, что "в случае, когда состояние здоровья лица, заключенного под стражу в полиции, является удовлетворительным, и это лицо оказывается травмированным на момент освобождения, на власти государства возлагается обязанность представить правдоподобное объяснение причин появления таких травм, несоблюдение чего приводит к неизбежной постановке вопроса о соблюдении требований статьи 3 Конвенции" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A, N 241-А, pp. 40 - 41, §§ 108 - 111, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, §87, ECHR 1999-V).
50. Оценивая доказательства, Европейский Суд как правило применяет стандарт доказывания "вне разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, N 25, pp. 64 - 65, §161). При этом соответствующие доказательства могут вытекать из сосуществования достаточно убедительных, четких и согласующихся умозаключений или аналогичных неопровергнутых предположениях о фактах. В случае, когда рассматриваемые события целиком или в большей части находятся в ведении властей, как в случае с лицами, находящимися под контролем в властей в местах содержания под стражей, убедительные презумпции факта будут иметь место тогда, когда речь идет о телесных повреждениях, причиненных этим лицам, во время их содержаниях под стражей. В действительности бремя доказывания может рассматриваться как возложение на властей обязанности предоставить достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, §34, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, §100, ECHR 2000-VII).
51. Европейский Суд отметил, что власти Российской Федерации не оспаривали изложение событий заявителем или содержание представленного ею медицинского заключения. Расследование, проведенное в 2003 - 2004 годах, не установило каких-либо новых обстоятельств или доказательств, о которых сообщала заявитель. Равно как власти Российской Федерации не представили альтернативного объяснения того, каким образом заявителю были причинены телесные повреждения. В частности, в качестве общего отправного момента можно предположить, что соответствующие телесные повреждения не были причинены заявителю до того момента, как она была взята под стражу в отделе внутренних дел.
52. Более того, власти Российской Федерации признали, что утверждения заявителя правдоподобны. В частности, Генеральная прокуратура Российской Федерации подтвердила, что заявитель последовательно в полном объеме настаивала на своих утверждениях о ненадлежащем обращении с ней и отметила, что телесные повреждения, зафиксированные медицинским специалистом, соответствовали описанию событий, представленному заявителем (см. выше §42).
53. Европейский Суд отметил, что сотрудники органов внутренних дел ожидали, что заявитель предоставит им информацию об убийстве, предположительно совершенном Л., который считался ее сожителем. Европейский Суд обратил внимание на разночтения в утверждениях органов власти о причинах доставления заявителя в отдел внутренних дел и пришел к выводу, что заявитель было доставлена туда для допроса в качестве свидетеля по делу об упомянутом преступлении, а не в связи с незначительным административным правонарушением, использованным в качестве предлога. В ходе соответствующего допроса не были обеспечены обычные процессуальные гарантии, предусмотренные законодательством Российской Федерации: так, не велся протокол допроса, отсутствовал доступ к адвокату и так далее, таким образом Европейский Суд не может исключить применение силы со стороны сотрудников органов внутренних с целью получения информации от заявителя.
54. Принимая во внимание последовательные и подробные утверждения заявителя, подкрепленные медицинским заключением, и учитывая отсутствие какого-либо иного правдоподобного объяснения происхождения телесных повреждений, имевшихся у заявителя после освобождения ее из-под стражи, Европейский Суд согласился с утверждениями заявителя о жестоком обращении с ней со стороны сотрудников органов внутренних дел.
55. Что касается тяжести актов жестокого обращения, Европейский Суд напомнил, что для определения того являлась ли конкретная форма ненадлежащего обращения пыткой, необходимо принять во внимание различия, закрепленные в статье 3 Конвенции, между понятием пытки и понятием бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. Очевидно, существовало намерение путем проведения такого различия особо выделить в Конвенции случаи бесчеловечного обращения, причиняющие очень серьезные и жестокие страдания. Европейский Суд ранее рассматривал дела, в которых он устанавливал случаи обращения, которые могли быть охарактеризованы только как пытка (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, p. 2279, §64; Постановление Европейского Суда по делу "Айдын против Турции" (Ayd?n v Turkey) от 25 сентября 1997 г., Reports 1997-VI, pp. 1891 - 1892, §§83 - 84 и 86; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции", §105; Постановление Европейского Суда по делу "Дикме против Турции" (Dikme v. Turkey), жалоба N 20869/92, §§94 - 96, ECHR 2000-VIII, и, среди последних источников, Постановление Европейского Суда по делу "Бати и другие против Турции" (Bat? v. Turkey), жалобы N 33097/96 и 57834/00, §116, ECHR 2004).
56. Имевшие место случаи жестокого обращения были направлены на формирование у заявителя чувства страха и неполноценности, причинение ей страданий, что могло оскорбить ее и унизить ее достоинство, а также возможно сломить ее морально и физически. В любом случае, Европейский Суд отметил, что в отношении лишенных свободы лиц применение физической силы, которое не было строго необходимым с учетом их собственного поведения, унижает человеческое достоинство и в принципе является нарушением права, закрепленного статьей 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции").
57. Европейский Суд пришел к выводу, что в настоящем деле наличие физической боли или страдания подтверждается медицинским специалистом и утверждениями заявителя о жестоком обращении с ней во время содержания ее под стражей. Последовательность событий также указывает на то, что боль и страдание были причинены ей намеренно, в частности в целях получения от нее информации относительно Л. (см. выше §§ 53 - 54).
58. Для оценки тяжести "боли и страдания", причиненных заявительнице, Европейский Суд принял во внимание все обстоятельства дела, такие как продолжительность ненадлежащего обращения, его физические и психические последствия, и как в ряде дел, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см. упомрнавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бати против Турции", §120). Европейский Суд отметил, что в соответствующий период времени заявителю было всего 19 лет, и как женщина она была особенно уязвима при противостоянии с несколькими мужчинами - сотрудниками органов внутренних дел. Более того, жестокое обращение с заявителем длилось несколько часов, за это время она была дважды избита и подвергнута другим формам насильственного физического и морального давления.
59. При названных обстоятельствах Европейский Суд пришел к выводу, что в целом в данном случае ненадлежащее обращение с заявителем, с учетом его цели и жестокости, являлось пыткой по смыслу статьи 3 Конвенции.
60. Европейский Суд пришел к выводу, что в данном деле имело место нарушение статьи 3 Конвенции.
<...>
III. Предполагаемое нарушение статей 5 и 6 Конвенции в связи с административным арестом заявителя
75. Заявитель жаловалась на то, что ее задержание 13 февраля 1999 г., содержание под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел и последующий пятидневный административный арест были незаконными. Эту часть жалобы Европейский Суд рассмотрит в свете статей 5 и 6 Конвенции, которые гласят:
Статья 5
Право на свободу и личную неприкосновенность
"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенности. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;
b ) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;
c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;
d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;
e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключений под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;
f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.
/.../
4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.
/.../".
Статья 6
Право на справедливое судебное разбирательство
"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".
76. Власти Российской Федерации признали, что задержание заявителя и ее административный арест были незаконными. Однако они утверждали, что заявитель утратила статус "жертвы" предполагаемых нарушений в этой части. Они ссылались на постановление председателя Ростовского областного суда от 5 марта 2003 г., которым было установлено, что задержание заявителя не соответствовало национальному законодательству, и которым было отменено постановление от 14 февраля 1999 г.
77. По мнению властей Российской Федерации, это процессуальное решение дало заявителю возможность требовать компенсации путем подачи самостоятельного заявления в порядке гражданского судопроизводства о компенсации морального вреда, причиненного незаконным лишением свободы в соответствии со статьями 1070 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Власти Российской Федерации полагали, что поскольку заявитель не подавала соответствующего заявления о возмещении вреда, она не исчерпала внутренних средств правовой защиты, и соответственно, Европейский Суд должен отклонить данную часть ее жалобы в отношении ее ареста.
78. Заявитель не согласилась с доводами властей Российской Федерации и настаивала на своей жалобе.
79. В своих возражениях власти Российской Федерации просили Европейский Суд признать, что постановление от 5 марта 2003 г. повлияло на статус заявителя как "жертвы" и что она должна обратиться за компенсацией. Однако Европейский Суд отметил, что по сути такое же возражение уже выдвигалось властями Российской Федерации и было отклонено Европейским Судом в решении по вопросу приемлемости настоящей жалобы. Соответственно, Европейский Суд не будет рассматривать возражение властей Российской Федерации.
А. Законность содержания под стражей
80. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что стороны не оспаривали того факта, что задержание заявителя, содержание ее под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел и последующий пятидневный административный арест имели результатом лишение свободы по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции.
81. Первый вопрос, который предстоит рассмотреть, состоит в том, охватывалось ли содержание заявителя под стражей каким-либо из оснований, разрешающих лишение свободы, перечисленных в пункте 1 статьи 5 Конвенции. Европейский Суд отметил, что содержание заявителя под стражей характеризуется двумя определнными периодами времени, то есть до и после встречи с судьей 14 февраля 1999 г. В этот день на заявителя был наложен пятидневный административный арест в связи с административным правонарушением, которое она предположительно совершила; соответственно, после этой даты содержание заявителя под стражей имеет четкие основания. Что касается предшествующего содержания под стражей в течение ночи, то в принципе оно необъяснимо. Европейский Суд рассмотрит названные периоды содержания под стражей отдельно.
1. Задержание и содержание под стражей в течение ночи
82. Европейский Суд отметил, что в один из периодов содержания под стражей заявителю было предъявлено официальное обвинение в совершении административного правонарушения, и теоретически можно было предположить, что она была задержана на основании статьи 242 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях до момента рассмотрения соответствующего административного материла судьей. Тем не менее, как представляется, истинной причиной доставления ее в отдел внутренних дел было принуждение ее к разглашению информации в связи с делом Л., а также принуждение ее к выдаче ключа от ее квартиры. Обвинение заявителя в совершении административного правонарушения, очевидно, было лишь поводом для того, чтобы сделать возможным названный ее допрос.
83. При таких обстоятельствах Европейский Суд может не рассматривать вопрос о том, было ли заключение под стражу заявителя в течение ночи в какой-либо степени обусловлено какими бы то ни было подпунктами пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку в любом случае будут применяться следующие соображения.
84. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что документы о первоначальном задержании заявителя и ее содержании под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел впоследствии не были установлены (см. выше §27). Таким образом, в течение примерно 20 часов после задержания заявителя не существовало записей о ее личности, причинах ее задержания и ожидаемой продолжительности ее содержания под стражей. Даже если предположить, что сотрудники органов внутренних дел намеревались настаивать на обвинении в совершении административного правонарушения, это не освобождает их от необходимости соблюсти основные процессуальные формальности до взятия заявителя под стражу. Факт несоблюдения ими процессуальных формальностей сам по себе должен рассматриваться как наиболее серьезное упущение, поскольку Европейский Суд неоднократно и последовательно отмечал, что неподтвержденное заключение лица под стражу полностью отрицает принципиально важные гарантии, закрепленные в статье 5 Конвенции, и представляет собой наиболее тяжелое нарушение названного положений названной статьи Конвенции. Отсутствие фиксирования таких данных как дата, время и место содержания под стражей, имя заключенного, основания для заключения под стражу и имени лица, производящего заключение под стражу, должно рассматриваться как несовместимое с требованиями законности и подлинной целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии", §154; Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-III, § 125).
85. Более того, из замечаний властей Российской Федерации, представленных после вынесения решения по вопросу приемлемости, может быть сделан вывод о том, что задержание заявителя было незаконным согласно положениям национального законодательства (см. выше §§ 39 - 40).
86. Исходя из изложенного, Европейский Суд пришел к выводу, что период содержания заявителя под стражей до того момента как она предстала перед судьей 14 февраля 1999 г., не соответствует гарантиям, предусмотренным пунктом 1 статьи 5 Конвенции. Соответственно имело место нарушение статьи 5 Конвенции.
2. Пятидневный административный арест по обвинению в злостном неподчинении требованию сотрудников органов внутренних дел
87. 14 февраля 1999 г. заявитель была доставлена к судье, который постановил, что заявитель злостно не повиновалась законному требованию сотрудников органов внутренних дел, то есть совершила административное правонарушение, ответственность за которое предусмотрена статьей 165 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, и назначил ей наказание в виде пяти дней административного ареста. 5 марта 2003 г. названное постановление было признано незаконным и отменено. Следует определить, не предрешая существа жалобы согласно статье 6 Конвенции, основанной на том же постановлении, было ли отбытие наказания после признания заявителя виновной по результатам рассмотрения судьей административного материала совместимым со статьей 5 Конвенции.
88. Европейский Суд напомнил следующие общие принципы, которые были закреплены в Постановлении Европейского Суда по делу "Бенхам против Соединенного Королевства" (Benham v. United Kingdom) (от 10 июня 1996 г., Reports 1996-III, §§40 - 42) и применены в других делах (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ллойд и другие против Соединенного Королевства" (Lloyd and Others v. United Kingdom) от 1 марта 2005 г., жалоба N 29798/96; Постановление Европейского Суда по делу "Перкс и другие против Соединенного Королевства" (Perks and Others v. United Kingdom) от 12 октября 1999 г., жалоба N 25277/94):
"40. Главный вопрос, который должен быть решен по настоящему делу, - это было ли оспариваемое заключение под стражу "законным", в том числе то, соответствовало ли оно процедуре, предписанной законом. Европейская Конвенция по существу данного дела отсылает к национальному законодательству и указывает, что обязательства должны соответствовать ее основным процессуальным правилам, но требует в качестве дополнения, что любое лишение свободы не должно противоречить целям статьи 5 Конвенции, а именно защищать отдельных лиц от произвола...
41. Именно национальные власти, в особенности суды, находятся в лучшем положении при толковании и применении национального законодательства. Несмотря на то, что в соответствии с пунктом 1 статьи 5 Конвенции несоблюдение национального законодательства влечет за собой нарушение положений Конвенции, Европейский Суд придерживается мнения, что ему следует использовать свои полномочия для рассмотрения вопроса о том, был ли соблюден закон.
42. Содержание под стражей было бы в принципе законным, если бы оно было осуществлено в соответствии с приказом суда. Последующее решение о том, что суд допустил ошибку согласно национальному законодательству в издании приказа, не обязательно отразится на юридической силе промежуточного содержания под стражей. По этой причине Конвенционные органы последовательно отказали в удовлетворении жалобы лиц, осужденных за уголовные преступления, которые жаловались на то, что их осуждение или приговор были признаны апелляционным судом построенными на ошибках в фактах и в праве".
89. Европейский Суд отметил, что пятидневный административный арест был исполнен в соответствии с постановлением судьи, который в принципе был полномочен принять соответствующее процессуальное решение. Правильность такого процессуального решения по существу, как правило, не подпадает под надзор, осуществляемый Европейским Судом, как это следует из прецедентного права, указанного выше. Однако данное дело отличается от дел, где оспариваемые процессуальные решения были приняты судебными властями добросовестно в соответствии с процедурой, предусмотренной законом. Судья в настоящем деле, напротив, использовал свои полномочия, явно противореча процессуальным гарантиям, предусмотренным Конвенцией. Поэтому вынесенное им постановление об административном аресте несовместимо с общей защитой от произвола, гарантированной статьей 5 Конвенции.
90. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с пятидневным административным арестом заявителя.
В. Право на справедливое судебное разбирательство
1. Применимость пункта 1 статьи 6 Конвенции
91. Хотя применимость статьи 6 Конвенции к административному производству, рассматриваемому в настоящем деле, не оспаривается, Европейский Суд счел необходимым рассмотреть этот вопрос по собственной инициативе. По причинам, изложенным ниже, Европейский Суд счел, что данное производство касалось спора о правах при предъявлении заявителю уголовного обвинения.
92. Европейский Суд напомнил, что для определения квалификации правонарушения как "уголовного" для целей Конвенции, прежде всего, необходимо определить относятся ли положения права Российской Федерации, определяющие правонарушение, к сфере уголовного права; далее необходимо рассмотреть "саму суть правонарушения" и степень суровости возможного наказания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ецтюрк против Германии" (Цztьrk v. Germany) от 21 февраля 1984 г., Series A, N 73, p. 18, §50; и Постановление Европейского Суда по делу "Демиколи против Мальты" (Demicoli v. Malta) от 27 августа 1991 г., Series A, N 210, рp. 15 - 17, §§31 - 34).
93. Что касается квалификации в национальном законодательстве, Европейский Суд ранее изучил сферу, определяемую в некоторых правовых системах как "административную", и установил, что она охватывает некоторые правонарушения, которые по своей сути являются уголовными, но слишком незначительными для того, что бы на них распространялось регулирование, предусмотренное нормами уголовного права и уголовного процесса (см. Постановление Европейского Суда по делу "Палаоро против Австрии" (Palaoro v. Austria) от 23 октября 1995 г., Series A, N 329-В, p. 38, §§33 - 35). В российской правовой системе это также применимо.
94. Европейский Суд также отметил, что лишение свободы, установленное в качестве наказания за правонарушение, как правило, относится к сфере уголовного права, если только по своей природе, продолжительности или способу исполнения оно не причиняет значительного ущерба (см. Постановление Европейского Суда по делу "Энгель и другие против Нидерландов" (Engel and Others v. Netherlands) от 8 июня 1976 г., Series A, N 22, §§82 - 83, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Езе и Коннорс против Соединенного Королевства" (Ezeh and Connors v. United Kingdom), жалобы NN 39665/98 и 40086/98, §§69 - 130, ECHR 2003-X). В настоящем деле заявитель была лишена свободы на пять дней и была помещена в изолятор временного содержания на весь срок ее наказания. Наконец, цель назначенного заявителю наказания была исключительно карательной.
95. Указанных соображений достаточно для установления того, что правонарушение, в совершении которого была обвинена заявитель, могла быть квалифицировано как "уголовное" для целей Конвенции. Следовательно, статья 6 Конвенции применима в настоящем деле.
2. Имело ли место справедливое судебное разбирательство по делу заявителя
96. Власти Российской Федерации согласились с тем, что рассмотрение административного материала в отношении заявителя не соответствовало ни положениям законодательства Российской Федерации, ни положениям Конвенции. Действительно, в постановлении суда, которым было отменено постановление об административном аресте заявителя, указывалось, что "судья, который признал заявителя виновной, не изучил обстоятельства дела и не установил виновности заявителя в совершении какого-либо административного правонарушения". Это подтверждает утверждения заявителя о том, что при рассмотрении административного материала в отношении заявителя не только не было состязательного процесса, но игнорировались даже формальные признаки судебного разбирательства до такой степени, что у заявителя не было шансов выяснить цель ее доставления к судье П.
97. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.
IV. Невозможность обжалования постановления об административном правонарушении
98. Заявитель жаловалась на то, что согласно законодательству Российской Федерации постановление о наложении на нее административного ареста не могло быть обжаловано. Поэтому она утверждала, что в связи с этим в ее распоряжении не было эффективного средства правовой защиты. Заявитель ссылалась на статью 13 Конвенции, которая гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".
Данная часть жалобы была объявлена приемлемой согласно пункту 4 статьи 5 Конвенции, который гласит:
"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".
99. Власти Российской Федерации согласились с тем, что законодательство Российской Федерации не допускает обжалования постановления о наложении административного ареста.
100. Прежде всего, Европейский Суд напомнил сделанный им вывод о том, что постановление о наложении административного ареста на заявителя было вынесено "судом, созданным на основании закона" в ходе разбирательства, подпадающего под сферу действия статьи 6 Конвенции (см. выше §§ 90 и 95).
101. Европейский Суд напомнил, что право на средство от ошибочного судебного решения не признается в качестве общей гарантии (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дель Кур против Бельгии" (Delcourt v. Belgium) от 17 января 1970 г., Series A, N 11, p. 14, §25). Это право предусмотрено в случаях, касающихся рассмотрения уголовных дел в свете статьи 2 Протокола N 7 к Конвенции, за исключением незначительных правонарушений. Однако заявитель не ссылалась на указанную статью и не представила доводов о том, что уголовное обвинение, выдвинутое против нее, касалось чего-либо еще, кроме как "незначительного правонарушения". Европейский Суд не счел необходимым рассматривать этот вопрос по собственной инициативе.
102. Что касается статьи 13 Конвенции, Европейский Суд отметил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции является lex specialis по отношению к статье 13 Конвенции, иными словами требования статьи 13 Конвенции являются менее строгими, чем требования статьи 6 Конвенции, а в настоящем деле требования последней статьи поглощают требования первой (см. Постановление Европейского Суда по делу "Камазински против Австрии" (Kamasinski v. Austria) от 19 декабря 1989 г., Series A, N 168, pp. 45 - 46, §110). Как правило, статья 13 Конвенции не применима к случаям, когда предполагаемое нарушение Конвенции имело место в контексте судебного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пиццетти против Италии" (Pizzetti v. Italy) от 26 февраля 1993 г., Series A, N 257-C, рp. 40 - 41, §41). Единственными исключениями из этого принципа были жалобы со ссылкой на статью 13 Конвенции, касающиеся нарушения требования "разумного срока" (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§146 - 149, ECHR 2000-XI). Поскольку в данном случае такого рода нарушения не являются предметом рассмотрения, отсутствует возможность отдельного рассмотрения нарушения статьи 13 Конвенции.
103. Что касается пункта 4 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд отметил, что предоставляемые им гарантии являются избыточными в случае, когда речь идет о содержании под стражей на основании подпункта (а) пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку судебный контроль над ограничением свободы уже был предусмотрен при первоначальном признании вины и определении наказания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Де Вильд, Оомс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г. (по существу дела), Series A, N 12, p. 40, §76). При обстоятельствах настоящего дела пятидневный административный арест заявителя был основан исключительно на факте установления ее вины судьей, поэтому пункт 4 статьи 5 Конвенции не требует пересмотра постановления о наложении на заявителя пятидневного ареста отдельной судебной инстанцией.
104. На основании изложенного Европейский Суд пришел к выводу, что данная часть жалобы не поднимает отдельных вопросов согласно статье 13 Конвенции и пункту 4 статьи 5 Конвенции.
V. Применение статьи 41 Конвенции
105. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
А. Ущерб
106. Заявитель потребовала 100 000 евро в качестве компенсации морального вреда в связи с причинением ей телесных повреждений и страданиями, которые она претерпела в результате ненадлежащего обращения со стороны сотрудников органов внутренних дел, и муками, которые она перенесла вследствие рассмотрения административного материала в отношении ее и последовавшего за этим ареста, а также в связи с бездействием властей в ответ на ее жалобы по поводу ненадлежащего обращения.
107. В качестве компенсации материального ущерба заявитель потребовала 25 рублей - деньги, которые она заплатила за пять дней нахождения в спецприемнике при отбытии пятидневного административного ареста.
108. Власти Российской Федерации не представили комментариев в связи с требованиями заявителя по вопросу справедливой компенсации, сославшись в оправдание на незавершенность расследования по фактам ненадлежащего обращения с заявителем и на возражение о неисчерпании заявителем средств правовой защиты в связи с ее жалобой на содержание под стражей.
109. Европейский Суд отметил, что он установил, что в отношении заявителя со стороны властей Российской Федерации были применены пытки, и власти Российской Федерации не обеспечили незамедлительного и публичного расследования, отвечающего требованиям статьи 3 Конвенции. Также было установлено, что заявитель была лишена свободы в нарушение требований статьи 5 Конвенции и справедливого судебного разбирательства, которое было проведено с нарушением требований статьи 6 Конвенции. Помимо этого заявитель несколько месяцев безуспешно пыталась добиться возмещения в связи с актами ненадлежащего обращения на внутригосударственном уровне. Заявитель претерпела страдания и муки в связи с указанными обстоятельствами. На основании изложенного и исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присудил заявителю 35 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 25 рублей плюс сумму любых налогов, которые могут быть начислены на указанные суммы.
В. Судебные расходы и издержки
110. Заявитель потребовала 5000 рублей в качестве компенсации понесенных судебных расходов и издержек на внутригосударственном уровне и при разбирательстве дела в Европейском Суде, в том числе суммы уплаченных государственных пошлин, расходы на перевод документов, почтовые и канцелярские расходы.
111. Власти Российской Федерации не представили возражений по этому требованию.
112. На основании изложенного Европейский Суд счел требования заявителя разумными и присудил ей 5000 рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек плюс сумму любых налогов, которые могут быть начислены на указанную сумму.
С. Процентная ставка при просрочке платежей
113. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.
На основании изложенного Суд единогласно:
1) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с ненадлежащим обращением;
2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с отсутствием эффективного расследования утверждений заявителя о ненадлежащем обращении с ней;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции по причине отсутствия эффективных средств правовой защиты в связи с обжалуемым ненадлежащим обращением;
4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с задержанием заявителя и ее содержанием под стражей в течение ночи;
5) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с пятидневным административным арестом заявителя;
6) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;
7) постановил, что отсутствуют отдельные вопросы для рассмотрения согласно пункту 4 статьи 5 и статье 13 Конвенции в связи с отсутствием права на обжалование постановления о наложении административного взыскания за совершение административного правонарушения;
8) постановил:
(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы:
(i) 25 (двадцать пять) рублей в качестве компенсации материального ущерба;
(ii) 35 000 (тридцать пять тысяч) евро в качестве компенсация морального вреда, подлежащие переводу в национальную валюту Российской Федерации по курсу на день произведения выплаты;
(iii) 5000 (пять тысяч) рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек;
(iv) сумму налогов, которые могут быть начислены на указанные суммы;
(b ) что простые проценты по предельным годовым ставкам по займам Европейского центрального банка плюс три процента подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;
9) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, письменные уведомления разосланы 9 марта 2006 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
ПЛЕНУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 19 декабря 2003 г. N 23
О СУДЕБНОМ РЕШЕНИИ
4. Суду также следует учитывать:
в) постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 19 декабря 2003 г. N 23
О СУДЕБНОМ РЕШЕНИИ
4. Суду также следует учитывать:
в) постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле.
P
Pine
Компенсации в 35 тысяч евро с бюджета может изхменить ситуацию с такого рода неадекватными задержания граждан (в том числе и за неуплаты адм.штрафов) как произошло с weiss - основанные всего-лишь на хотелках какого-нибудь гая (посчитавшего себя оскорбленным и пожелавшему тривиально отомстить,
зная что ему нифига за это не будет и его заведомо поддержит исполнительно-судебный властный триумвират (милиция,судебная система и прокурорский надзор)).
Потому - если найдется поддержка от каких организаций (в одиночку это малореально) имеет смысл доводить дело хоть и до европейского суда - если не будет получено удовлетворение на местном уровне - во что как я понимаю вообще никто не верит.
PS: Или есть такие - кто верит?
Потому - если найдется поддержка от каких организаций (в одиночку это малореально) имеет смысл доводить дело хоть и до европейского суда - если не будет получено удовлетворение на местном уровне - во что как я понимаю вообще никто не верит.
PS: Или есть такие - кто верит?
n
negodyi
Эх как хорошо когда есть к кому обратиться по таким произволом да и так за юр. помощью. А мне в таких ситуациях даже не кому позвонить. Удачи и справедлиивости завтра вам.
Пришел бы с удовольствие и подержал, но работаю.
Пришел бы с удовольствие и подержал, но работаю.
m
mike68
я вот что думаю,
35000 евро * 35 руб/евр = 1225000 рублей
1225000 рублей - это 12250 штрафов по 100 рублей или 24500 по 50 р.
если раскидать на всех операторов полосатых палочек в данном районе и дать им как план, распределив их по статьям, то не так и много получится. А если это распределить на (2006 г. - 1999 г. =) 7 лет, то план на одного оператора будет просто смешным...
Да, кстати, я правильно помню что бюджет - это пожертвования в государеву казну, в том числе, и под видом "подоходного налога"?
А кого в таком случае реально наказывают? Нас с вами? Да ещё и трижды. Один раз - бюджет, второй раз - план, третий раз - евро суду...
Я правильно рассуждаю?
35 тысяч евро с бюджета
35000 евро * 35 руб/евр = 1225000 рублей
1225000 рублей - это 12250 штрафов по 100 рублей или 24500 по 50 р.
если раскидать на всех операторов полосатых палочек в данном районе и дать им как план, распределив их по статьям, то не так и много получится. А если это распределить на (2006 г. - 1999 г. =) 7 лет, то план на одного оператора будет просто смешным...
Да, кстати, я правильно помню что бюджет - это пожертвования в государеву казну, в том числе, и под видом "подоходного налога"?
А кого в таком случае реально наказывают? Нас с вами? Да ещё и трижды. Один раз - бюджет, второй раз - план, третий раз - евро суду...
Я правильно рассуждаю?
Вопрос не о двери, вопрос о непередаче документов в руки ИДПСу. То, что они у меня есть, я показал. Через стекло. Т.е. 12.1 и 12.3 не пришить А передавать документы в руки ИДПСу не хочу. Вопрос, имеющий отношение к сабжу, что это - неповиновение,
воспрепятствование, действие, бездействие? Можно ли за это пришить 19.3.1? Если нельзя, то почему?
Согласно ПДД должен передать в руки, пока в руках не посмотрел , ИМХО можно считать , что не посмотрел , непредьявлены и опять ИМХО значит ихнет , равно отсуствие , задержаниеТС.
И меня это же интересует, в рамках правового поля. Варианты: "разбить стекло", "выстрелить в глаз", и т.п. - не предлагать!
Опять ИМХО в этом случае , если составлен протокол о задержании тс , можно и о задержании водителя , поскольку надо и личность установить. А он закрылся, а это уже ДЕЙСТВИЕ, воспрепятствующее выполнению обязанностей, если не закрылся , то имхуется можно СМ самому открыть дверь и примененим физ. силы вытащить .А с закрытым сложно что то предположить. Эвакуировать нельзя с человеком в кабине. Замок ломать нельзя, порча имущества .Может какие санкции у пркурора на это предусмотрены .НЕ знаю
База по АПН единая по области
По вашей может и единая , а у нас в городе вродебы как нет её(прогресс не дошел)
w
weiss
до меня только что дошло...
1. ИДПС написал рапорт
2. Начальник ГОМ-2 на основании рапорта принял решение об адм. аресте
3. Сейчас рассматривается протокол о неподчинении
4. По результатам будет принято решение о том, наказывать меня или нет
т.е.
1. сидел я по желанию нач-ка ГОМ-2 и на него нужно жаловаться отдельно
2. Щербакову ничо не будет, потому что он меня в камеру не сажал
1. ИДПС написал рапорт
2. Начальник ГОМ-2 на основании рапорта принял решение об адм. аресте
3. Сейчас рассматривается протокол о неподчинении
4. По результатам будет принято решение о том, наказывать меня или нет
т.е.
1. сидел я по желанию нач-ка ГОМ-2 и на него нужно жаловаться отдельно
2. Щербакову ничо не будет, потому что он меня в камеру не сажал
w
weiss
w
weiss
эмм... в рапорте номер автомобиля другой..
интересно, кто ошибся..
[Сообщение изменено пользователем 06.06.2007 17:10]
интересно, кто ошибся..
[Сообщение изменено пользователем 06.06.2007 17:10]
z
zerocold
эмм... в рапорте номер автомобиля другой..
интересно, кто ошибся..
интересно, кто ошибся..
может это "правильный" автомобиль с мигалками итд...?
e
eugenny
в рапорте номер автомобиля другой.
вашего авто, или гайского?
И какие еще остальные регистрационные документы имеет ввиду гай?
[Сообщение изменено пользователем 06.06.2007 17:29]
w
weiss
остальные регистрационные документы
талон ТО. всё.
страховку он тоже проверял.
e
eugenny
Согласно ПДД должен передать в руки, пока в руках не посмотрел , ИМХО можно считать , что не посмотрел , непредьявлены и опять ИМХО значит их нет
Я считаю, что:
1) документов нет при себе,
2) их нет вообще (т.е. не пройден т/о, нет и небыло в/у, не зарегистрировано т/с)
3) и "не хочу давать в руки"
суть вещи разные. И соответственно под разные статьи КоАП подпадают. Или не подпадают совсем.
третий случай ИМХО, вполне корректно подпадает под 19.3.1, как "воспрепятствование". Причем, в общем случае, воспрепятствовать вполне можно как действием, так и бездействием. Ну и под обеспечение общественной безопасности, т.е. "неповиновение" тоже можно подвести. При желании, и связь талона т/о с общественной безопасностью обосновать можно. Только один момент меня смущает, в случае именно с талоном. Обязанность водителя его предъявлять и передавать для проверки в ПДД есть. Но в ЗоМ право требовать именно талон явно не прописано. Там немного другой перечень документов обозначен. Закон имеет более высокий приоритет, чем ПДД. Значит ли это, что все же требование СМ передать ему именно талон было не совсем законным? Тогда "неповиновение" однозначно не проходит, и остается только "воспрепятствование". Тут возникает вопрос, в чем оно конкретно выражалось? Демонстративный отказ передать талон? Если при этом водитель его удерживал его в руках, или в другом, недоступном для ИДПСа месте? И можно ли считать воспрепятствованием предложение водителя гаю просто взять талон с того места за стеклом, где он располагался?
вот он на лобовом - смотрите
[Сообщение изменено пользователем 06.06.2007 18:53]
[Сообщение изменено пользователем 06.06.2007 18:54]
"После как я представился очередной раз и объяснил что выполнение законных требований милиции водитель хамским образом отдал водительское удостоврение и свидетельство о регистрации."
Интересно, кто вставил частицу "не"? Ни одной запятой.
Способен ли человек, выражающий свои мысли в такой форме, объяснить, что будет за невыполение законных требований сотрудника милиции?
[Сообщение изменено пользователем 07.06.2007 07:51]
Интересно, кто вставил частицу "не"? Ни одной запятой.
Способен ли человек, выражающий свои мысли в такой форме, объяснить, что будет за невыполение законных требований сотрудника милиции?
[Сообщение изменено пользователем 07.06.2007 07:51]
N
NeTuser
Жесть!!!! Удачи в суде! Мысленно я с вами! :-)
w
weiss
расшифровка
Докладываю вам, что 02.06.07 года в 12 часво 50 минут в ходе оперативной информации патрулировал в Кировском районе на служебном автомобиле е477аа 96 Двигаясь по улице Блюхера со стороны ул.Уральской "примера" ниссан а374кт нарушил п.9.2 выехал на сторону проезжей части предназначенной для встречного движения. Я принял попытку остановить водителя ТС, водитель проигнорировал. Остановил я водителя у магазина на Ленина 60, водитель открыл окно. Я представился и попросил предъявить документы Водитель отказался мне их предъявлять в грубой форме После неоднократных требований водитель начал звонить в дежурную часть городского ГАИ и выяснять работаю я там или нет. После как я представился очередной раз и объяснил что за невыполнение законных требований милиции водитель хамским образом отдал водительское удостоверение и свидетельство о регистрации. Остальные регистрационные документы водитель показать отказался. При прибытии наряда ДПС водитель вёл себя вызывающе После оформления стал угрожать. ... За невыполнение законных требований милиции по ст. 19.3 данный гражданин доставлен в Кировский ГОМ-2
Докладываю вам, что 02.06.07 года в 12 часво 50 минут в ходе оперативной информации патрулировал в Кировском районе на служебном автомобиле е477аа 96 Двигаясь по улице Блюхера со стороны ул.Уральской "примера" ниссан а374кт нарушил п.9.2 выехал на сторону проезжей части предназначенной для встречного движения. Я принял попытку остановить водителя ТС, водитель проигнорировал. Остановил я водителя у магазина на Ленина 60, водитель открыл окно. Я представился и попросил предъявить документы Водитель отказался мне их предъявлять в грубой форме После неоднократных требований водитель начал звонить в дежурную часть городского ГАИ и выяснять работаю я там или нет. После как я представился очередной раз и объяснил что за невыполнение законных требований милиции водитель хамским образом отдал водительское удостоверение и свидетельство о регистрации. Остальные регистрационные документы водитель показать отказался. При прибытии наряда ДПС водитель вёл себя вызывающе После оформления стал угрожать. ... За невыполнение законных требований милиции по ст. 19.3 данный гражданин доставлен в Кировский ГОМ-2
w
weiss
и так:
1. есть рапорт Щербакова о невыполнении
2. есть протокол об АПН по ст.19.3.1 Буреева И.А.
(что за должность ЧЧМ ОМ-2?)
АА№0319747/1154 от 02.06.2007
3. есть постановление начальника ОМ-2 ппк Черных А.В.
по делу 0319747 о передаче материалов в суд
нет протокола об адм. аресте..
а по факту
Буреев меня задержал на сутки до рассмотрения протокола
Черных - ещё на сутки до суда
что делать?
[Сообщение изменено пользователем 07.06.2007 09:00]
1. есть рапорт Щербакова о невыполнении
2. есть протокол об АПН по ст.19.3.1 Буреева И.А.
(что за должность ЧЧМ ОМ-2?)
АА№0319747/1154 от 02.06.2007
3. есть постановление начальника ОМ-2 ппк Черных А.В.
по делу 0319747 о передаче материалов в суд
нет протокола об адм. аресте..
а по факту
Буреев меня задержал на сутки до рассмотрения протокола
Черных - ещё на сутки до суда
что делать?
[Сообщение изменено пользователем 07.06.2007 09:00]
w
weiss
думаю, подать 2 жалобы в прокуратуру на Буреева и Черных на превышение со ссылкой на ППВС от 11.04.2005
С
Свят(FC)
Остальные регистрационные документы водитель показать отказался
какие еще регистрационные документы?
02 июня я двигался по ул. Ленинабыл остановлен в грбоу форме водителем автомобиля не имеющего спецокраски госномер ХХХ, со стороны водителя вышел человек в форме.
Не представившись и не сообщив причину остановки он в грубой и наглой форме стал требовать у меня документы.
Т.к. в соотв с приказом 297 МВД по несению службы инспектор ДПС не должен себя так вести, я усомнился в том, что ИДПС настоящий и потребовал от него предъявить удостоверение.
После отказа я дозвонился до дежурного ГИБДД по городу, который после выяснения номера автомобиля сказал, что это все-таки сотрудник ГИБДД.
После этого я передал все документы.
Я передаал "мелецеонеру"
1.ВУ
2.Свидетельство о регистрации ТС
3.Страховой полис ОСАГО
4.ПТС я предъявлять не обязан
5.ТС находится в моей собственности и доверенность не нужна
6. талон ГТО не регистрационный документ и в соответствии с ОП по допуску ТС к эксплуатации п. 2 находился в правом нижнем углу ветрового стекла.
Я видимо его чем-то обидел и он вызвал наряд милиции и вменил мне неповиновение законному требованию, не объяснив какое из его законных требований я не выполнил.
w
weiss
шутку оценил :-d
w
weiss
Прокурору Свердловской области
620219 г. Екатеринбург, ул. Московская, 21
от гражданина weiss
проживающего г. Екатеринбург, ул. д., кв.
ЗАЯВЛЕНИЕ
в порядке ст.141 УПК РФ
2 июня 2007 г. инспектор ДПС А. И. Щербаков доставил меня в ОМ-2 Кировского РУВД, составив протокол об административном доставлении и рапорт, на основании которого лейтенант И. А. Бурев составил протокол об административном правонарушении №0319747/1154 по ст.19.3. ч.1 и задержал меня на сутки до вынесения постановления по этому протоколу.
Однако, в соответствии с Постановлением заместителя Председателя Верховного Суда РФ от 11 апреля 2005 года № 7-АД04-2, административное задержание признано незаконным при составлении протокола об АПН по ст. 19.3 КоАП РФ, поскольку не является достаточным основанием для ограничения свободы лиц и согласно ст. 27.3 КоАП РФ может быть применено лишь в исключительных случаях.
Протокол об административном задержании не составлялся, вместе с тем, я провёл в ГОМ-2 под административным арестом 2е суток и был освобождён 4 июня 2007 года.
Считаю, что вышеуказанное должностное лицо совершило действия, явно выходящие за пределы его полномочий, которые повлекли существенные нарушения моих прав и законных свобод гарантированные Конституцией РФ, что попадает под диспозицию ст.286 п.1 УК РФ “Превышение должностных полномочий”.
На основании вышеизложенного прошу возбудить уголовное дело по указанному событию с целью привлечения виновного лица к уголовной ответственности по указанной статье УК РФ.
7 июня 2007 г
620219 г. Екатеринбург, ул. Московская, 21
от гражданина weiss
проживающего г. Екатеринбург, ул. д., кв.
ЗАЯВЛЕНИЕ
в порядке ст.141 УПК РФ
2 июня 2007 г. инспектор ДПС А. И. Щербаков доставил меня в ОМ-2 Кировского РУВД, составив протокол об административном доставлении и рапорт, на основании которого лейтенант И. А. Бурев составил протокол об административном правонарушении №0319747/1154 по ст.19.3. ч.1 и задержал меня на сутки до вынесения постановления по этому протоколу.
Однако, в соответствии с Постановлением заместителя Председателя Верховного Суда РФ от 11 апреля 2005 года № 7-АД04-2, административное задержание признано незаконным при составлении протокола об АПН по ст. 19.3 КоАП РФ, поскольку не является достаточным основанием для ограничения свободы лиц и согласно ст. 27.3 КоАП РФ может быть применено лишь в исключительных случаях.
Протокол об административном задержании не составлялся, вместе с тем, я провёл в ГОМ-2 под административным арестом 2е суток и был освобождён 4 июня 2007 года.
Считаю, что вышеуказанное должностное лицо совершило действия, явно выходящие за пределы его полномочий, которые повлекли существенные нарушения моих прав и законных свобод гарантированные Конституцией РФ, что попадает под диспозицию ст.286 п.1 УК РФ “Превышение должностных полномочий”.
На основании вышеизложенного прошу возбудить уголовное дело по указанному событию с целью привлечения виновного лица к уголовной ответственности по указанной статье УК РФ.
7 июня 2007 г
Авторизуйтесь, чтобы принять участие в дискуссии.